Превозмогая желание

– Что ты делаешь в моей пастели, Макс? – строго спрашивает она, при этом сжав мою руку ещё сильнее.

– Доброе утро, Лера. Я тоже очень рад тебя видеть. Но не могла бы ты так сильно не сжимать мою руку.

Она со всей силы выгибает назад мои пальцы так, что они хрустят.

– Я задала вопрос, Макс.

– Эй, полегче! Ты сломаешь мне пальцы! Ты кричала во сне, я подумал, что что-то случилось и пришёл.

– Ладно. Не похоже, чтоб ты врал, – говорит она, разжав свою руку.

– Я бы не посмел, когда в твоих руках судьба моих пальцев!

– Если выкинешь что похуже, я отрежу твой член и скормлю птицам!

Я смеюсь. Кажется, она в своих мечтах зашла слишком далеко.

– Я не шучу! – кипит она.

– Не думаю, что ты бы не почувствовала, как я тебя…

– Испарись, Макс! – Она выталкивает меня с кровати, и я лечу на пол, больно ударяясь спиной об пол.

– Блять! – ругаюсь я.

– Ты не ушибся? – Она соскакивает, прижимая к своему телу одеяло, смотрит на меня испуганными глазищами.

– Я в порядке! – Я поднимаю руку вверх и пытаюсь встать с пола, держась за ушибленное место. Она подбегает ко мне и протягивает руку, чтобы помочь встать. Одеяло валится на пол, и я замираю. На ней только тонкая шёлковая майка на бретельках и такие же шорты, которые настолько короткие, что еле прикрывают её задницу. Лера густо краснеет.

– Хватит пялиться на меня, давай руку! – цедит она сквозь стиснутые зубы.

– Не трогай меня, женщина! – рычу я. – Хватит с меня на сегодня вывихнутых пальцев и ушибленной спины!

Я наконец-то встаю, но мой взгляд намертво приковался к её слишком стройному телу.

– Если будешь плохо есть и выматывать себя душевными терзаниями, от тебя останутся одни кости.

– Иди в задницу, Макс!

– Это приглашение?

– Пошёл вон! – орёт она.

Мне ничего не остаётся, как удалиться, плотно прикрыв за собой двери.

Собираясь на работу, я не могу думать ни о чём другом, кроме того, что увидел этим утром. И дело даже не в желании, которое постоянно мучает меня, а в том, что она действительно выглядит, как ходячий труп. Как часто она выходит из квартиры на свежий воздух? Походы в магазин и к родителям не считаются. Это слишком мало. Каждый день для нас обоих – это «день сурка». Непрерывно повторяющиеся ежедневные события.

Я думаю, что прошло достаточно времени, чтобы начать действовать. Начать наконец жить и дышать полной грудью. Именно этого Дэн хотел от меня, когда просил, чтобы я присмотрел за Лерой и его сыном. Во всей этой суматохе я не забывал звонить Никите, постоянно обещал, что скоро приеду и навещу его. Я, как мог оттягивал этот момент, ссылаясь на дела и работу. Но я не мог разорваться. Думаю, мой брат чувствовал то же самое, когда уехал от него так далеко. Я не знаю, что сказала ему его мать, но Никита никогда у меня не спрашивал про своего отца. От этого было легче. Я бы не смог нести на себе ещё и эту ношу.

Вечером я был намерен поговорить с Лерой. По дороге домой я зашёл в цветочный магазин и купил букет цветов. Мне стыдно признаться, но последней женщиной, которой я дарил цветы, была моя мать, и они были сорваны на соседской клумбе. Помню, как мне попало тогда от отца. Наверняка после этого у меня напрочь отбилось желание дарить женщинам цветы. Я долго стоял в магазине у витрины с алкоголем, хотел купить бутылку шампанского. Но посчитал, что это будет лишним. Причины было две. Первая – я сам недавно упрекал Леру в употреблении алкоголя. Вторая – я сам мог повести себя неадекватно под его действием. Хотя алкоголь мог снять некие барьеры между нами, это факт. Никогда не искал лёгких путей. Так даже интереснее.

Леры дома не оказалось. Это был первый случай, не считая выходных, когда её не оказалось дома. Пока я ужинал, думал, где она может пропадать. Я на столько привык к тому, что она всегда рядом, что невольно в голову закрадывались самые страшные мысли. Я долго крутил телефон в руке, собираясь набрать её номер. Но так и не решился. У неё должно быть личное пространство. Мы друг другу никто, чтобы можно было предъявить какие-то претензии по поводу того, что она ушла и не сказала куда. Кажется, я начал понимать Юлю.

Она вернулась домой уже поздно. Стараясь не шуметь, прошла в сторону своей комнаты. Когда она включила свет и увидела меня, развалившегося на её кровати, она побелела, как мел.

– Напугал? – обеспокоено спросил я, испугавшись, что она упадёт в обморок.

– Никогда больше так не делай, Макс. Я чуть Богу душу не отдала.

– Извини, я не подумал. – Я соскочил с кровати, не зная, как выйти из этой ситуации. – Я волновался.

– Ты мог просто позвонить. – Она нахмурилась. – У папы поднялось давление, вызывали скорую.

– Всё в порядке?

– Уже да.

В комнате повисло неловкое молчание.

– Ты так и будешь стоять, как истукан или дашь мне переодеться?

– Я хотел поговорить, Лер, – извиняющимся тоном промямлил я.

– Обязательно это делать сейчас? Или подождёшь, пока переоденусь?

– Подожду, – бросил я, выходя из комнаты.

Я сел на диван в гостиной и стал ждать. Это были самые долгие 5 минут за весь сегодняшний вечер.

– О чём ты хотел поговорить? – сказала Лера, зайдя в гостиную и, встав у порога, облокотилась на дверной косяк, скрестив руки. Наверно, я снова выбрал не тот день для разговора. Она выглядела уставшей и измотанной. Хотя, это её обычное состояние в последние месяцы.

– Извини, что выбрал именно этот день, чтобы поговорить.

– У тебя мания выбирать не те дни.

– Не думаю, что завтра или послезавтра будут правильными днями для тебя.

– И это – правильный ответ.

– Я хочу, чтобы ты знала, Лера, я не враг тебе. – Я качаю головой и смотрю куда угодно, только не на неё. Не думал, что это будет настолько трудно. Кажется, я теряю самого себя.

– Но и не друг, – легко отвечает она. Так естественно, как почистить зубы утром или вечером.

Вопрос: «Тогда кто я тебе?» повисает в воздухе. Глупо его задавать, чтобы в очередной раз услышать, что я – никто.

– Начнём с того, что я ничего плохого тебе не сделал, Лера. Если не считать того, что просто родился, как две капли воды похожим на своего брата. Ты не думаешь, что я в этом не виноват?

– Конечно не виноват. Я не знаю, к чему ты клонишь, Макс. Я не могу просто взять и выкинуть этот факт из головы. Я вижу тебя каждый день. Как я могу думать о чём-то другом?

Всё сложно. Я уже сам запутался. И теперь не знаю, как выпутаться из этой ситуации.

– Мне нужно уехать. Я давно не навещал Никиту и надо решить вопрос с недвижимостью.

– Ты не обязан отчитываться передо мной, Макс, – сказала Лера, но в её взгляде на долю секунды промелькнула печаль. Или мне показалось?

– Обещай, что не наделаешь глупостей, – вздыхаю я.

– Ты всерьёз думаешь, что я могу наложить на себя руки?

– Нет, я говорю об алкоголе и вечеринках. Не хочу застать тебя в пастели с каким-нибудь красавцем стриптизёром, когда вернусь. Это будет слишком даже для меня.

Сначала она хмурится, но потом не сдерживает улыбку.

– Я тебе уже говорила, что ты – дурак?

– Нет. Это первый раз. – Я рад, что хоть немного поднял ей настроение. Пусть я выгляжу клоуном в её глазах, наплевать. – Ты будешь по мне скучать?

– Не начинай, Макс.

– Хоть капельку.

– Пошли спать. Я устала.

– Я могу хотя бы рассчитывать на то, что ты не поменяешь замки, пока меня не будет. Не хочу остаться по ту сторону двери, когда вернусь.

– Это не твоя квартира, Макс. И ты прекрасно об этом знаешь.

Я встаю с дивана и прохожу мимо неё в сторону своей комнаты. Возвращаюсь с букетом цветов.

– Это тебе, – протягиваю ей букет. Она с минуту смотрит то на меня, то на букет. Не решается протянуть руку, чтобы принять мой подарок. – Это просто цветы, Лера.

– Спасибо, Макс. – Она протягивает руку и забирает его из моих рук. Наши пальцы на секунду переплетаются, и я чувствую, будто электрический разряд проходит по ним. Лера одёргивает руку, она тоже это почувствовала, я знаю.