Антанати. Первородная

Меня приковали к какой-то одиноко стоящей скале и оставили там. Первой моей мыслью было то, чтобы действительно умереть. Но чем дольше я наблюдал за тем, что происходило вокруг меня, тем сильнее хотел выжить.

Ночь в лесу оказалась настолько оживленной и богатой на события, что я от изумления забывал как дышать. Звери, птицы и даже насекомые, всё это я видел впервые. И то что я видел мне ужасно нравилось. В пещерах Нар-Тарада из живых существ были только хищные боевые ящеры и бесконечные полчища пауков. За всю мою жизнь они надоели настолько, что вызывали приступы тошноты.

Так я провёл всю ночь. Неподвижно наблюдая за ночной жизнью леса, до самого рассвета.

Каково же было мое удивление, когда я понял что солнечный свет не причиняет боли, что его яркий свет не режет глаза и не выжигает кожу, как то говорили мои сородичи, которые однажды побывали на поверхности при свете солнца и умудрились выжить.

Мне было приятно тепло что принесло с собой солнце, его свет был хоть и ярким, но приятным для глаз, а ещё я увидел всё то многообразие красок мира, что бывает только под сиянием солнечных лучей.

Я выжил.

Не было больше причины оставаться на месте, как и небыло причины возвращаться в пещерный город. Я сломал себе обе руки чтобы выбраться из антимагических кандалов. Было не очень приятно, да и кровь хлестала с такой силой, что окропила всё пространство вокруг скалы. Однако, регенерация дроу уже через минуту остановила кровь, а к вечеру того же дня и руки исцелились полностью.

Я оказался один на один с самим собой в окружении неизвестного мне мира. Но я был жив. Я был свободен.

Именно тогда я дал себе клятву, что убью любого кто ко мне прикоснётся, кто ударит или унизит меня, а ещё убью любую женщину, которая попытается завладеть мной. И до недавнего времени я искренне считал что смогу выполнить эти клятвы.

Следующие тридцать лет я учился жить по человеческим законам и управлять магией крови. Как оказалось, на поверхности очень ценилось мастерство дроу. Убийства, шпионаж и пытки – всё чему меня научили в Нар-Тараде дало мне твёрдую почву под моими ногами. Моя слава дошла даже до гильдии убийц в столице и они не замедлили связаться со мной. Мне нравилась моя новая жизнь. Никто не мог сравниться со мной в моём ремесле, никто не хотел вставать у меня на пути, а если и находились такие безумцы, то они долго не жили.

Всё изменилось в одну ночь. Вся моя жизнь и всё моё самообладание пошли прахом, когда я встретил её.

Человеческая девчонка привлекла моё внимание ещё издалека, когда вошла на трибуны подпольной арены в сопровождении Крысы – самого гнусного, жадного и беспринципного барыги. Она показалась мне настолько хрупкой и невинной, что мне вдруг захотелось её защитить – небывалое желание для дроу.

А когда объявили о том, что это дитя будет сражаться на арене, я словно попал в болото, потому что я тоже должен был участвовать в этом. И в отличии от других бойцов, я не оставлял в живых ни одного своего соперника. Оставалось только молиться всем знакомым мне богам о том, чтобы девчонка выбыла на первых этапах. Впрочем, моим надеждам не суждено было сбыться. Человечка победила всех с такой лёгкостью, что даже у меня вдруг проснулся азарт. Но к моменту выхода на арену я принял решение, что её я оставлю в живых – это было моей первой ошибкой и нарушением, данной самому себе, клятвы.

Я старался быть нежным и милым с ней. Но что-то пошло не так и магия крови во мне взбунтовалась, сначала она захватила контроль над моим телом и попыталась воздействовать на человечку. Я даже успел испугаться, что моя магия причинит хрупкой девочке вред, но этого не произошло. Вообще ничего не произошло… Магия крови её успела только коснуться, облизнуться и вернуться обратно ко мне, поджав хвост.

Секунду – две и безумие снова захлестнуло мой рассудок. Магия требовала крови, её крови…

Пришёл я в себя, только когда моё тело перестало двигаться. Не знаю что девчонка сделала, но она не только осталась в живых после схватки со мной в обезумевшей форме, но и умудрилась победить и обездвижить меня. Забытые чувства беспомощности и унижения, вновь отозвались во мне тягучей смесью злости и возбуждения. Но не только я странно реагировал на неё, моя магия, которая была даже кровожаднее чем любой из дроу, вдруг превратилась в пушистого зверька и мурлыкала, стоило только подумать о человечке.

