Страница 13 из 25
– Это что еще за дрянь?
Эйтн тихо хмыкнула.
– Это не дрянь. Это ученая. По словам Мамы Курты, именно она была руководительницей проекта, который ее так заинтересовал.
– «Дрема», – пробормотал я, почесывая кончик носа. – Что-нибудь слышала об этом?
Взглянув на меня, она подозрительно сощурилась.
– Думаешь, за каждым двусмысленным дельцем в этой Галактике стоит Риомм? Мое агентство – центр научных исследований. Оно не занимается межзвездной разведкой и сбором компромата. Мы изучаем историю Галактики.
«И лейров», – хотел добавить я, но вместо этого повторил:
– Так слышала или нет?
Склонив голову на бок, Эйтн вздохнула.
– В общих чертах. И то я вспомнила об этом лишь, когда Мама Курта поделилась подробностями. История не так чтоб очень свежая, но весьма запутанная и пахнет довольно неприятно. Честно говоря, я пока так и не поняла, что в ней правда, а что вымысел.
– Звучит интригующе, – заметил я, ничуть не покривив душой. Было что-то утешающее в том, чтобы на время перестать думать о Бавкиде и Обсерватории и занять свои мысли чем-то другим. – Просветишь?
Госпожа Аверре с ответом не торопилась. Ковыряясь вилкой в том, что я для нее приготовил, она, казалось, мысленно улетела куда-то настолько далеко, что явно ощущала физический дискомфорт. Понадобилась добрая минута, прежде чем она заговорила.
– Это случилось где-то за полгода до того, как мы с тобой познакомились. Раньше мы часто использовали зонды. Рассылали их в отдаленные уголки Галактики, собирали первичные данные, определяли, стоит ли тратить время. Однажды такой зонд передал в штаб необычный сигнал. Подобные шифры использовались лишь в одном случае – когда мы натыкались на неизвестную прежде форму жизни. Ты знаешь, в Галактике полно укромных мест и то, что она кажется изученной, всего лишь иллюзия. Мы до сих пор так мало знаем о месте, в котором хозяйничаем. Естественно, мы отправили туда экспедицию.
– Что за место?
– Территория Ускру в Оке Манат, прямо за границей Корпоративного Сектора, зона, которую никто и никогда прежде не исследовал.
– И как? Экспедиция была успешной?
Эйтн улыбнулась, но без малейшего намека на веселье. В глубине ее глаз мелькнуло нечто, чего я прежде там никогда не встречал – отголоски далекого ужаса, который она теперь переживала еще раз.
– В какой-то мере, – проговорила она, отложив вилку. – Корабль вернулся на базу спустя неделю. Живых на борту не оказалось.
Это был совсем не тот поворот, что я ожидал услышать. Вилка с тихим мелодичным звоном легла на тарелку.
– Что случилось?
Эйтн пожала плечами:
– Мы так и не поняли. Тело каждого члена экипажа выглядело так, будто из него выпили все соки. Натуральнейшие мумии, при этом без единого следа постороннего вмешательства. Провели сканирование, но ни ран, ни каких-то иных повреждений не обнаружили. Казалось, будто они просто легли спать и высохли до состояния хвороста. Сам корабль тоже осмотрели. Проверили все записи, чуть ли не на детали разобрали. И ничего.
– Ладно. Понял тебя. Загадка загадок. Но как она связана с «Дремой»?
Эйтн снова вздохнула, но на этот раз так, будто набиралась терпения для разговора с непонятливым ребенком.
– На самом деле не все члены экспедиции оказались мертвы. По крайней мере, не в прямом смысле этого слова. На борту был робот. Обыкновенный протоколист в помощь экипажу. Когда звездолет вскрыли, он был деактивирован и долгое время не поддавался попыткам растормошить его. Дело закрыли за неимением вменяемых улик. От тел избавились, а корабль и неисправного робота списали. Их отправили на одну из станций утилизации отходов.
– Весьма в риоммском стиле. Но это ведь не все, верно?
– Переправкой корабля занимался один из наших сотрудников. Ему надлежало все как следует запротоколировать, а после представить полный отчет. Вот только ни отчета, ни самого агента живым никто больше не видел.
– Сбежал?
