Звезда-Полынь

- Ничего не понимаю, - я закрыл глаза, собрался с мыслями. – О чем ты вообще говоришь, Вампир? Что особенного в этой звезде вашей, провались она…

- Это тебе Дьякон расскажет. Мое дело – подлатать тебя, что я и выполнил. Ты теперь живой у нас, смерть я от тебя отогнал с Божьей помощью. Шершень велел на ноги тебя поставить, вот и хлопочу я. А Дьякон придет, о делах с ним говорить будешь.

- Слушай… спасибо тебе.

- Не за что. Может, еще проклинать меня будешь, что жизнь я тебе вернул.

- Это почему еще? – Я похолодел, сразу пришла мысль о пытках.

- Потому что многое еще тебе предстоит сделать, я так мыслю. Но это с Дьяконом будешь говорить. Он сам по твою душу придет. Скоро придет. Перед ним будешь ответ держать. А теперь сделаем так, - Вампир коротким профессиональным движением вогнал мне иглу шприц-тюбика в бедро. – Поспи пока. Сон лечит. Отдохни до поры.

***

Я не знаю, сколько я спал – а точнее, пробыл в полном беспамятстве. Пробуждение было тяжелым, раны все еще болели, да еще добавились сильное головокружение и тошнота, то ли следствие полученной контузии, то ли побочный эффект от лекарств, которыми меня накачал Вампир. Бородатый монолитовец, видимо, ждал моего пробуждения – когда я пришел в себя, он был тут как тут. На этот раз беседовать он со мной не стал, лишь велел принять какую-то странную субстанцию, напоминавшую скатанные в шарик величиной с небольшую виноградину светлые волосы.

- Что это? – с отвращением спросил я.

- Средство для регенерации, самое лучшее.

- С какого мутанта ты эту щетину настриг?

- Не рассуждай, а глотай, - заявил Вампир. – Поправиться хочешь? Тогда делай, не пудри мне мозги.

Я с большим трудом проглотил шарик. Сразу поднялась тошнота, но Вампир быстро вручил мне стакан с прозрачной темно-красной жидкостью. Я сделал глоток – в стакане был густой гранатовый сок.

- Порядок, - сказал монолитовский лекарь. – Можешь еще поспать немного. Дьякон будет тут часа через два.

- Это артефакт, да?

- Артефакт. Если бы люди как следует знали все свойства артефактов, все больницы можно было бы навсегда закрыть. Но только не знают они и никогда не узнают.

- Это почему?

- Мы не дадим. Не положено людям этого знать.

- Не пойму я тебя что-то, дядя. Если ваши артефакты все так отлично лечат, от пореза на пальце до рака, чего же вы их полезные свойства от мира утаиваете? Жаба душит, что ли? Хотите монополию на полное исцеление сохранить? Или опять мистика какая приплелась?

- Не готовы люди к подобным откровениям. Был один человек, которому «Монолит» кое-какие секреты артефактов открыл. Хороший человек, людей любящий. Много лет проработал этот человек в своем родном городе врачом, потому и звали его в Зоне Доктором. Поселился он на болотах и стал по доброте своей и, следуя клятве Гиппократа, лечить всех желающих в Зоне. И вот пришли к нему однажды два сталкера, и притащили третьего. Этот третий был с точки зрения науки верняковый труп – ожоги, лучевая болезнь четвертой степени, переломы, внутренние кровоизлияния. Не жилец, короче. А Доктор при помощи артефактов поставил его на ноги. Вылечил. А еще кое-какие имплантанты ему из артефактов сделал. И вот тогда сталкер рассказал ему о том, что видел в самом сердце Зоны и пообещал доброму Доктору добыть такие артефакты, которые чуть ли не бессмертие могут дать.

- Ну и что?

- А ничего. О том, что сталкер этот и его друзья смогли добраться до ЧАЭС, узнали другие. Охоту за ними начали. Решили сделать так, чтобы никто к центру Зоны пройти не смог. И правильно решили – тот сталкер мог великих бед, сам того не желая, натворить.

- Слушай, это ты не про Стрелка ли рассказываешь?

- Как того сталкера звали, неважно. Потому что всякий, кто хоть раз оказался внутри Темницы, перестает быть самим собой. Он становится частью Зоны, а Зона, Малой – это сила, о которой ты даже представления не имеешь.

- Ты о Докторе рассказывал, - сменил я тему.

- А что Доктор? Доктор все еще ходит по Зоне и лечит сталкеров. Только не всегда лечение это на пользу идет. Никому не дано знать судьбу каждого.

- Вампир, а что со Стрелком случилось?

- Его поглотила Зона. Он впустил ее в свою душу и сам стал частью Зоны. И твой друг Бандура пошел по его стопам. Берегись, чтобы и с тобой такое не случилось.

- Что ты знаешь о Бандуре?

- Ничего. И знать о нем ничего не хочу. Как самочувствие?

- Нормально, - я и в самом деле чувствовал себя неплохо. Похоже, таинственный «волосатый» артефакт делал свое дело. – Даже есть захотел.

- Сейчас чего-нибудь принесу тебе. А вставать, пока не вставай. Раны еще не до конца зарубцевались. Не хочу опять с тобой возиться.

***

В тот день Дьякон так и не прибыл на аванпост монолитовцев. Я проспал спокойно всю ночь, а к утру чувствовал себя так, будто никаких ранений не получал. Раны на груди и на руках превратились в твердые струпья, и хоть время от времени побаливали еще, чудо случилось – все зажило, и, как сказал бы покойный Бандура: «Был я хорош, а стал лучше прежнего». Даже слабости я не ощущал. Утром пришел Вампир, принес мне поесть, а заодно узнал, какой размер одежды и обуви я ношу.

- Твой старый комбез негоден стал. Система дыхания восстановлению не подлежит, все разорвано, - сказал он. – Дадим тебе кое-что из наших запасов.

- Теперь я понимаю, почему вы на ЧАЭС столько времени сидите, и никакие аномалии с радиацией на вас не действуют, - сказал я, укладывая колбасный фарш на ломоть хлеба. – Артефакты вас спасают. И радиацию вы ими выводите, и раны лечите.

- Догадливый, молодец, - сказал Вампир. – Давай о деле поговорим. Дьякон вот-вот будет. Он на Радаре задержался, потому и не пришел вечером. Запомни: с Дьяконом шутки плохи. Потому на все его вопросы отвечай искренне и без утайки.

- А мне нечего таить, дядя, - ответил я. – Как есть, так и расскажу все.

После завтрака Вампир принес мне одежду – простое армейское белье, фуфайку, шерстяные носки, ношеные джинсы и старый, видавший виды комплект монолитовской брони. Эта броня оказалась легче, теплее и удобнее долговской. Кроме того, мне вернули мой дозиметр, противогаз, пояс с контейнерами для артефактов («Пасхальное яйцо» было на месте), нож и наладонник. Впрочем, ПДА был безнадежно разбит – верно, одним из осколков, зацепивших меня на Барьере. После этого Вампир вывел меня из бункера.

День был пасмурный, со стороны Барьера дул холодный ветер, налетавший порывами. Я осмотрелся. Блокпост был оборудован по всем правилам военного искусства – на бетонном колпаке бункера, в котором я отлеживался, красовалась крупнокалиберная пулеметная спарка, за бункером стояла ажурная стальная мачта с прожекторами, а по бокам от нее – две снайперские вышки с часовыми, вооруженными СВД. Территория блокпоста была огорожена бетонными блоками и рабицей. За оградой, поперек старого шоссе, стоял танк без башни, а на той стороне долины я заметил еще две снайперские засидки. Образцовая застава. Я вспомнил слова Батюка по поводу монолитовцев и хмыкнул – действительно, только идиот поверит в то, что боевики «Монолита» зомбированные.

Монолитовцев на блокпосте было немного – кроме четырех снайперов, меня и Вампира, еще трое боевиков с автоматическим оружием. Маски-балаклавы скрывали их лица, так что их эмоции по поводу моего появления остались для меня загадкой.

- Стой здесь, - велел мне Вампир. – Попробуешь сбежать, далеко не уйдешь. И второй раз тратить на тебя артефакты я не буду.

Я и не собирался драпать. Бессмысленно это делать, верное самоубийство. Снайперы снимут меня мгновенно. Лучше подождать этого самого Дьякона хренова и послушать, что он мне скажет.

Отряд из пяти монолитовцев появился со стороны Радара минут через десять. Возглавлял его сталкер в сером экзоскелете. Один из боевиков нес какой-то длинный металлический футляр. При его появлении монолитовцы в периметре немедленно выстроились в шеренгу. Но серый экзоскелет лишь кивнул своим и сразу двинул ко мне.