С той ночи она заняла все мои мысли. Я следил за ней незримой тенью и не мог понять, что именно я хочу сделать с ней. Дроу во мне желал подчиниться ей, служить как верный пёс, магия крови желала слиться с ней в одно целое, а разум твердил – убей. И чтобы разобраться в себе, я решил понаблюдать за ней, понять что так сильно влечёт меня именно к ней, и как теперь мне стоит поступить.

Я последовал за ней в лес Олдонора. Она была в окружении мужчин и в сопровождении странного зверя, который притворялся лошадью. Я следовал за ней буквально по пятам, наблюдал и анализировал. Не на шутку забеспокоился, когда она ушла в лес совсем одна. Стоило только на секунду выпустить её из вида и почти потерял в густых зарослях кустарников. Чтобы найти её, я забрался на деревья и уже сверху выискивал её фигурку, а когда нашёл, чуть не свалился с ветки.

В свете луны и тусклых звёзд, она стояла обнаженная по пояс в воде и обтирала тело, смывая дорожную пыль. Я наблюдал как заколдованный, не в силах отвести взгляд или отвернуться, тело словно парализовало, и дышать получалось через раз. В каком-то бреду я наклонился чуть вперёд… и тут же дал дёру оттуда. Инстинкты дроу вопили об опасности, но не для неё, а для меня. Задней мыслью понял что это было охранное заклинание. И мысленно порадовался тому что не попался никому на глаза… что не попалсяейна глаза. От чего-то, мне не хотелось чтобы она знала, что я видел как она купается в озере.

Дальше я старался держаться ещё дальше от их отряда. Передвигался в основном по деревьям, перепрыгивая с ветки на ветку, и спал тоже на них. Именно поэтому я увидел всё, что творилось в штабе рыцарей.

Когда этот подонок ударил человечку, уже тогда я точно знал что и как с ним сделаю. Всё внутри меня просто вопило о том, что этот человек должен умереть самым унизительным и грязным способом.

Я дождался когда отряд, вместе с человеческой девчонкой и караваном, уедут из штаба рыцарей, и под покровом ночи навестил зарвавшегося мудака. Я с болезненным удовольствием расправился с ним, и как вишенку на торте, смаковал его боль и отчаяние. Но провозился слишком долго, и в следующий раз, нашёл человечку только в столице.

Нашел её практически только по запаху её магии. Поселился с ней в одной гостинице и снова наблюдал. А когда понял, что она меня узнала, то как-то само собой пришла мысль что нужно с ней хотябы просто поговорить.

В какой момент обычное желание подойти и познакомиться с ней, трансформировалось в охоту, я даже сейчас плохо понимаю. Помню лишь то, что она пыталась от меня скрыться, и ей почти это удалось, а я с маниакальной настойчивостью следовал за ней и найдя её в переулке, просто потерял над собой контроль.

Дальше всё как в тумане – подвал, антимагические кандалы, разговор и это её спокойствие… Раз десять за весь наш разговор хотел укусить её, но её слова и предположение что я влюбился, настолько выбили почву из под моих ног, что я раскраснелся как кисейная барышня. Стрелой вылетел из подвала и поднялся в свою комнату, что находилась в гильдии воров. Сел на кровать и закрыв лицо руками, просидел так несколько часов к ряду.

«Неужели и вправду влюбился?» - сам себя спрашивал и сам не понимал что на это ответить.

Дроу никогда не влюбляются. Дроу служат своим женщинам и боготворят Паучью Праматерь. Ни о какой любви и речи быть не может, когда дело касается дроу. Так меня учили. Но что это тогда за чувство что огненной лавой течёт по венам, что приторной патокой оседает на кончике языка? Что это если не любовь?

Когда наконец я решил вернуться в подвал, то девушки там уже небыло. Я окончательно озверел и потерял последние крупицы здравомыслия. Несколько человек и один полуэльф попали под мою горячую руку, когда я пытался выяснить куда делась человечка. Но никто её не видел и мне пришлось сделать вывод, что сбежала она сама, каким-то образом сняв оковы.