Страница 62 из 81
Первые этажи зданий были занятыми магазинами - всюду горели витрины и вывески, а над головой висела иллюминация в виде множества крошечных фонариков. Мне сразу вспомнились далекие острова «Святой Мади» и гладкие аспидные веревки, тянущиеся от дома к дому. Так вот как должна была выглядеть та улица. Черная сетка в сумерках превращалась в яркий полог, укрывающий с головой. И на душе сразу становилось хорошо и уютно, а еще празднично.
Кругом гуляли люди – без всякого смысла, просто наслаждаясь теплым вечером. Были здесь и умудренные сединами господа, степенно прохаживающиеся вдоль ярких витрин, были и молодые. Последние громко шутили, смеялись, заполонив большими компаниями лавочки. В Ровенске ночные гуляния тоже случались, но не каждый день и не в таких масштабах. Вот если бы нацепили осветительную сетку над центральной площадью…
Я не справился с искушением и заглянул в несколько лавок. Купил вкусно пахнущие пирожные в форме корзинок с ягодами, покрытые шоколадной глазурью. Заодно приобрел бритвенные принадлежности, а то редкие волосы, торчащие с подбородка, стали доставать. Срам один, а не растительность.
- На днях прибыла партия «Стрел Лагорна», настоятельно рекомендую, - местный продавец разливался соловьем. Еще бы ему не быть довольным, покупатель без малого двести крон спустил на бритву, да на крема разные.
- Зачем мне стрелы? У меня и лука-то нет.
- О, вы неправильно поняли. Речь идет о мужском парфюме с наитончайшими ароматами мускуса и можжевелового куста. Одеколон порадует своего владельца высокой стойкостью, быстро угасающей резкостью и мягким шлейфом, сводящим с ума самых стойких дам.
Последний аргумент был как нельзя кстати. Исчезло мужское очарование Сиги, растаяло дымкой тумана по утру. Сколько я не улыбался местным прелестницам, так и не смог найти ответного отклика. Может новый аромат поможет решить проблему?
Загруженный покупками я вышел на крыльцо магазина. Вдохнул полной грудью воздух, пропитанный ароматами цветов и моря, и понял, что в бордель сегодня не пойду. Шлюхи известны своей вороватостью, а у меня руки заняты свертками, и карманы забиты наличностью – не приведи Всеотец, упрут. Как-нибудь в следующий раз…
До особняка баронессы добрался, когда от оранжевого заката не осталось и следа. Солнце давно скрылось за горизонтом и миллионы звезд высыпали на черный небосвод.
Вместо слуги дверь открыл Гаскинс. Повел носом и недовольно произнес:
- Чем это воняет?
- Не воняет, а пахнет можжевельником, мускусом и этой, как её бишь… пачулей. Сразу видать, Гаскинс, что ты человек дикий, в веяниях моды не разбирающийся. «Стрелы Лагорна» - новинка сезона, пользующаяся большой популярностью среди молодых.
Твердолобый вояка спорить не стал и отступил в сторону, пропуская внутрь. В особняке стояла удушающая атмосфера склепа: пахло старостью и тленом. Особенно это бросалось в глаза, точнее в ноздри после наполненного свежестью уличного воздуха.
Оставив коробку с пирожными в зале, я прошел в отведенную мне комнату и тут же принялся чихать. В тусклом свете лампы водила хоровод пыль. Я и забыл, до чего здесь… не прибрано.
Пришлось срочно открывать окно, а после, закатав рукава, приняться за влажную уборку. Соответствующие принадлежности нашлись во флигеле. Слуга по началу долго кочевряжился, не желая открывать дверь, а когда открыл, то зажал ведро с тряпкой. Пришлось сослаться на выдуманное распоряжение сестрицы, заодно пожурить нерадивого старика.
- Как же ты убираешься, милейший, ежели особняк весь в говне, кругом мухи засрали. Полы в родимом флигелёчке скрипят от чистоты, а бедная баронесса скоро помрет от чахотки. Ты бы хоть веничком ради приличия прошелся.
- Госпожа не жалуется, - ответствовал тот с гордо задранной головой и захлопнул дверь.
Вот ведь зараза… Госпожа витает незнамо где, потому и не замечает ничего вокруг, но у других-то глаза имеются. Почему живут, словно в хлеву? Стол в зале сверкает от чистоты, а про полку каминную забыли. Как и про темные углы, и подоконники, закрытые массивными шторами. Там такой слой пыли скопился, что пальцем провести страшно.
