Страница 12 из 25
– Ты нарочно все это делаешь? – прозвучало в повисшей тишине.
Я искренне удивился:
– Что? Я всего-то голый.
Эйтн выпалила:
– Вот именно! Ведешь себя, словно подросток. Это какой-то особый способ флирта? Попытка обратить на себя внимание?
Нелепость обвинения и то, с какой необычайной страстностью оно было высказано, заставили меня поперхнуться воздухом. Щеки обдало жаром, и тут же что-то как будто щелкнуло. Не знаю, что это было. Быть может, невидимый электрический разряд между нами или одна из моих извилин искривилась сильнее, но так или иначе я поймал себя на том, что начал наступать на свою спутницу. Медленно, но неотвратимо, не разрывая зрительного контакта. Словно хищник, вышедший на след жертвы.
Эйтн не шевелилась. Мышью перед китхом, она оцепенело уставилась на меня в ответ.
– Что… – еле-слышно пробормотала она. – Что ты делаешь?
Стоя почти вплотную, я нависал над ней, впервые в жизни почувствовав себя настоящим гигантом. Я втянул ноздрями воздух. Как и всегда Эйтн пахла одуряюще приятно. Настолько, что мне стало трудно сдерживать тепло, начавшее скапливаться ниже живота.
Впрочем, ей об этом не стоило знать.
– Прими душ, – сказал я, отступив на шаг. – От тебя несет пиратами.
Подхватил новую одежду и вышел из каюты.
На судне обнаружился и камбуз – крошечный закуток в стороне от кают-компании со встроенной плитой и шкафчиками, забитыми снедью. Помимо обыкновенных питательных капсул, похожих на те, которыми я весь путь до Шуота пичкал Томеи, Эйтн и себя, здесь оказались несколько банок с консервами, штабель пластиков вяленного мурафьего мяса в вакуумной упаковке, сушеные овощи, кусочки фруктов, а также баночки с всевозможными приправами, специями и листьями кесса. В общем, было, где разгуляться фантазии.
Обшарив оставшиеся шкафы на предмет подходящей посуды, я по-быстрому сообразил нехитрый, но вполне питательный обед. Сервировал столик на двоих, разлил свежезаваренный душистый кесс по металлическим кружкам. Опустился на диванчик и принялся ждать появления Эйтн. Я все еще не был уверен, приняла ли она мои слова к сведению, но долгое отсутствие вселяло надежду на то, что госпожа Аверре не будет держать обиду за недавнюю выходку.
Признаться, мне и самому было неясно, зачем я так поступил. Быть может, Эйтн права и все дело в желании привлечь внимание. Выросший на Цитадели в среде лейров, я никогда не проявлял особого интереса к окружающим. Даже Ра считалась скорей союзником, чем другом. Исчезновение матери сделало меня еще более замкнутым, что в итоге вылилось в целую серию сплетен о моих сексуальных предпочтениях или отсутствии таковых. Я не злился и никого ни в чем не разубеждал. Просто плыл по течению, пока однажды нос к носу не столкнулся с ледяной кометой в облике Эйтн Аверре. Эта встреча не перевернула мой мир, как можно было бы подумать. Ничего подобного. И все же, где-то в очень и очень отдаленном уголке души, таком темном и глухом, что я сам о нем долгое время не подозревал, поселилось некое… чувство, крохотный росток чего-то очень похожего на симпатию или даже…
Стук каблуков по блестящему настилу мгновенно выбил все мысли из головы. Оторвав взгляд от тарелки, я уставился на проход, в котором появилась виновница моих размышлений.
Она была неотразима. Идеальна, с какого ракурса ни глянь. От царапин и ссадин на белоснежной коже не осталось даже намека. Волосы, собранные в высокий тугой узел, причесаны волосок к волоску. Судя по всему, она неплохо поживилась в залежах бавкидиных вещей. Костюм представлял нечто среднее между охотничьим нарядом вейтрийских амазонок и дорожным платьем принцессы Тетисс: светлые штаны, заправленные в высокие кожаные ботфорты, на плечах длинный черный пиджак, а под ним – строгая блузка.
Только полупрозрачная полоска на шее портила весь вид.
Я не сдержался и присвистнул.
– Похоже, моя наставница скрывала весьма недурственный вкус. Знать бы еще, зачем она все это хранила. Но выглядишь великолепно.
