Жемчужный король

Марина восхищалась каждому блюду, она сказала, что никогда и не думала, что напитки с едой могут складываться в настоящую гармонию вкуса. В перерыве ожидания десерта, Роман пригласил ее потанцевать. Они вышли в центр зала, где на белоснежном рояле и на пьедестале возле него музыканты создавали волшебные звуки. Две или три парочки уже танцевали. Во время танца Марина забрасывала голову и непринуждённо смеялась, а Роман все думал о том, что у него еще есть надежда. Танцевали они неожиданно долго, Роман бы танцевал весь вечер, только Марина наклонилась к нему и сказала:

— Прошу тебя, давай посидим. Я на каблуках и у меня очень устали ноги.

Ни одна дама из высшего общества не сказала бы так, они бы танцевали до кровавых мозолей, но Марина была другой, за эту простоту Роман и любил ее до беспамятства. Конечно, они сели и принялись за десерт.

— Рома, знаешь… В таком ресторане мы бы никогда не встретились, он символизирует огромную разницу между нами. Если бы мы и встретились, ты бы здесь попивал винцо, а я бы была официанткой, на которую ты бы и не взглянул.

Потом Марина засмеялась и начала говорить про ерунду, про посуду, которая была похожа на ракушки и про люстру, в которой поместилось бы пять человек. Роман же думал о ее первой реплике, к сожалению, Марина была права. Но ведь это уже не имело значения, куда важнее было то, что сейчас они находились здесь вместе.

Подобные рестораны — замечательное место, чтобы потешить свое тщеславие и приобщиться к высокому миру набитых кошельков. Главное не задерживаться тут слишком долго, иначе вера во все светлое и возвышенное неизбежно исчезнет. Роман поспешил вывести Марину из восхитительного дворца и развеять ее мысли небольшой поездкой по ночному городу.

Следующий и последний пункт их маршрута по богатой жизни был ночной клуб. Им нужно было и повеселиться сегодня. Этот клуб был далеко не обычным. Туда можно было попасть только по приглашениям после внесения кругленькой суммы. Зато тут не так сильно орала музыка и не было пьяных или обкуренных идиотов. Это был хорошенький современный зал, где внизу танцевали все желающие под песни знаменитых исполнителей, которые вполне неплохо выступали вживую. Для особо элитных гостей на втором этаже находились специальные комнатки с красными диванами и большими столами. Здесь было видно все, что происходило внизу, также был собственный танцпол с зеркальными стенами, и никто не мог попасть внутрь, кроме официантов. Такого рода отдых был крайне популярен, тем более здесь обеспечивали полную безопасность и неприкосновенность.

Марина подсела к балкону и внимательно смотрела на все происходящее. Роман же кивнул официанту, принесшему меню и попросил пару минут.

— Хочешь какой-нибудь коктейль? — спросил Роман, показывая Марине лучшие коктейли, — Здесь есть очень интересные сочетания. Может легкий, чтобы почти не чувствовался алкоголь? Или желаешь что-нибудь необычное?

Роман удивился, что Марина смотрела не в карту напитков, а прямиком в него.

— Я хочу то, что закажешь себе ты. И мне кажется, что это будет не коктейль с соломинкой и золотой пыльцой.

— Я хотел взять кубинский ром, но это крепкий напиток, может лучше что-нибудь другое?

— Нет, я буду пить только кубинский ром. Я его, кстати, никогда не пробовала.

Марина игриво улыбалась ему, и Роман поддался на ее чары. Вскоре перед ними появились стаканы. На самом деле Роману нравилось, что Марина не опустилась до банальных коктейлей, ей ром шел куда больше.

— Как тебе? — спросил Роман, опустошив стакан.

— Приятно, хоть и крепковато. Необычный вкус, я чувствую привкус меда, а еще что-то очень странное, такое горьковатое, как табак.

— Весьма точное описание.

— Может еще по одной? — Марина поставила пустой стакан рядом со стаканом Романа.

— Почему бы и нет? Официант!

Роман попросил повторить, его уже не удивляло, что Марина могла пить с ним наравне, правда, напивалась она быстрее и начинала смеяться. С третьим стаканом Роман попросил ее повременить и сесть поближе к балкону. В это время свет полностью потух и зажглись факелы. Началось фаер-шоу. Мужчины и женщины в кожаных костюмах вертели огненные шары и посохи, выделывали гимнастические трюки и опасно тушили свои палки с огнем, опуская их прямо в рот. После него началась игра света и музыки. Все это завораживало ничуть не меньше. Роман иногда поглядывал на Марину, которая была полностью поглощена происходящим. Ей нравилось угадывать, что будет дальше, и удивляться тому, что все складывалось совсем не так.

