(Не)идеальная девочка

Вот, значит, как?

Тормоза отказывают. Нервные клетки безвозвратно тлеют. Предохранители перегорают один за другим.

Стискиваю кулаки до разрыва кожи под ногтями. Челюсти сжимаю до скрежета. Глаза застилает красная пелена. Монстр воет. Тараканы пляшут.

— Не бу-дет ни-ка-ко-го му-жа! — цежу по слогам и, срываясь с места, несусь в свою комнату.

Едва оказываюсь внутри, хлопаю дверью так, что дрожат стёкла в рамах.

Похеру. Пошли они.

Бесит! Растаскивает, мать вашу!

Я реально всех этих словечек от Северова нахваталась или они всё время на подкорке сидели?

Выдыхаю медленно. Жадно затягиваюсь кислородом. Устало подхожу к шкафу и скидываю одежду.

Не помешало бы принять ванную, но запах Артёма на моей коже откладывает эту процедуру. И так надо как-то до утра протянуть без него, а там можно и вздохнуть спокойно.

А завтра вечером? Забыть, что такое душ, только чтобы им пахнуть? Не лучшая идея.

Нехотя тащусь в ванную и встаю под обжигающие струи. Даже ссора с родителями не гасит внутреннего пожара, который распалил Тёма. Этот треклятый узел в животе никуда не уходит.

Вспоминаю секцию.

Губы Артёма на моей груди. Пальцы, сжимающие чувствительные соски. Твёрдая плоть, упирающаяся в живот.

Прижимаю ладонь к животу и опускаю до лобка.

Машина. Заднее сидение. Кожа к коже. Горячие касания. Томные поцелуи. Глухие стоны. Неконтролируемая дрожь. Смелые пальцы. Огненные мурашки. Ток под кожей. Огонь по венам. Разгорячённые тела.

Ползу ниже и касаюсь клитора. Никогда не делала этого раньше. Действую исключительно на инстинктах.

Горячие губы. Властный язык. Жаркий танец.

Вырисовываю круги. Ускоряю темп. Дыхание срывается. Закусываю губу, чтобы не стонать в голос.

До крови. Плевать.

Его ладони на моей спине, груди, бёдрах. Расширенные зрачки. Тяжёлое шумное дыхание. Ещё поцелуй. Глубже. Быстрее. Сильнее. С напором. Отдача. Молния. Обоюдно.

Колени подкашиваются, и я сползаю по холодному мрамору от своего первого в жизни оргазма.

На каком-то ментальном уровне понимаю, что как бы хорошо мне сейчас не было, с ним будет намного-много лучше.

Дышу, заталкивая в лёгкие воздух, который оседает внутри тяжелыми каменными глыбами. Перед глазами стоит туман. В черепной коробке дикий гул, перекрывающий шум падающей и разбивающейся о мраморный пол воды и моё собственное срывающееся дыхание.

На то, чтобы прийти в себя, уходит немало времени. С трудом разгибаю спину и встаю на дрожащих ногах.

Быстро намыливаюсь, ополаскиваю волосы и выхожу в спальню, не заботясь об отсутствии одежды. Так же нагишом открываю окно, впуская прохладный воздух в надежде остудить разгорячённое тело. Не помогает. Внутри горит.

Бросаю взгляд на часы. Вдыхаю до разрыва лёгких. Ещё и часа не прошло, как мы расстались с Северовым, а мне его уже не хватает. А ведь впереди вся ночь.

Успокаиваю себя тем, что мне надо как минимум поспать. Всерьёз начинаю задумываться, что меня так бомбит из-за полного отсутствия сна за последние двое суток. Когда я последний раз спала?

Вчера, когда Артём привёз меня домой, мне так и не удалось уснуть. Позавчера после вечеринки тоже ни до того было.

— Твою ж мать! — вскрикиваю и бью себя ладонью по лбу. — Я уже больше трёх суток не спала!

Надеваю бельё и достаю пеньюар. Немного поразмыслив, отбрасываю его в сторону и вытаскиваю с верхней полки футболку Севера.

Не собираюсь возвращать ему. Теперь это мой трофей.

Натягиваю на себя и зарываюсь носом в тёмную ткань. Кофе, табак и корица — мой личный афродизиак.

Дышу. Глотаю и захлёбываюсь, но дышу им. Забираюсь под одеяло в попытке уснуть, но спустя час бросаю эту затею. Слишком много мыслей в голове и чувств в груди. Сползаю с кровати и беру телефон. Какое-то время гипнотизирую чёрный экран, не понимая на что. Разблокирую и опять гипноз. Открываю мессенджер и снова пытаю взглядом список контактов.

Артём Северов.

Позвонить? Написать? А если спит? Он ведь тоже не первые сутки без передышки. К тому же не уверена, что смогу потом попрощаться.