Эйтн предпочла тактику игнорирования. Едва скользнув взглядом по столу с тарелками, она с демонстративным равнодушием отвернулась и прошествовала в сторону рубки.
– Присоединяйся, – сказал я, предположив, что она ждала приглашения.
Уже из рубки послышалось твердое:
– Не голодна.
– И, тем не менее, поесть нужно. Кто знает, что нас ждет в этих долбаных Лабиринтах. Готовым надо быть ко всему. И лучше обсудить стратегию заранее, чем снова вертеться, как водянница на сковороде. Хватит с меня всех этих импровизаций. Нам нужен план. Причем такой, который можно провернуть за пару суток, а потом вернуться назад к Маме.
Ответа так и не последовало.
Отпив кесса и с грохотом вернув кружку на стол, я повысил голос:
– Эйтн! Ты можешь сколько угодно делать вид, будто ничего не случилось, но это не решит проблемы. Поговори со мной!
– С каких пор ты стал у нас таким разумным?
Вопрос застал меня врасплох. Я оглянулся. Эйтн подпирала плечом переборку, одну руку держа вдоль тела, а вторую опустив на сгиб бедра. Взгляд ее оставался колючим, как стая яртеллианских снежных ос, но в выражении лица проскальзывал легкий интерес. Зная, как умело леди с Риомма управляла своими эмоциями, я предположил, что это своеобразное приглашение к продолжению разговора. Я сказал:
– С тех самых, как взял на себя все заботы этой Вселенной.
Эйтн громко хмыкнула, выпрямилась и, переступив через комингс, все-таки уселась напротив меня.
– Вот это-то и беспокоит, – обронила она, пригубив из второй кружки. – Когда мы только познакомились, ты прикидывался хорошим мальчиком, который делал, что ему скажут, – при этих словах я поерзал на диванчике, – но всегда тайно преследовал собственные цели. Ты хорошо играл роль перед Батулом и даже свою наставницу Бавкиду сумел убедить в кристальной чистоте собственных помыслов.
– Не забывай о Ра и Навигаторе.
– О них я тоже собиралась сказать. – Эйтн нанизала на вилку кусочек пареных овощей и, недолго присмотревшись к нему, отправила в рот. Пожевала. – Хм. Не так уж и плохо.
– Спасибо.
На что она небрежно качнула головой, будто в том не было никакой моей заслуги.
– Ты из кожи вон лезешь, пытаясь убедить всех и вся, что действуешь по чужой указке, но сам тайно идешь по следу собственной цели, какой бы она ни была. Всегда. Я хочу знать, что ты задумал теперь и почему делаешь то, что делаешь?
Спрятаться за кружкой не получилось бы при всем желании, так что пришлось избрать иную тактику. Опустив взгляд в тарелку, я пробормотал:
– А ты не понимаешь?
– Так этот перформанс в каюте и впрямь что-то значил?
Я не верил, что она не увидела причины и потому повторил:
– А ты не понимаешь?
Эйтн, отложив вилку, вздохнула.
– Сет, прекрати. Я знаю тебя. Ты мог перебить их всех. Свернуть шею здоровяка, заставить остальных перестрелять друг друга, а паучиху повеситься на собственной паутине. Но ты этого не сделал. Вместо этого ты сыграл роль ничтожного лейра, который собственной тени боится. Для чего? Из-за того, что она со мной сделала? Ты меня пожалел?
– Разве в этом есть что-то плохое?
– Прошу, не унижай меня так.
– И в мыслях не было!
– Тогда выбрось из головы всю эту чушь и займись делом.
– Слушаюсь, госпожа. Повелевайте!
Эйтн смежила веки, словно боялась не сдержаться и что-нибудь вытворить. Спустя секунд пять, она открыла глаза и потянулась к кружке с подостывшим кессом, щедро глотнула. Я все это время, не отрываясь, глядел на нее. Собственный аппетит пропал напрочь.
– Наша задача проста, – заговорила она ровным тоном. – Не привлекая лишнего внимания, посадить корабль в Лабиринтах и отыскать Кукольницу.
Я отодвинул тарелку в сторону и опрокинул в себя остатки кесса. Настроение не улучшилось, но и желания скандалить не прибавилось. Решив поддержать эту игру в «сделаем вид, будто ничего не случилось», я спросил: