Страница 16 из 60
У палаток, где говядина шкворчит на жаровне, замечаю знакомого старичка из каравана. Пяток разодетых, как пёстрые куры, богатеньких деток лет по двадцать, болтая, толкают малую девчушку, несущую глиняную тарелку с горстью риса и сальным обрезком.
Ямато ловко ловит угощенья, а ногой невзначай задевает длинный подол золотистого костюма нахала. Резкий звук рвущейся ткани заставляет шутника замереть и налиться дурной кровью.
— Старый ублюдок! — обернувшись, орёт он, но тут же замирает.
Его дружки следуют за ним взглядом, после чего их хохот смолкает.
— Раз большие такие вымахали, под ноги смотреть не забывайте, почтенные, — чуть наклоняет голову мой знакомый.
— Осторожнее надо, дед, — ворчит старой бабкой пострадавший и вытягивает подол наряда из-под сапога Ямато. — Всё равно эта тряпка только на выход к воротом годится. Давно хотел от неё избавится.
Богатеи торопливо уходят, а старик суёт девчушке монету, треплет её по макушке и замечает меня.
— Рен? — его морщинистое лицо украшает улыбка. — Ещё не в столице? Там очередь, как всегда, длиной в мою жизнь и такая же беспросветная. Ты с утра приходи, до рассвета, быстрей попадёшь.
Пока подбираю слова, он уже рядом. Моргнуть не успеваю, как Ямато кладёт руку на моё плечо.
— Рано ещё в столицу? Не пускают, — словно мысли читает Ямато. — Идём, перекусим да, может, разгадаем, что тебе дальше делать.
Старик отводит меня на окраину рынка. Становится тише и спокойнее, народ протекает мимо, не задерживаясь здесь надолго. А мы сидим на деревянных чурбанах и едим мясо в лепешке с сыром и зеленью.
— Не хватило денег и силы? — закончив первым, спрашивает Ямато.
— Покане хватает, — с вызовом смотрю на ближайшие врата.
— Ну, это дело поправимое, — хитро щурится он. — Сам-то я не практик, но от брата мне кое-что досталось. Подожди здесь, а я мигом.
Он встаёт и уходит. Миг растягивается на часы. Я съедаю ещё несколько лепёшек, ожидая в надежде. Мой знакомец по совместному путешествию не произвёл впечатление наглого пустобрёха. Так что, надеюсь, не обманет и сейчас.
Солнце окрашивает небо кровью, словно в битве за время с луной.
Заполняю ожидание медитацией. Подобрав ноги под себя на обрубке ствола, закрываю глаза. Ки струится во мне хаотично, направляю потоки за мыслью. Усмирив непослушное течение, задаю ему своё направление, прогоняя по телесному кругу. Как учила сестра в обход запрета Мастера Вэнга.
День сменяется ещё одним днём, отлучаюсь лишь по нужде. Чтобы не пропустить возвращения Ямато, ем одни лепёшки с мясом, чем несказанно радую их продавца. Не самое лучшее, что может предложить мне подножье столичных врат, но гораздо лучше караванной кормёжки. Почти не прерываю медитации, используя время с максимальной пользой.
К исходу второй ночи, когда народ почти смолкает, вижу среди зевающих людей знакомую фигуру.
— Рен, хорошо, что ты меня дождался, добраться до дома и обратно… — старик смотрит на меня внимательно. — Заняло немного больше обычного.
— Длинный у тебя миг, старик, — без укора отвечаю я.
— Отойдём в сторонку, где потише.
Мы выходим в поле через дорогу и садимся в высоких колосьях. Плодородная земля центрального региона способна давать урожай по несколько раз в год. Сбор посевов идёт без остановки, прокормить всех людей в столице — трудная задача, но местные крестьяне с ней справляются. Да, у них и выбора иного нет.
— Вот, сам посмотри, — Ямато вынимает из-за пазухи два свитка, скреплённых печатями с незнакомыми мне иероглифами.
Бережно принимаю их, ощущая едва уловимую энергию. Она вовсе не слабая, просто незнакомая мне. Первый аккуратно укладываю на скрещенные ноги, а второй с жадностью изучаю.
— Не знаю, что там оставил мне братец, я же не практик. Думаю, сам разберёшься, — тихим голосом поясняет Ямато.
— Они настоящие?
— А какие же ещё? Сам не видишь? — фыркает Ямато. — Чай, недетские мазюльки.
— Понимал бы я ещё, что значат настоящие, — неловко произношу вслух.