Понятно, что баронесса стеснена в средствах, но разве это повод запускать хозяйство? Не следить за элементарными вещами, такими как чистота и порядок в доме.
Выделенная во владение комната находилась в дальнем конце коридора: небольшая, но плотно заставленная. Не зря из уст сестрицы прозвучало слово - складская. Чего здесь только не было: старой мебели, забитых ветошью тюков, и даже кирпичей, выстроившихся в ряд у стены. С какой целью решили сохранить битые осколки, оставалось загадкой.
Грязь, грязь – кругом грязь. Вода в ведре моментально становилась черной, стоило один раз опустить тряпку. От поднявшегося мусора першило в горле, на глазах выступили слезы. Нет, ну это надо же так запустить… На палубе корабля с полусотней матросов было и то не в пример чище.
Когда я в очередной раз шел обновить воду, в гостиной бледной тенью появилась баронесса. Замерев возле стола, девушка задумчиво произнесла:
- А чем это пахнет?
Сидящий в кресле с газетой Гаскинс, не преминул высказаться по данному поводу:
- С вашего позволения, дорогая Энрика, воняет новинкой сезона с ароматом пачули. Наш новый постоялец буквально купается в одеколоне.
- Постоялец? – удивилась баронесса и тут же столкнулась со мной взглядом. – Ах да, у нас постоялец… Я про другое, Гаскинс. Что за коробка стоит на столе?
- Пирожные «корзинка» из наисвежайшего песочного теста, наполненные натуральными ягодами ежевики и смородины, покрытые глазурью, - процитировал я продавца в кондитерской. – Угощайтесь!
- Ну надо же… Откуда аттракцион столь неслыханной щедрости?
- Всё оттуда, - постучал я по груди, – всё от чистого сердца. Или не может родной брат побаловать милую сестрицу.
- Баронесса, я бы на вашем месте не стал…
Но баронесса уже не слушала. Распахнув крышку, она взяла первое попавшееся пирожное и осторожно надкусила. Стон удовольствия сорвался с губ, перепачканных кремом. Он был настолько сладострастным, что я поневоле «загорелся». Пришлось спешно покинуть залу, дабы не попасть впросак с торчащим в штанах хозяйством. Из комнаты донеслись голоса:
- М-м-м, пальчики оближешь… Гаскинс, попробуйте, это просто объеденье.
- Я бы воздержался принимать угощения от столь мутного типа.
- Ну полноте вам ворчать, юноша проявил обычную вежливость.
- Энрика, не забывайте, что этот как вы изволили выразиться «юноша» - плут и мошенник.
- Попробуйте кусочек, невыносимый вы ворчун.
Дверь захлопнулась, и я вышел крыльцо, с трудом скрывая торжествующую улыбку – сработало. Кто в первую очередь баронесса - девчонка, и только потом её светлость, ученая дама и хозяйка особняка. А чтобы завоевать расположение девицы, особого ума не требовалось, главное - правильный подход: завалить подарками, наговорить кучу комплиментов. Проще говоря, оказывать знаки внимания. На дворовой девке Влашке это сработало, а баронесса чем хуже? Тем более, что в постель её светлость тащить никто не собирался. Требовалось лишь добиться доверия и развязать язык.
Переполненный собственным довольством я едва не сверзился со ступенек. Рассохшиеся от времени доски торчали, вот о них ногой и зацепился. В очередной раз спасла природная ловкость: тело повисло на перилах, а тяжелое ведро - громыхая, укатилось вниз, расплескав по пути грязную воду.
Ну что за хозяйство…
За оставшееся время домыл полы и устроил в углу спальное место. Баронесса по такому поводу велела выдать матрас. Тот хоть и выглядел старым, но гнилью не пах, и насекомые табунами не бегали. А большего и не требовалось.
На следующий день проснулся отдохнувшим и в хорошем расположении духа. В открытое окно задувал свежий ветерок, шелестела листва - день обещал быть прекрасным.
Я вышел в зал и первым делом столкнулся с баронессой. Та бледной молью сидела в углу, читая книгу. Признаться, не сразу заметил её, а потому вздрогнул от неожиданности, услыхав голос: