Страница 10 из 81
Впрочем, совсем избегать стычек было нельзя. В один из ясных, прохладных вечеров я, неудовлетворенный своими навыками в фехтовании, отрабатывал приемы с Гредом, который вообще владел клинком хуже всех в нашем крыле. К нам во двор вышли ребята из северного корпуса — два громилы, оба из города Олн, а с ними шел невысокий парнишка, Орнод Зик. Это, пожалуй, была самая неприятная личность, он все время всех задирал, а сам, благодаря хитрости и умению сваливать все на своих товарищей, избегал наказания. Меня он ничем до этих пор не оскорбил, да я и не давал ему такой возможности. Но сегодня Орнод был настроен решительно.
— Эй, деревня! — крикнул он, — танцевать учитесь?
Я жестом остановил Греда, готового без разговоров отлупить задиру. Но они подготовились — в стеганках, с наплечниками и тренировочными мечами. Преимущество было на их стороне.
— Вы, девочки, зачем палки взяли? — ответил я.
— А у тебя острый язык, — усмехнулся Орнод, — тебе бы у моих друзей поучиться. Они ведь тоже из деревни, но в отличии от тебя знают, когда нужно промолчать.
— Осталось тебе научиться, — бросил я, — развернулся и призвал Греда продолжить тренировку.
Соревнования в перемалывании воздуха языком мне были не по душе, а начинать драку не хотелось. Впрочем, ребята из северного корпуса справились с этим сами. Первое, что они сделали, попытались разделить нас с Гредом, чтобы мы не могли действовать сообща. Мы пресекли эту попытку и встали спина к спине.
Бой не был равным, лишний меч и давал им пространство для манёвра, но защищаться мы худо-бедно научились. Стычка была непродолжительной — во двор выше старый генерал Роскилл, и наши побросали мечи на землю. Понятное дело — розгами получить никто не хотел. Но я меч опускать не стал — я успел заметить, что Роскилл никогда не делает замечания за эти стычки. Вот и сейчас генерал прошел мимо, лишь строго посмотрел из-под седых бровей.
Стоило ему скрыться за колонной, я нераздумывая ударил зачинщика под колено, так чтобы боль не позволила ему продолжать бой. Двое его товарищей сразу потеряли всякое желание продолжать, и мы с Гредом отправились к себе в комнату.
— Теперь он будет искать возможности отомстить… — задумчиво произнёс Гред.
— Не будет, — ответил я, — он думал, что мы простаки, и рассчитывал на несправедливое преимущество. Зачем ему лезть в драку с тем, кто тоже умеет драться нечестно?
***
Так же иногда случались неординарные случаи несколько другого характера. Однажды в дождливый вечер, когда мы сидели, и как обычно занимались тем, что чистили свою форму, доделывали домашние задания по географии и военной тактике, к нам зашел капитан Гариган.
В нашей комнате было шестеро — Нейдер, Рагол, Эрес, Гред, я и Онег, который часто заходил к нам пообщаться. Мы как обычно за работой обсуждали все, что с нами происходило, иногда ребята, которым родители уже предопределили будущее соответственно их статусу, обсуждали обещанных им невест. Чаще всего это делали Эрес и Рагол, а если уж быть совсем точным, Эрес все время жаловался, что совершенно не хочет жениться на уродине, которую ему нашли родители, а Рагол, молча сочувствуя ему, зачитывал до дыр единственное письмо от своей. Мне же оставалось лишь писать домой, и я еще не получал ответа.
Неожиданно на пороге комнаты появился сам капитан Гариган.
— Собрать весь восточный корпус! Сегодня мы в обороне! — сказал он коротко. В его приказном тоне никогда не было злости, — Пусть один из вас принесёт тренировочные мечи на всех учащихся!
Мы ещё до конца не понимали, что происходит. Эрес бросился собирать людей, Грех отправился вниз за мечами. А капитан принялся руководить уборкой нашего беспорядка. Он вообще не терпел бардака.