— Ром, это просто потрясающее! Я не видела ничего подобного, — сказала Марина, когда все закончилось.

— Я рад, что тебе понравилось.

— Только я немного устала, может поедем в гостиницу?

Они так и сделали. Марина немного удивилась количеству пакетов, которые стояли в гостиной, да, сегодня они хорошо закупились. Роман думал о том, чтобы выпить еще что-нибудь и даже достал стаканы, но Марина ушла в спальню. Когда Роман зашел туда, Марина стояла у зеркала, инкрустированного крупным искусственным жемчугом. Роман не удержался и подошел ближе, приобнял ее за талию и посмотрел на их отражение. В этот момент он не смотрел на себя, только восхищался девушкой, которую держал в своих объятьях.

— Какая же ты красивая, — сказал Роман и поцеловал Марину в шею.

Когда он приподнял голову, увидел то, чего никак не ожидал. Несмотря на то, что губы Марины сложились в улыбку, из ее глаз текли тонкие ручейки слез. Чем дольше она улыбалась, тем чернее от косметики они становились. У Романа захлопнулся клапан, который пропускал воздух. Он никогда не видел, как Марина плачет. Она смотрела в это чертово зеркало, не моргая, а слезы все лились с ее поблекших глаз. Каким же идиотом был Роман! Он решил, что Марина влюбилась в его жизнь и останется с ним, а все вышло совершенно наоборот. Он видел в этом зеркале роскошную женщину, которая прекрасно подходит ему и в качестве возлюбленной, и жены. Для Марины вся красота богатства являлась неописуемым ужасом. Рядом с Романом она видела себя птицей в золотой клетке, и этого изменить было невозможно.

Марина потянулась за молнию на спине и вскоре ее платье упало на пол, скользнув по бедрам. Там же, на полу, оказалось и белье. Марина осталась только в бриллиантовом колье и алмазных серьгах. Слезы на ее глазах неожиданно высохли.

Роман не понимал, что именно происходило с ней. Марина стала совсем другой и следа от его любимой не осталось. Не то, чтобы она не хотела его, вроде наоборот: Марина сама затащила Романа в постель. Только что-то было не так. Они не занимались любовью, то, что получилось, называлось совсем иначе. Марина была даже слишком активна, ее движения не были чувственными, как обычно, она делала все, что только можно, чтобы сделать Роману приятно, но он видел, что сама она от этого ничего не чувствовала. Раньше Роман не задумывался, почему она спала с ним, ей этого хотелось, а теперь… Марина так изгибала спину, так извивалась в постели и стонала не от того, что ей было хорошо, а просто потому что это предусматривалось во время секса. В этот момент она ничем не отличалась от его жены или обычной шлюхи, для которых секс это, что угодно, но не глубокие чувства. Как бы это не прискорбно звучало, но Марина стала ему противна, и хуже этой ночи у Романа еще не было. Ему хотелось схватить ее за шею, за ту самую шею, которую он так любил гладить и целовать, и закричать ей в лицо: «зачем ты это делаешь?». Роман не схватил, не закричал, он просто лег на свою подушку и закрыл глаза. Марина мгновенно отвернулась на другой бок, чтобы не встретиться взглядами, и притворилась спящей.

Роман знал, что она не спит, он прекрасно это знал. Может и стоил сказать, хоть что-то, но он остался лежать, смиренно ожидая губительных последствий этого дня.

Утром Роман уехал на работу, как ничего не бывало. Он собрался особенно быстро, чтобы избежать разговора с Мариной. Роман закопался в бумагах до вечера и не выбрался, даже для того чтобы поесть. То, что он чувствовал, было похоже на предвкушение конца света. Все чаще страх хватал за горло и сжимал свои костлявые пальцы все сильнее, но не до конца. Когда казалось, что умираешь, он распускал их, как безжалостная тварь, и повторял, повторял… Романа преследовало ощущение, что он сам все испортил, что собственными руками убил надежду на светлое будущее. Теперь его засасывало во мрак, и с каждой секундой все отчётливее становилась перспектива остаться на развалинах своей жизни.