Страница 80 из 81
— Да заткнись ты уже. Я со своими проблемами разберусь, а ты будь добр сделай так, чтобы, когда я пришел она была в этом зале.
Я вышел из этого зала. По словам Хлотаса, нужно было пройти за город, алтарь должен стоять там. Властитель холода не солгал, там начиналось скалистое возвышение, с которого ветер убирал снег, и на самом верху холма стоял ровный прямоугольный камень, испещренный рунами. Со святыней Шотера это не шло ни в какое сравнение, разве что магия была такой же глухой, глубокой.
Что можно сказать о людях, для которых испытание — это цель всей жизни? Это паломники, приходящие к святыням и просящие благословление девяти божеств. Но многие алтари находятся далеко, и добраться до них непосильная задача для многих. Поэтому чаще всего люди приходят к Свенне, Мисте и Ихару, камни которых на виду.
Я не был паломником, но совершал уже второе паломничество, второй раз не по своей воле. Что-то вело меня к этим святыням, несмотря на то, что я не стремился проходить испытания.
— Толон Воитель! Я пришел к тебе, чтобы получить твое благословление. Позволишь ли мне сделать это?
— Здравствуй. У меня давно не было гостей. Как тебя зовут? — послышался приятный мужской бас.
— Я не знаю. Меня звали и Гол Одан и Эсториоф Мейзерский.
— Хорошо. Гол, ты пришел за тем, чтобы испытать себя?
— Нет, меня вынудили прийти.
— Ты удивительно правдив для человека с двумя именами. Готов ли ты сразиться с моим воином, чтобы доказать свое право на мой знак?
— Какая разница. Просто давай уже подерёмся.
— Тогда ударь по моему камню своим мечом, чье имя ты присвоил.
Я все сделал, и в воздухе появился человек моей комплекции чья голова была закутана в черный шелк. Он был раздет до пояса, из его рта валил пар, у него в руках не было оружия. Я бросил меч, чтобы уровнять шансы, и снял перчатки. Драться кулаками не любимое мое занятие, но орудовать мечом против безоружного, не в моих правилах. Он жестом призвал меня начинать бой.
Для начала я решил проверить силы противника и нанес пробный удар в плечо. Никакой реакции, лишь жесткий ответ кулаком в голову, а затем затяжная атака, ударов семь или восемь. Я едва успевал блокировать его удары, иногда уходя в сторону, закручивая его, как учил меня Ког. Колдовать мне совсем не хотелось, не в этом состоял смысл победы. Я должен был одолеть его своими физическими силами, ведь Толон Воитель первый показал человеку возможности его тела в полной мере.
Противник был опытен, и мне, колдуну, прошедшему самую сложную закалку у лучшего Лассонеского волшебника, не удавалось ни разу сильно ударить его. Но зато у моего оппонента все удавалось отлично, он несколько раз уверенно засадил мне в живот, пару раз достал мой подбородок, но вскользь.
Мы долго фехтовали кулаками, без всяческих захватов и ударов ногами. Так называемый «благородный бой». Светило дважды заходило за горизонт, пока мы дрались, и я не помню момента, когда осознал, что выиграть не смогу. Когда я оказался на земле с тяжелой от пропущенного удара головой я не был удивлен.
Так прошел еще один день — меня били, я вставал и продолжал бой. Было больно не раз, нос у меня был разбит, бровь рассечена, в глазах все плыло. Силы покидали меня, но я верил, что не всё еще потеряно, что я смогу нанести еще несколько ударов. Ничего не выходило, я начал чаще промахиваться, несколько раз оступался сам. А противник вроде не уставал, был всё так же бодр, как и вначале боя.
Упав очередной раз от точного удара в подбородок, я не заметил, как поднялся. Но ноги у меня заплелись, и я опять рухнул на холодные скалы. Вновь вскочил, но голова шла кругом. Тогда я понял — сейчас, или никогда, и пошел в отчаянную атаку. Я бил, бил, бил. Чаще в воздух, в защиту, но все равно бил. Несмотря на холод, глаза застилал пот.
Воин Толона тоже принялся лупить, что есть мочи, мне казалось, будто внутри меня все уже превратилось в кашу, я задыхался. Удар, еще удар. Я похлопал себя по щекам, чтобы прийти в себя, и вновь попробовал атаковать. Резко сократив дистанцию, я пригнулся и практически в прыжке нанес удар сбоку, короткий и эффективный. Почувствовав, как противник потерял ориентацию в пространстве, я собрал все имеющиеся силы и нанес еще несколько ударов, а затем вновь пропустил, но устоял. Сердце бешено билось. Я не мог позволить ему победить меня.
Но неожиданно мой оппонент застыл на месте, а затем исчез. Я в панике начал оглядываться по сторонам, и, поняв, что бой закончен, подбежал к камню.
— Толон! Я еще могу драться! Дай мне продолжить бой! Я еще не проиграл!
— Ты был близок к тому, чтобы одолеть воина, не знающего усталости. Но тебе не хватает мудрости, возможно потому, что ты еще совсем молод. Не было задачи доказать свою силу, будь в тебе ее недостаточно, я бы не стал говорить с тобой. Ты доказал, что ты силен не только телом, но и духом. Ты сумел доказать, что ты благороден и не стал использовать ни оружия, ни магии.
— И это все?
Вдруг передо мной появился старик, которого я уже видел прежде. Золото блестело в его глазах. Он отговаривал меня не идти за Арной, и теперь он вновь оказался у меня на пути.
— А чего ты ждал? Послушай ты старика, пришел бы сюда значительно позже, сам, и с совершенно другими целями. И испытание было бы не в пример сложнее. Ты мог стать Десятым, одним из посланников Основателя, но ты сделал иной выбор, и остался человеком. Скоро кончится тот запас магии, которым наградил тебя Основатель, и ты, как и все остальные будешь брать силу из Великого Ковша.
Я стоял в шоке от сказанного. На моей руке грубым шрамом проступила отметина Толона Воителя.
***
— Я не знаю, кто из них твоя жена, — сказал мне Хлотас, когда я вернулся, и выставил в ряд всех, кого он забрал из Артании в этом году.
Найти ее было не сложно. Она стояла, кутаясь в меховую накидку и какие-то платки. Ей, было холоднее, чем другим, ведь в отличие от серокожих жительниц Дегтамера, выросла в теплых землях. Но взгляд ее был твердым, она глядела на меня во все глаза. Какое-то мгновение я не решался шагнуть к ней на встречу, а она не могла различить во мне того Гола, которого она знала. Я медленно, словно меня что-то удерживало, подошел и стал всматриваться в знакомое лицо. Ничего не изменилось, она была все так же прекрасна, как и прежде. Ее тонкие черные брови дернулись вверх, так же, как и при первой нашей встрече.
— Арна…
— Я ждала тебя. Ты изменился, только глаза остались прежними.
— Но…
— Не спрашивай. Ты ведь знаешь природу моих снов.
— Арна, я…
— Ты наглец, — произнесла она задумчиво.
— Я люблю тебя, — договорив фразу, обнял ее, прижал к себе, — Я хочу взять тебя…
— Я согласна, — прошептала она, понимая, какие слова должны сорваться с моих губ.
Эпилог
Из архивов Храма неба.
Записи Арны Одан о своей жизни.
…, когда мы выбрались из ледяных оков царства Хлотаса, маршрут, который выбрал Гол в путешествии к моей тетушке на остров Сллслосар, где я живу ныне и пишу эти строки, показался мне необычным. Мой любимый для начала отправился во владения барона Девернета, где целую ночь отправлял молитвы Атталогу около каменной статуи двух сражающихся драконов. Сейчас, после того, как между нами не осталось ни одной тайны, я знаю, в чем дело, но тогда пребывала в недоумении. Вообще его теплого отношения к Артании я понять не в силах, но он, тем не менее, провел у барона в гостях девять дней, где к нему относились с большим уважением, и даже страхом. Этим людям он представился не иначе как Эсториоф Мейзерский.
После этого мы взошли на борт корабля лассонесского флота «Регент», и отправились в Коргед. Уже к тому моменту Гол поведал мне, что произошло с государством моего ныне покойного отца, что произошло с Менетером, и я была удивлена еще больше, что он решился вернуться туда, где при встрече его попытаются убить. Однако Кальгон мы посещать не стали, только выяснили, что творилось на острове в отсутствие законного наследника.