Спасти чужую жизнь

Глава 1

Брацы! - обратился воевода Славомир к своей верной и преданной дружине - Обернитесь! За нашими спинами светлая и несгибаемая сторона - Ведирь! Здесь живут наши семьи, светлые девы ждут каждого из нас, матери молятся за нас, отцы надеются на наши силы, дети ждут нашего возвращения. Ни один носитель чёрной, чародейской крови не ступит на наши земли! Ни одна чёрная рука не осквернит девичью голову, не пустит чистой крови! Не пустим же их, братья! Головы положим, но не позволим осквернить нашу землю!

- Еси, воевода! - дружно рявкнула дружина, воодушевлённая верным словом.

- Вери! Не пустим врогов! - повелел Славомир

И войны повиновались. Дружно сошлись в чистом поле два войска: в иссини-чёрных доспехах, и светлых кольчугах, щедро насытив кровью землю...

***

Проснулась я будто от толчка. За окном была ночная темнота, ни искорки скорого рассвета. Тихонько зажгла свечу, стоявшую на столике возле постели. Часы показали 3 часа ночи. Полагалось ещё поспать перед вылазкой в равнины, но организм подсказывал, что больше за эту ночь я не усну. Тяжело вздохнув, я встала с кровати и зажгла ещё три свечи в подсвечниках, возле входа. Переодевшись из ночной сорочки в шерстяное платье с льняным подъюбником, заплела чёрные, как вороново крыло, волосы в тугую косу. Разожгла печь, сварила похлёбку из птицы, заварила чай в дорогу. В четыре я планировала выйти из дома. Проверив корзинку на наличие заговоренного серебряного серпа, платка, крепкой крапивной верёвки, я спокойно вздохнула. Для моей маленькой охоты всё было готово. Раз в год, на Иванову ночь, я выбиралась на равнины, для того чтоб собрать необходимые травы. Живя в горах я привыкла лечиться травами и заговорами. Магию я тоже использовала, но старалась нечасто прибегать к ней.

В окно осторожно поскреблись и в там показалась волчья морда. Я невольно вздрогнула. Пока пила чай не заметила как на небе появились первые вестники рассвета. Пора выступать.

Потянувшись, я встала из-за стола. Проверив печь - прогорели ли все угли, затушив все свечи, и накинув на плечи тёплый платок, я вышла во двор. Серый тут же подбежал ко мне, виляя хвостом, требуя свою похлёбку.

Я улыбнулась и развела руками:

- Кушать хочешь? А со мной в равнины пойдёшь?

Волк, уже не так радостно помахивая хвостом, отрицательно мотнул головой.

- Ну тогда жди три дня, пока не приду и не приготовлю тебе похлёбку. - я пожала плечами - У меня сейчас времени нет.

Серый ткнулся мокрым носом мне в ладони, прося угощение, и тихонько поскуливая.

- Пойдёшь со мной в равнины? - снова спросила я.

Волчок тяжело вздохнул, и неохотно кивнул.

- То-то же! - я потрепала по жёсткой шёрстке, поглаживая по голове и холке попрошайку.

Через минуту Серый, с довольным урчанием, смял целую кастрюлю похлёбки. Как только он покончил с утренней трапезой, жёлтые глаза с просьбой "продолжения банкета" воззрились в мои. Но я была непреклонна, и попрошайка вскоре сник под моим требовательным взглядом.

Вскоре мы втроём: я, Серый, и корзинка - спускались с Туманной горы в Долину рек. Это место не просто так получило такое название. Там протекала удивительная, по своей красоте, Пиже-река. Её прозрачные, талые воды, стекающие с вершины гор, точили разные, по цветам и видам, камни, делая их невероятно округлыми, и заставляя принимать различные формы. Порой, мне нравилось доставать с её берегов камни и делать из них обереги от нечисти, или для привлечения удачи. Потом я могла благополучно продать их в любой равниной деревушке, благо меня там знали как: "Правдивую колдовку, которая худого не посоветует, слово своё знает". Я не часто бываю в равнинах, но уже успела обзавестись репутацией. Посему мои обереги раскупали, зная что они и впрямь помогают.