Позже я узнаю, что этот темноволосый, молодой на вид человек, всегда идеально выбритый и подстриженный, находящийся всегда в одном и том же расположении духа и справедливый донельзя, был крайне одинок и несчастен. Он, как и некоторые в школе поступил сюда, выиграв турнир. Он был не богат, и жил далеко на западной оконечности острова, в маленькой деревушке Дгор. У него там была семья, и там его ждала невеста. Но как раз во время войны с Артанией он был здесь, в Кальгоне, и должен был охранять короля, тогда еще не старого Агетера. Только тогда, когда эта война закончилась поражением лассонесцев, и нам пришлось отдать часть земель, он смог побывать в родных местах, и найти, что никого из его родных не осталось в живых, и даже сама деревня была сожжена дотла.
Когда все собрались в комнате, капитан откашлялся и начал говорить.
— Сейчас у вас будет урок. Я буду королем восточного корпуса, а вы — моими гвардейцами. Знаете, кто такой гориаф? — в ответ кто-то утвердительно кивнул, кто-то, включая меня, развел руками, — гориаф, это смотритель замка, хранитель входа. Это не только должность, но и очень важный титул. Всего в городе не может быть больше трех подобных людей — один смотрит за дворцом, двое за городом, и они друг друга не знают. И вот, предположим, что наш гориаф узнал наверняка, что сегодня меня попытаются убить или похитить. Правила по ударам такие же, как и во время фехтования на турнирах — одно попадание в корпус — тяжелое ранение, ранение в конечность не позволяет этой конечностью пользоваться, два любых попадания — смерть. Сейчас вы — личные гвардейцы короля, и на вас лежит самая большая ответственность. Никто вас не подстрахует, никто не поможет. Ваша задача — сохранить мою жизнь.
Мы не сразу догадались что будем в меньшинстве, поэтому сильно разделились — одних отправили в разведку, других выставили в дозоре, третьи должны были наносить упреждающий удар. При «короле» оставили только вдвоих.
До нас не сразу дошло, что противостоять нам будут оба оставшихся дозора, поэтому мы самоуверенно патрулировали коридор, ожидая нападения, и когда Онег, поставленный в дозор на северный коридор крикнул о приближении пяти человек, мы все кинулись туда, не ожидая, что на нас тут же нападут со спины оставшиеся противники. И что самое плохое — мы оставили дверь в покои короля незащищенной, и, хотя там и стояли внутри Гред и Эрес, этого явно не могло хватить для того, чтобы сдержать двадцать человек.
Но и в их плане были ошибки. Мы успели порубить пять человек, не потеряв ни одного, и почти вернуться в исходную позицию, когда из южного коридора вывалила еще дюжина, а за ней оставшиеся парни северного корпуса, в числе которых были и мои неприятные знакомые. И тогда у меня созрел план. Я вскочил в комнату к Греду, и как раньше из своего, вылез и из этого окна на крышу. Потом, цепляясь за выступающие камни влез в одно из окон южного корпуса, чтобы обойти противников ударить им в спину. Я не учел, что мое отсутствие скорее помешает моим друзьям отбить атаку противника, нежели поможет, но понял я это, увидев, как Рагол последним отбивается от множества мечей, и, несмотря на то, что мечи были тренировочными, щит Рагола был почти разбит в щепки.
И тут в моей душе вновь начало подниматься что-то необъяснимое, словно ярость, которую уже совершенно невозможно сдерживать. Я ринулся на помощь к товарищу, но не успел подойти, как передо мной словно прокатилась волна и сбила с ног всех неприятелей. Конечно, нам помогло их удивление, потому что они не сразу поняли, что же произошло, а Рагол, как всегда спокойный, уверенно обозначил удары тупым мечом на тех, кто был перед ним. Но наши оппоненты довольно быстро оправились от шока, и хотя мы успели «зарубить» шестерых, еще человек десять оставалось. Я был уверен, что Гред и Эрес не покинули своих мест, и продолжают смотреть за королем, поэтому уверенно бросился в атаку. Первого я одолел довольно быстро, «вспоров» ему живот, второй сам подставился, провалившись после собственного неудачного удара, и получил по спине. Но после этого я пропустил удар в ногу, и по правилам тренировочных поединков не мог наступать на нее. Тогда я свободной рукой схватил запястье руки противника, в которой он держал меч, а сам ударил его по плечу, что считалось «смертью». Все это происходило так быстро, и в то же время так медленно, словно я двигался в несколько раз проворнее противников.