– Вполне логичное предположение. Но нет. На его труп наткнулся один из катеров, что патрулировали пространство близ станции. Корабль же вместе с роботом пропал без следа.
– Славно, – протянул я, снова взявшись за вилку. – Хотя связи по-прежнему не улавливаю.
– Работа в Агентстве всегда была связана с высокой долей риска и те, кто служил там, это прекрасно понимали. Порой нам случается терять оперативников, но никто не делает из этого трагедию. Каждый сотрудник знает, на что идет. Но при всем при этом, я не люблю незавершенных дел. Приложив некоторые усилия, я сумела отследить пропавший звездолет до Лабиринтов Крадосса. Внезапно выяснилось, что у корабля появилась новая хозяйка. Угадаешь, как ее зовут?
– Кукольница?
Эйтн триумфально кивнула.
– Тогда я еще не подозревала, что это за персона, но готовилась взяться за нее всерьез. И я бы обязательно до нее добралась. Если б не мой драгоценный дядюшка с его поисками Иглы Дживана. Приоритет был очевиден.
С этим трудно было поспорить. Однако у меня никак не укладывалось в голове, почему Эйтн не занялась Кукольницей раньше? Ведь она сама сказала, что случай с убитой командой и угоном корабля произошел почти за шесть месяцев до того, как мы впервые пересеклись на Боиджии. Или история с Батулом началась намного раньше, чем я привык считать? Если поразмыслить, это не так уж и невероятно. Эйтн сама подтвердила, что предпочитает держать руку на пульсе. Судя по тому, как близко ей удалось сойтись с боиджийским правителем, работа по подготовке вполне могла начаться за месяцы до судьбоносной вечеринки в графском замке.
– Рискну показаться банальным, но все становится только интересней.
– Что ж, рада видеть, что тебя это воодушевляет, – скривилась Эйтн, будто невзначай скользнув блестящим ноготком по полоске у себя на шее.
– Если подумать, то у паучихи не было нужды использовать принуждение. Если б она выдала все детали сразу, ты бы и сама охотно пустилась на поиски этой Куколки. Разве нет?
– Кукольницы, – поправила Эйтн. – Может быть, и так. Но ведь мы уже условились, что это, – она снова указала на полупрозрачную полоску, – всего лишь способ привязать тебя к делу, а заодно оградить от попыток прикончить пиратов.
– Весьма паршивый способ, – буркнул я, заставляя себя вернуться к трапезе. Чего нам ждать по прибытии на место назначения яснее так и не стало, и если уж придется носиться по этим… Лабиринтам в поисках Кукольницы, то хотя бы не на пустой желудок.
Эйтн ничего не сказала.
Несколько минут ели в молчании, периодически позвякивая вилками о тарелки и прихлебывая из кружек. Я изо всех сил старался не проводить параллели, но сравнение со степенной супружеской парой, собравшейся за обедом, напрашивалось само собой.
– Что смешного? – выгнула бровь Эйтн в ответ на мой тихий смешок.
Решив, что для общего блага будет лучше, если она не узнает о предмете моих мыслей, я ляпнул первое, что пришло в голову:
– Странно, что Мама Курта разделалась с Томеи, когда так отчаянно хотела знать дела, в которых они были замешаны. Разве не логичней было бы выпытать из них все важные сведения? Глядишь, тогда бы и нам не пришлось никуда лететь.
Лицо Эйтн приобрело такой вид, из чего я сразу сделал вывод, что она тоже успела об этом подумать.
– Сомневаюсь, что Томеи многое знали. Думаю, здесь работал тот же принцип, что и с Обсерваторией. Они давали деньги в обмен на гарантированную прибыль. Вряд ли детали их особо заботили.
Вспомнив о словах Мамы Курты насчет параксанских брата и сестры, я покачал головой, проговорив:
– Кто знает. Чую, во всей этой истории все совсем не так однозначно.
Как только приблизилось время выхода в реальное пространство, мы оба вернулись в рубку. Если не считать ту бессмысленную перепалку в капитанской каюте и чуть позже, разговора по душам так и не случилось, но я не терял надежды. При этом я вовсе не пытался выдавать желаемое за действительное и не спешил давать имена чувствам, которые сам до конца не понимал. Однако отрицать их казалось таким же неправильным, как и полное пренебрежение. К чему, судя по всему, Эйтн и стремилась.