Страница 3 из 40
— Знаешь, как отрезвляет, когда ты нагишом перелезаешь на высоте восьмого этажа с балкона на балкон! — в компанию мне подбоченился гостюшко. И таки уронил полотенце.
Я в лучших киношных традициях закатила глаза, пока нудист «одевался». И мысленно задавала вопрос: «Господи, ну почему мужик в срамном месте такой нелепый?! Да черт с ним, что нелепый — зачем он там такой волосатый?!».
— Слушай, ну дай ты мне какой-нибудь одежды. Очень тебя прошу. Надо же мне в чем-то… отсюда уйти, — услышала я и опустила взгляд, до того устремленный в потолок.
Смерила парня внимательным взглядом. Голос его был примирительный и просительный. В голове у меня, конечно, мелькнула мысль предложить ему кружевные стринги — водилась у меня таких целая пара — на парадный блядский выгул. Но я уже понимала, что это будет зря. Потому что по всему выходило так, что сказал мой голопузый гость правду. И был во всей этой странной, неприятной и одновременно, необъяснимым образом, забавной ситуации один-единственный виновный — Юлька. Гулящая баба моего соседа. А все преступление стоящего напротив меня парня, который прикрывался влажным вафельным полотенцем, состояло в том, что он напился в компании малознакомой бабы и поехал к ней. Такое себе прегрешение, прямо скажем. Кто, как говорится, не бывал в такой ситуации? Я не бывала, но отчетливо представить — могу.
Кефир, словно почуяв мою слабость, предупредительно взвыл, но я уже приняла решение. И отвернулась к шкафу.
Выбор был невелик. Потому что я и мой гость были в абсолютно разных весовых категориях, и из моих вещей ему подошли бы разве что мои лосины для спорта. Лосины у меня имелись, а вот со спортом как-то не сложилось. Лосины были с приличным содержанием эластана, но и то я сомневалась, что Юлькин полюбовник сможет натянуть их на свои мощные бедра. А с верхом… из верха я могла ему предложить только худи-оверсайз, но мне его стало, откровенно говоря, жаль. Оно было новое и от того любимое — ибо с обновками в гардеробе у меня было скудно. Зато я вспомнила, что еще с прошлого года у меня в шкафу, где-то в самом низу, валяются вещи, в которых мне мой двоюродный брат Славка помогал делать косметический ремонт в моей скромной студии. Их-то я и выудила и обернулась.
— А ты мне их вернешь?
— Конечно! — голопузик смотрел на тряпки в моих руках как на нечто очень вожделенное.
— А как я могу тебя верить? — во мне снова проснулся тролль. Этому, наверно, способствовал очередной вой Кефира. Гость мой на него нервно дернулся.
— Да верну я тебе их, верну!
— Мне нужны гарантии.
— Какие, интересно?! — снова рявкнул он. Видимо, близость получения хоть какой-то одежды ослабила его самоконтроль. — У меня с собой ничего нет! Все мои вещи остались… там! Если у тебя есть идея, чем, кроме слов, я могу гарантировать тебе возврат твоих вещей — предложи.
Я молча смотрела на его руку. Ту самую, которой он по-прежнему придерживал полотенце. Но меня интересовало не то, чтобы было спрятано под полотенцем. А то, что находилось на этой руке.
Мой гость, судя по его округлившимся глазам, сначала истолковал мой взгляд как-то превратно. Хрен его знает, что в его резко протрезвевшей голове мелькнуло — может, он подумал, что я попрошу рассчитаться за вещи прямо сейчас и натурой. Но правильный ответ сообразил он достаточно быстро. И резким движением расстегнул и отдал мне смарт-часы. При этом чуть снова не обронил полотенце.
— Ну вот, другое дело, — я взяла в руки часы. Какие-то навороченные, видно, и дорогие. Другой рукой протянула ему Славкину амуницию. — Вернешь — отдам часы.
С этими словами я отвернулась. Голой натурой в своей квартире я была уже сыта по горло.
Обернулась я после легкого покашливания. А потом кашляла и икала от смеха уже я.
Славка ростом примерно как этот гость мой незваный. Но по габаритам раза в два уже. Поэтому нетрудно вообразить, как смотрелись на Юлькином любовнике старенькие треники и выцветшая Славкина футболка. Особый шарм и шик виду моего гостя придавали разнообразные пятна от водоэмульсионной краски и клея.
— Это хорошие часы. Можно было за них что-то поприличнее предложить, — проворчал мой гость, поддергивая штаны.
— Признаю — у меня скудный ассортимент мужских вещей, — согласилась я. — Можешь пройти в соседнюю квартиру, там и твои вещи есть. А, может, тебе сосед чего со своего плеча отвалит. Например, пиздюлей.
Гость мой мрачно на меня зыркнул. Обретение какой-никакой, но одежонки явно прибавило ему уверенности в себе. Что мне было совсем не на руку.
— А теперь — исчезни, — я потопала к входной двери. — Пока мой кот не выгрыз дырку в двери ванной. А потом в тебе.
Кефир, словно услышав, что о нем говорят, снова дал о себе знать — воем, шипением, шкрябаньем, которое сменилось каким-то довольным квохтанием — будто он и в самом деле прогрыз дыру в двери. Я со всей силы пихнула гостюшку в грудь.
— Давай, давай, поживее!
Он, похоже, хотел что-то сказать — но покосился на содрогающуюся дверь ванной, промолчал, и вот уже через пару секунд я захлопнула за ним входную дверь и привалилась к ней спиной и затылком. В голове почему-то вертелась только одна мысль: «Как же скучно я жила до сегодняшнего дня».
Я ещё какое-то время покрутила эту мысль — а потом переключилась на то, чем мне теперь задобрить оскорблённого в своих лучших альфа-самцовых чувствах Кефира.
Моим планам валяться в субботу, пока не надоест, не суждено было сбыться. И разбудил меня звонок телефона. Я протянула руку, нашарила аппарат и произнесла в трубку голосом, в котором даже не маскировала желание убивать.
— Алло.
— Леська, всади мне! — отозвалась трубка бодрым Славкиным голосом.
Я вздохнула и села на диване.
— Шо, опять?
— Опять! — жизнерадостно отозвался двоюродный брат.
— Какой-то ты слишком веселый для человека, которому надо всадить.
— Так меня ж только прихватило! Я ж ученый, я же запускать не стану. Ну, так чего — я приеду? Ты ж на работе?
— Дома, — зевнула я.
— Разбудил? Прости! — покаянно запричитал Славка. — Я думал, ты работаешь.
— Не суети, Славян. И приезжай. Спиртовые салфетки только не забудь, у меня кончились.
— Хорошо! Через час буду. Привезу тебе даров природы.
— Не надо! — резко и окончательно проснувшись, взмолилась я.
— Надо! — непререкаемым тоном отозвался Славка. — Должна же ты хоть что-то есть.
Я была не в том состоянии, чтобы продолжать дискуссию, прозевала в трубку «До встречи» и поплелась в ванную.
Славка и правда бодрился, но я видела нездоровый наклон его корпуса. Опять прихватило у братика поясницу.
Брат мой двоюродный трудился экспедитором. Везет мне на водил, словом. Только, в отличие от соседа Михи, Славка имеет такую же тараканью породу, как и я. Мы с ним вообще похожи, несмотря на то, что двоюродные — моя мать и Славкин отец родные сестра и брат. Славка такой же тощий, как и я, только если я чуть выше среднего роста, то Славка — шпала. А еще у него такие же, как у меня, темные волосы, и тоже вьются — только этого не видно, потому как Славка всегда коротко стрижётся. И даже в комплект к темным волосам у нас обоих прилагаются светлые глаза — только у Славки они ярче и почти синие, а у меня так, бледно-голубая немочь.
— Ну, давай, оголяй дела свои скорбные, — я прошла за братом в комнату.
Славка хмыкнул, но спорить не стал. Вывалил из пакета на стол шприцы, упаковку с лекарством и новокаином. Даже салфетки спиртовые принес, умница, не забыл. Кефир, заинтересованный, запрыгнул на стул, понюхал лекарство, фыркнул и боднул Славку своей здоровенной башкой в бедро. Надо сказать, что Кефир никогда не воспринимал Славку как чужака. Правда, это не помешало ему в прошлом году, когда Славка помогал мне делать ремонт, пометить старенькие Славкины кроссовки. Но это, возможно, в знак протеста против того, что Славик припер в дом Кефира всякие невкусно пахнущие банки.