Страница 3 из 59
- Больше. Познакомились в марте прошлого года, значит, почти полтора.
- Помню, - улыбнулся Бандура. – Ты у Сидоровича что-то покупал, а я ему «Выверт» принес на продажу. Глаза твои я запомнил, как ты на артефакт смотрел. Сразу было видно – новичок…Надо ж, столько времени прошло, а мы еще живы с тобой. Давай выпьем за жизнь!
- Что-то мне тон твой не нравится, - сказал я, закусив водку.
- А что тон? Нормальный тон, - Бандура откинулся на скатанный матрац, заложил руки за голову, потянулся. – Жизнь штука хорошая. За нее стоит не одну стопку выпить. Чем занимался?
- Чем сталкеры занимаются, Мишань? Артефакты искал. Только на Затоне уже ничего не осталось. Даже после выбросов ничего не появляется. – Я вздохнул. – Желающих разбогатеть все больше, артефактов все меньше. Зато мутантов и бандюков выше крыши.
- Эй, мужики! – Вова Таракан заглянул в дверь. – Там Борода стол накрыл. Не хрена тут отшельниками сидеть. Народ ждет истории! Пошли, отметим.
- Запросто, - Бандура лениво потянулся, сбросил ноги с табурета. – Пошли, Санек, разговеемся в умат.
- Ты ведь что-то хотел мне сказать, так?
- Хотел. Но ребята ждут. – Тут Бандура как-то странно на меня посмотрел. – И Зона ждет. А она, брат, ждать ой как не любит.
В этот момент у меня появилось подозрение, что Бандура за время своих таинственных рейдов по Зоне малость поехал головой, совсем как бедняга Ной, который раньше был душой-человеком, а теперь сидит на своей ржавой барже и что-то лепечет про мутантов и какую-то Волну. Ничего удивительного в этом нет – в Зоне все становятся немного сумасшедшими. Кто-то больше, кто-то меньше. Да и по правде сказать, нормальный человек в принципе полезет в Зону? Нет, конечно. Все мы шизики, если пришли сюда. Бандура угадал мои мысли.
- Думаешь, шифер у меня поплыл? – сказал он. – Может и так. А мне вот кажется, я кое-что главное в жизни понял. Придет время, и ты это поймешь. Не грузись, Санек, пошли лучше водку пить…
***
Я напился в лохмотья – даже не помню, как вырубился. А проснулся далеко за полдень у себя в каюте, в состоянии жуткого бодуна, который следовало срочно лечить.
Борода выглядел как огурчик – вот уж у кого башка чугунная. Или у него есть какой-нибудь артефакт неизвестный, который от похмелья лечит?
- На-ка вот, полечись, - сказал он, налив мне пятьдесят грамм в стопку. – Утро для замаливания вечерних грехов самое время. Как говорил медвежонок Винни-Пух?
Кто ходит в гости по утрам,
Тот поступает мудро.
То тут сто грамм, то там сто грамм –
На то оно и утро!
Морщась и пересилив тошноту, я влил в себя водку. Борода постучал пальцем по стоявшей на стойке тарелке с нарезанной колбасой – мол, закуси, бродяга, не играй в гусара.
- А где Бандура? – спросил я, проглотив набежавшую слюну.
- Ни свет, ни заря ушел куда-то. – Борода наклонился ко мне, зашептал. – Слушай, он не говорил тебе, где пропадал?
- Нет, - я почувствовал, что жуткая головная боль начинает меня понемногу отпускать. – Только сказал, что вроде как на самой станции побывал.
- Иди ты! – Борода вознамерился налить мне еще, но я решительно покачал головой и отодвинул стакан. – Был на станции и живым выбрался? Быть того не может.
- А вот придет он, ты сам его расспроси. Может, и расскажет Мишаня, куда его нелегкая носила.
- Он мне «Бриллиант» принес, - помолчав, сказал Борода. – Представляешь, я до сих пор только слышал о нем, но ни разу не видел. Знаешь, сколько он стоит? На большой земле за этот артефакт коллекционеры чемоданы денег сулят.
- То-то я думаю, откуда у него евро взялись.
- Хочу его попросить еще «Бриллианты» поискать, - сказал Борода. – Чую, знает наш Бандура, где в Зоне находится легендарный Клондайк артефактов. Сань, ты бы с ним поговорил. Вы с ним кореша не разлей вода, тебе он все расскажет.
- Не думаю. Вчера я пытался узнать, где его черти носили. Он ничего мне не сказал.
- Это он пока в струю не вошел, - уверенно сказал Борода. – Погодь, отойдет он маленько, сам тебя на Клондайк потащит.
- Давай о прозе поговорим. Сколько я тебе должен?
- Двести сорок пять.
- И семьсот я должен Сычу за патроны, - пробормотал я. – Надо искать работу.
- Вчера Коля Механик на сгоревшем хуторе нашел «Кристалл», - сказал Борода. – Сегодня с утра несколько ребят уже пошли туда на поиски. Сходи, пошукай, может, повезет тебе, а не им.
- Схожу. Спасибо, что ждешь с долгом.
- Да не за что. Иди, освежись, прогуляйся.
***
День был погожий, теплый, с легким ветерком. До сгоревшего хутора я добрался минут за двадцать. Здесь уже прохаживались несколько сталкеров, и я выяснил по ходу, что пока никому из них не подфартило. И еще я узнал, что бушующая на хуторе «Жарка» изменила свое местоположение. Один из сталкеров, Вася Киевлянин, расслабился не к месту, едва не влетел в аномалию и не превратился в шашлык. Побродив немного с индикатором в руках, я понял, что надо бросать это грязное дело и валить с хутора, все равно ничего не найдешь. Можно, конечно, в «Кисель» сходить, но топать до аномалии почти два километра после вчерашней пьянки не хотелось. Я отошел от озабоченных поисками ребят, присел в тенечке под горкой, достал сигареты, закурил и погрузился в блаженную дремоту, какая бывает только летом, на свежем воздухе. А потом почувствовал приближение Беды.
В Зоне все чувства обостряются до предела. Какая-то защитная реакция организма, которую никто не может объяснить. Начинаешь чувствовать буквально все: приближение выброса, присутствие мутантов, интуитивно угадывать границы аномалий, словом, выделывать штуки, которые в цивилизованном мире доступны только экстрасенсам каким-нибудь. А тут каждый желторотик, если не крякнет на второй день, угодив в аномалию, или не закончит свой скорбный земной путь в желудке какого-нибудь мутанта, быстро учится науке выживать. Вот и я научился – и почуял.
- Чуваки! – Тоха Крест аж спотыкался, карабкаясь по склону холма в нашу сторону. – Там… там…
- Мишка, - вздохнул я, и мое предчувствие оказалось правильным.
***
Бандуру нашли недалеко от аномалии «Цирк». Он лежал под скалой, и вороны уже успели проклевать дыры в его комбезе и сильно попортить лицо. Врач со «Скадовска» определил причину смерти – 9-тимиллиметровая винтовочная пуля СП-5 в голову, причем с близкого расстояния. Он даже не понял, бедолага, что с ним случилось. Прямиком ушел в царство небесное, без страданий и ужаса.
Хоронили Бандуру всем «Скадовском». Жахнули водки за упокой раба Божьего, молча – говорить долго никто не мог, так все были потрясены. И только потом, как отпустило нас немного, заговорили о случившемся. Догадки насчет того, кто замочил Мишку, высказывались, грешили на бандюков, но все понимали, что это не так. Урки с «Винторезами» по Затону не гуляют, мелко они для этого плавают. Точно какая-то тень упала на нас на всех, оттого все были подавлены, а я…
Странное чувство, но я почему-то думал о другом. Мне казалось, что то, что случилось с Мишкой, было предопределено, и другого исхода просто не могло быть. Он и вернулся в Затон затем, чтобы умереть здесь, среди нас, тех людей, с которыми когда-то начинал свой путь сталкера. На глазах у Бороды, Кардана, Механика, Дрона, Тополя, Вальки Перца. На моих глазах. Умер, потому что выполнил что-то очень важное, и дальше ему жить просто не имело смысла. Глупая мысль, но она крепко засела в моей голове и не отпускала весь вечер. Я слушал ребят, но думы мои были далеко. Когда сталкеры начали расходиться по каютам, я вроде как облегчение испытал.