Киви

В небольшом зале пещеры удивленный посетитель лицом к лицу сталкивается с Бернардом Шоу! Природа-скульптор изваяла здесь голову великого английского юмориста.

«ПУЗЫРИ ЗЕМЛИ»

ВАЖНЕЙШИЙ туристский и курортный центр Новой Зеландии — Роторуа.

Примерно на полпути из Гамильтона в Роторуа находится небольшой живописный городок Кембридж. Ничто здесь не напоминает сейчас о том, что менее ста лет назад этот город был одним из главных опорных пунктов английских колонистов во время маорийских войн. Новозеландский Кембридж не имеет ничего общего со знаменитым английским Кембриджем, да и назван он не в его честь, а по имени давно канувшего в Лету герцога Кембриджского, который в прошлом столетии был командующим английской армией.

Новозеландский Кембридж мало чем отличается от любого провинциального городка Южной Англии. На его тихих улочках в тени развесистых дубов и вязов, многие из которых были посажены еще первыми колонистами, скрываются небольшие коттеджи.

Мы едем по пути, которым Жюль Верн вел своих путешественников в глубь Новой Зеландии.

Через десяток — другой километров от города все меняется. Ничто уже больше не напоминает Англии. Все чаще по обеим сторонам дороги появляются какие-то странные, незнакомые нам деревья. Незнакомые?.. Нет, что-то они нам напоминают…

Кроны деревьев смыкаются, образуя большой туннель. Мы останавливаем машину. Вместо привычной свежей зелени леса голубовато-изумрудный полумрак. Древовидные папоротники распростерли над нами свои листья, похожие на перья диковинных птиц. Их стволы оплетают лианы, с ветвей свешивается бахрома лишайников. Бархатными мягкими подушками лежит под ногами мох. Некоторые папоротники поражают своими размерами, достигая десяти — пятнадцати метров высоты, другие стелются по земле, обвивают стволы деревьев, нависают над головой.

Все кругом таинственно и, пожалуй, чуть-чуть зловеще. Таким обычно представляешь доисторический лес. Так и кажется, что где-то там, в чаще, притаился гигантский ящер и что вот-вот раздвинется стена папоротников и появится его тяжелое, неуклюжее тело. Ведь именно в таких лесах сотни миллионов лет назад водились динозавры и их родственники. Девственные леса Новой Зеландии — остаток лесов, покрывавших нашу землю в мезозойскую эру.

Но нет. В этих «джунглях» нечего бояться. Здесь нет не только динозавров. Не водятся тут ни хищники, ни змеи, ни опасные для человека насекомые. Только птицы да завезенные переселенцами олени и уже давно одичавшие свиньи обитают в нем. И все же невольно возникает какое-то непонятное чувство тревоги. Не от того ли, что этот лес незнаком нам, что он уж слишком непохож на привычные для нас леса, что он даже пахнет иначе?..

Но познакомиться с ним некогда. Некогда погулять по его мшистым тропам, побывать у большого дерева, которое маори называют деревом сбывающихся желаний, и по примеру других путешественников положить у его основания зеленую ветвь, дабы «желание сбылось и путешествие прошло благополучно».

Еще за несколько километров до Роторуа в воздухе чувствуется запах сероводорода. Такой же немного неприятный и резкий запах встречает подъезжающих к Мацесте. В Роторуа этот запах особенно силен, но к нему быстро привыкаешь и перестаешь его замечать. Нам вспомнилось, что Жюль Верн с простительным для романиста преувеличением заставил своих героев, очутившихся в этих же местах, «сильно страдать» от удушливых испарений.

Сероводород выделяется из воды сотен горячих минеральных источников, находящихся в самом Роторуа и его окрестностях, известных под названием «термальная зона». Это область активной вулканической деятельности.

Помимо серных источников здесь есть натриевые, йодистые, кальциевые, железистые, магниевые, мышьяковые, ртутные и другие. В воде некоторых из них содержатся радиоактивные вещества.

Много здесь и озер с горячей водой, гейзеров, фумарол, кипящих грязевых озер, на которых то и дело возникают маленькие вулканчики грязи. Все это стало частью повседневной жизни города. Можно сказать, что он живет за счет вулканических сил, проявляющих здесь себя так ярко и так по-разному.

В Роторуа мы останавливались в гостинице «Бренте». Упоминаем о ней потому, что там нам впервые пришлось столкнуться с типично английским обычаем, который до сих пор распространен в Новой Зеландии.

Ровно в семь часов утра мы были подняты неожиданным стуком в дверь. Прежде чем мы успели что-либо произнести, в комнату вошла горничная с подносом в руках.

— Доброе утро. Чай джентльменам! — сказала она, ставя на тумбочку небольшой фарфоровый чайник, чашки и блюдечко с сухим печеньем.

Чай был приготовлен по-английски — очень крепкий, с молоком.

Ранний утренний чай подается в большинстве новозеландских гостиниц. Если же вы хотите встать попозже, то следует с вечера повернуть висящую снаружи на каждой двери табличку той стороной, где на ней написано: «NO MORNING TEA, THANK YOU» — «Утреннего чая не надо. Спасибо».

По главной улице Роторуа мимо санаториев, магазинов, водо- и грязелечебниц можно пройти к так называемому термальному заповеднику.

Здесь все вокруг находится в состоянии какого-то непрестанного движения. Кажется, что кто-то невидимый, но громадный сопит, посвистывает, испускает тяжелые вздохи, фыркает, шипит и шумно плюется.

На большом пространстве возвышаются террасы из кремнистого туфа разных цветов, среди которых преобладает серый. Но местами, у отверстий гейзеров, глыбы туфа розовые, желтые, зеленые, белесо-синие. Из множества трещин вырываются струйки пара. В грязевых озерах, как каша в больших котлах, кипит, булькает и пузырится серая масса.

Каждое грязевое озеро имеет свое название. Одно из них, которое то и дело выбрасывает в воздух струйки грязи со звуком, напоминающим кваканье лягушки, называется «Лягушачий пруд». Другое, на поверхности которого непрерывно возникают и исчезают большие дискообразные круги, известно под названием «Патефонный бассейн».

Земля кажется здесь первозданной. Она кипит, она еще не успела стать твердью. Вот они наяву — «пузыри земли», которые так волновали воображение Шекспира и Блока.

Грязь из этих озер по своим свойствам напоминает цемент и может быть использована вместо него.

Неподалеку от грязевых озер находится овальное озеро с кипящей водой. Вода в нем не пузырится, а как-то плавно волнуется, оставаясь кристально-прозрачной. Цвет ее постоянно меняется. Озеро попеременно становится то зеленым, то голубым, то синим, то вновь зеленым.

Здесь есть также розовые и желтые озера. Берега озер покрыты комочками серого шлакообразного вещества. Эта странная почва хрустит под ногами, а если минуту-другую постоять на одном месте, то ступням станет тепло от подземного жара.

Еще горячей на террасах.

— Присядьте! — предлагает сопровождающая нас маорийка, указывая на возвышение из туфа, напоминающее большую вокзальную скамью.

Мы садимся. Тепло и уютно, как на лежанке. Но все же немного тревожно. Ведь совсем рядом кратер самого большого Новозеландского гейзера Похуту. Мы подходим к кратеру. Это отверстие неправильной формы диаметром более полуметра. Из его глубин несутся непонятные звуки, будто какой-то великан полощет там своё огромное горло.

— Осторожней! — предупреждают нас. — Никогда не знаешь, когда расшевелится старик Похуту.

И в самом деле, на всякий случай стоит отойти. Ведь в. момент извержения гейзер выбрасывает столб кипятка и пара до тридцати метров высотой. Хуже всего то, что неизвестно, когда он пожелает это сделать. На научном языке это называется «отсутствием правильной периодичности». Говорят, что можно вызвать извержение гейзера, «ели бросить в него ящик мыла.

К такому методу воздействия на капризный Похуту прибегали несколько лет назад во время посещения Роторуа английской королевской четой. Сопровождавшие королеву и ее супруга новозеландские официальные лица облегченно вздохнули, когда после нескольких томительных минут ожидания гейзер наконец соблаговолил продемонстрировать свое искусство перед высокими гостями.