Настя Миронова: Трямсь) Спишь?

Викуся Заболоцкая: Смеёшься? Время видела?

Викуся Заболоцкая: Случилось чего?

Настя Миронова: Говорить можешь?

Викуся Заболоцкая: Наберёшь? На счету по нулям.

Улыбаюсь, качая головой, и звоню подруге.

— Приветы! — выбиваю слишком жизнерадостно для того шторма, что бушует внутри.

— Ну привет, коль не шутишь. — отзывается со смехом Вика. — Чего у тебя там? Рассказывай!

— Расскажу, как только ты мне на пару вопросов ответишь.

— Эй! Это моя прерогатива вопросы задавать! — раздаётся смех в возмущённом голосе.

И хотела бы я ей рассказать, ведь кроме Вики и Артёма у меня, по сути, никого нет. Никого, с кем можно было бы поделиться. Есть такие мамы, которые всегда поймут, и папы, которые поддержат. Жаль, не у меня.

— Тебе Арипов нравится? — спрашиваю на выдохе.

— Свихнулась, что ли, Миронова? — вроде как искренне возмущается, но меня не берёт.

Не знаю, как ей раньше удавалось это скрывать, но сегодня спалилась с потрохами. Кажется, я уже говорила, что собираюсь оторваться на ней по полной за то, что она мне душу наизнанку выкручивала?

— Значит, меня к Северову на всех парусах толкала, а сама в кусты? — выписываю голосом маньяка из фильма "Я знаю, что вы делали прошлым летом".

— В смысле, блин, в кусты? Не нравится он мне! Чушь не пари, Насть!

— Викусь, ты, кажись, кое-что забыла.

— Удиви.

— Может и плохой, но я менталист. А ты себя выдала по всем фронтам.

— И когда это? — шипит с плохо скрываемым шоком.

— Возле "Панды". Когда психовать начала.

— Всё, Настюх, фигню несёшь. Вырубай эту дичь.

Ага, сейчас же. Не выйдет, Вика. Вижу цель — не вижу преград.

— Взаимно, Вик. Хватит дуру из меня делать. Даже Тёма заметил.

— Тёма? — буквально вижу, как она брови поднимает. Не канает.

— С темы не съезжай. Отвечу твоим же вопросом: мы подруги или как?

— Подруги. Но всё сложно, Насть. — выдаёт несвойственно для неё задушено.

— А у меня с Северовым просто?

— Да, нравится он мне. Сама не понимаю, когда и как это случилось, но тут поняла, что цепляет и сильно. Блин, ну не может же быть, что я в этого бабника втюрилась?! — то ли спрашивает, то ли утверждает.

— Если что, у Артёма репутация похлеще, чем у Антона будет, но я же умудрилась.

— Да твою же!.. — остальное неразборчиво шипит, но судя по отдельным словам, неплохо так с матами перегибает. — Но как, блин?!

— А вот и чёрт его знает как, но выходит то… — подбираю слова, но когда ничего не получается. — То, что выходит.

Смеёмся вместе. Вот помогла, так помогла. Ну да, с опытом в любовных делах у меня совсем плохо.

— Подожди, Вик! — выбиваю, когда телефон коротко вибрирует у уха.

Сердце подпрыгивает раньше, чем читаю сообщение.

Артём Северов: Свалить можешь?

Сердце вскачь, когда отвечаю.

Настя Миронова: Родители внизу.

Артём Северов: Скучаю, блядь, как ненормальный. Таскает. Увидеть хочу.

Блин, Тёма, не добивай меня, и так из последних держусь.

— Насть, ты там куда пропала? — раздаётся в трубке.

Я уже напрочь забыла о том, что на связи с подругой.

— Вик, я сейчас собираюсь сделать, наверное, самую большую глупость в жизни. — едва шиплю, боясь, что кто-то услышит.

— Какую ещё глупость?

— Артём написал. Я из дома собираюсь сбежать. Предки внизу.

— И как?

— В окно!

— Совсем больная?!

— Абсолютно и безвозвратно! — опять смех. — До завтра, Вик.

— Расскажешь?

Ничего не успеваю ответить, потому что уже сбрасываю звонок и пишу Северову.

Настя Миронова: На машине не вариант, родители в гостиной.

Ответ прилетает мгновенно.

Артём Северов: Я возле твоего дома.

Не заботясь о том, что могу напороться на своих, выбегаю из комнаты прямо в футболке своего парня. Влетаю в дверь гостевой спальни, что напротив, и выглядываю в окно. Машины под окнами не наблюдаю, но в тени под листвой мелькает экран мобильного. Видимо, Север видит меня через стекло и маячит телефоном. Вглядываюсь в едва различимый в темноте силуэт. Сердце колотится как оголтелое. Дышу через раз, когда пишу.