Вдруг Серый, который всё время путешествия старался идти рядом со мной, остановился как вкопанный, и шумно втянул носом воздух. Постояв несколько секунд, он вдруг сорвался, как спущенная с тетивы стрела, и умчался, растворяясь в густом тумане и предрассветных сумерек. Как бы я не старалась, но догнать зверя мне не удалось, посему в какой-то миг безумного бега я остановилась, придерживая колющий бок. Вой раздался неожиданно и очень тоскливо, от чего ёкнуло сердце, а душа ушла в пятки. Пойдя на голос своего Волчонка (который, впрочем, по своим габаритам мог посоперничать с любым взрослым волком), я очень скоро нашла его, на небольшом холме, с которого, я знала, открываются виды на Долину рек. Но подойдя к зверю, я не увидела её. Долина не была похожа на себя. Сейчас это было кровавое побоище, припорошённое пеплом от сожжённых деревень. Я вздрогнула. Что же здесь произошло? Война? Опять? Почему? Неужели снова земля пропиталась кровью?

Жалобный вой Серого прекратился и он мокрым носом ткнулся мне в ногу, с просьбой глядя мне в глаза. Я и сама понимала, что нельзя оставлять стольких людей непогребёнными. Но моих простых человеческих сил не хватить. Что ж, придётся прибегнуть к магии. Я со вздохом поставила корзину на землю и прикоснулась открытой ладонью к земле. Маленькие искорки моей силы тут же пробежали по всему, напоенному кровью, полю. И тут же приторно-сладкий привкус словно появился на моих губах. Я знала эту магию. Чародейская, из-за которой погиб мой отец, она была здесь. Неужели вновь чёрные головы объявили Ведирь войну? Неужели Альсах не успокоиться?

Постаравшись не обращать внимания на чужую магию, я сосредоточилась на земле. Повинуясь моей воле, земля втягивала в себя тела воинов, позволяя их душам обрести покой и новое тело. Но меня вдруг током прошибло! Чьё-то сознание потянулось ко мне и показало картины: Матушка отговаривала сына идти в этот поход, предчувствуя недоброе, невеста, обещающая ждать любимого, отрок-брат, с завистью глядя на старшего, протягивая ему сверкающий меч, верная дружина, внимающая каждому слову воеводы, Тёмный Князь, которому он пообещал отомстить и за дружину и за себя!

И тут меня потрясло! Сознание было живо, и приковано к телу! Он не сдался, он обещал отомстить тёмному воину, поразившему его тело. Он не думал о перерождении, значит был жив! В сече кто-то уцелел! Необходимо хоть одну душу спасти!

Я ответила. Тихонько, стараясь не нанести даже малейшей боли, показала нечто приятное. Как когда после жаркой и хорошо протопленной бани лежать на изумрудной траве. Как когда лежишь на поверхности воды. Безмятежность, спокойствие, тепло... Душа поверила мне и впустила меня к себе. Показала, где находится её израненное тело.

Тогда я осторожно, чтоб не повредить лишний раз живому, хоть и изрядно пострадавшему телу, похоронила остальных, убедившись что более нет ни одной живой души. Когда была уверенна, что души отправились своими путями: кто на перерождение, кто в вечное забытие, кто в приятные иллюзии, я спустилась в равнины. Серый уже успел куда-то запропаститься. Он знал, что меня лучше не трогать, когда я колдую.

В низине я быстро отыскала живого, но находящегося в беспамятстве, вояку. Опустившись рядом с ним на колени, я осторожно прикоснулась к его ранениям. Стрела пробила кольчугу и пронзила тело в опасной близости сердца, но, к счастью, не задела его. Прикоснувшись к земле, я шумно вздохнула, наполнившись природной, первозданной силой, стремительно переделывая её сначала под себя, потом под лекарскую магию. Когда во мне было достаточно сил, я начала действовать. Одним взмахом руки, я усилием воли растворила всю одёжу на вояке. Первым делом срастила порезанные сосуды многочисленных ранений, заставляя кровь циркулировать правильно. Потом методично начала извлекать стрелу из раны, и всё чужеродное, способное привлечь к заражению крови. Магия струилась по моим пальцам, исчезая в крепком мужском теле. Когда я срастила рану возле сердца, я занялась остальными, не такими крупными ранениями, но тоже способными привлечь к печальным исходам.