Страница 16 из 23
– Возьми ружье и стань рядом со своей дочерью.
– Ей семнадцати еще нет.
– Ты и в двадцать будешь сторожить ее.
– Ну о чем можно столько разговаривать?
– Значит, им интересно.
В половине первого я все же не выдержал:
– Юля! – позвал я строго.
Она тут же выскочила:
– Что?
Такой хорошенькой я ее, кажется, еще никогда не видел.
– Половина первого, – сказал я и показал на часы.
– Вы хотите спать? Идите спать. Мы вам не мешаем.
И закрыла передо мной дверь.
Ночевал Витя в кабинете, на диване, Таня постелила ему. Мы встаем рано, и мимо двери кабинета все ходили тихо. Но когда завтрак был готов, Таня сказала:
– Пойди, разбуди его.
На диване лежала аккуратно сложенная постель и записка: “Спасибо за все. Можно я позвоню?” И гадать не нужно, что подняло и позвало его спозаранку.
Прошел день, высохшие носки его висели в ванной на капроновой струне. И месяц прошел, мне жаль было смотреть на мою дочь. Прошли все четыре времени года, четыре российских беды: осень, зима, весна, лето. Он не позвонил. Как-то из автомобиля я увидел его на улице, в компании, в толпе прохожих.