— А ты попробуй, разверни и сам узнаешь, так мне брат говорил.
Печать выполнена искусно, как замочек, и её можно разъединить на две части, но, чтобы открыть, требуется влить свою Ки. Если свиток открыть, сломав её, он сгорит. Самая простая защита от воров. Вдруг какой-нибудь глупец решит убедиться в их подлинности, то лишится наживы. А если не повезёт, то и жизни.
Так рассказывала сестрёнка. От неё же слышал, что у Мастера Вэнга есть один такой свиток, который он показывал только ей. Вот только запрещал смотреть, что там внутри. Технику возможно выучить самостоятельно, но это не так легко, а свитки значительно помогают в этом деле и направляют по верному пути.
Я вливаю Ки в печать, и та отвечает лёгким уколом, пальцы мимолётно немеют. Внутри искусно выведены письмена, почерк убористый и аккуратный. Некоторые символы вижу впервые.
«Техника медитации. Часть первая 'Ядро Камня».
Детальные реалистичные картинки дополняют описание подробного устройства тела, а в самом конце идёт несколько строк, которые мне непонятны.
Провожу пальцами по гладкой поверхности и вновь ощущаю Ки из печати. Лёгкое и едва уловимое, наполненное не угрожающей силой, как это было с приглашением Лин, а тонким и чистым намерением поделиться знаниями.
— Теперь понял? — возвращает меня в шумящий мир голос Ямато. — Почувствовал разницу? Брат ещё говорил, что надо опасаться подделок и бездарно сделанных копий свитков и книг с техниками. Можешь повернуть не туда, а вернуться порой непросто, если вообще возможно.
— Спасибо, — кланяюсь ему, почти касаясь лбом земли, упершись двумя руками. — Это большая честь для меня. Спасибо вам, Ямато, и вашему брату. Что с ним случилось, если моё любопытство вас не обидит?
— История долгая, а времени у меня и так нет. Расскажу при следующей встрече, если она будет, конечно, — улыбается он.
— Как мне вас отблагодарить?
— Многого я не прошу, но помочь ты мне сможешь только в столице. Так что пускай это будет моим задатком, а как попадёшь внутрь, найди меня. Сделать это несложно, — он поднимается быстро. — Запомни, Рен, время уходит бесследно, а у практиков оно убегает. Вот ещё.
Напоследок он вручает мне ещё одну бумагу. Она больше свитков и туго свёрнута в рулон. Печатей на ней нет, только бечёвка, завязанная на простой узелок.
— Карта окрестных земель. Отметил места, где брат тренировался, когда начинал свой Путь. Она тебе поможет.
Я ещё раз кланяюсь с благодарностью, а когда поднимаю голову, Ямато исчез бесшумно, как лист, унесённый дуновением ветра. Лишь колосья оживлённо шумят вокруг, да доносится несмолкающий гул с дороги.
Второй свиток с техникой носит название Дыхание леса. Первая часть, как и медитация. Бегло осматриваю текст и улыбаюсь сам себе. Это моё спасение. Старик подал руку утопающему в море, грезящему попасть за скальную гряду столичных стен.
Карта хранит в себе обозначение ближайших поселений, дорог и мест, помеченных красными крестиками. Рядом с каждым крестиком есть мелкие пометки в виде точек с каждой стороны. Их обозначения неясны. Где-то одна, где-то две с левой и побольше с правой.
Встаю и отряхиваю землю со своих походных штанов. Меня ждёт рынок. Теперь я знаю, что мне надо. Моя решимость крепнет с каждым шагом. Закупаюсь быстро и по делу, но не бросаюсь луниками, как богатые детишки. Усердно торгуюсь за каждый медный орион. Нужно знать цену деньгам, ведь зарабатывают их потом и кровью.
Мой заплечный мешок сменяет удобная сумка, которую наполняют провиант на дорогу, моток крепкой верёвки, несколько ножей для готовки и разделки. Вдруг попадётся духовный зверь со шкурой послабее, чем у Башэ. Спальному мешку так же находится место за плечами, поверх новой кожаной сумки.
Продаю попутно остатки рисунков, тут скупают их гораздо охотнее, а порой мне кажется, что цену надо бы поставить повыше, но местных расценок я не знаю. Зато вижу, что мои картины буквально отрывают с руками, предлагая в три-четыре раза больше, чем на пути в сердце Империи. Что ж, если не получится набраться силы в ином месте, буду рисовать и постепенно накоплю требуемую сумму.