Поцелуй дракона

Справа от жилища холмистая долина протянулась на несколько километров – встречались одиночные деревья и иная растительность, а даль терялась в паре. Но, как проблеск, виднелась вода в тупике долины.

Осматриваясь, Матиас понял, что прохладная, но зелёная, паровая и вытянутая долина находилась в объятиях низких горных пиков – снежных, промёрзлых – но достаточно высоких чтобы скрыть это чудесное место.

Матиас снял варежки и, убирая их за ремень, опустил взгляд на траву.

– Сколько же я проспал? – снимая капюшон, спросил он.

Он коснулся раны на боку – и на лице отразилось непонимание. Рана ныла, пульсировала, чуть чесалась и от нежелательной ходьбы требовала вернуться в кровать.

Матиас почувствовал взгляд и нашёл его у одной из пихт перед жилищем. Из-за ствола выглядывала чья-то чёрная небольшая голова со стоящими ушами и круглыми глазами. Часто поморгав, Матиас поддался в сторону наблюдателя и присмотрелся – но голова тут же скрылась.

Матиас ощущал тревогу из-за незнания кто это и представляет ли опасность, но страха в нём не возникло. Войдя в лес, Матиас приблизился к этой пихте, помедлил и заглянул за ствол, но там никого не оказалось. Слева послышалось тихое шуршание по коре дерева – и Матиас повернулся. Там выглядывала та же голова, но виднелась только чёрная макушка, вострые уши, а глаза были видны наполовину. Глядя на любопытное, осторожное животное, Матиас, несмотря на то что не знал, что это за существо, не сдержал доброй усмешки, и подумал о том, что оно не очень-то хорошо прячется.

Матиас с осторожностью шагнул к существу, но оно скрылось. Приблизившись, он осмотрел пихту, но существа, конечно же, здесь не оказалось. За спиной послышался хруст – и Матиас обернулся. На ветке существо размером со среднюю собаку, сидело подобно кошке, но являлось дракончиком.

Чёрная, мелкая чешуя; округлая голова, плотные, вытянутые уши формой напоминали уши летучей мыши и указывали вверх; одна пара маленьких рожек; крупные, круглые голубые глаза, мордочка была чуть вытянута у носа и рта – милый носик имел овальные ноздри, а рот был как длинная полоска. Тельце было стройное, но не худое, и явно подвижное. На спине виднелись крылья. У лап были короткие, туповатые коготки – по четыре на каждую. Дракончик выглядел дружелюбным и милым – некая смесь летучей мыши и кошки в драконьей форме.

Матиас никогда не видел дракона, и вообще ничего магического, только слышал истории о них, о ведьмах и ведьмаках из Горных Долин – и все они были пугающими, и часто заканчивались плохо. Страх перед магией был вплетён в умы всех людей всех королевств, их городов и деревень. Но всё это в раз предалось сомнению и переосмыслению, как только Матиас увидел те пурпурные глаза. Но это была не она, а дракончик. И поэтому Матиас насторожился – он не знал ждать ли опасности, нападения; вскользь подумал, что от любых резких движений и бега, рана на боку раскроется, как и от борьбы.

Матиас не знал, что недалеко от него стояла Аннет – пряталась за деревом и находилась в тени; наблюдала за Матиасом с настороженностью и любопытством, как хищница без намерения нападать (пока что). Матиас робко шагнул к дракончику – Аннет напряглась и, не двигая головой, а только глазами, бесшумно как тень перетекла к другой пихте.

Голова Аннет была чуть повёрнута вбок, словно, она, смотря на Матиаса, прислушивалась. Она посмотрела на дракончика Фиву, которая осталась сидеть на ветке и смотрела на незнакомца с любопытством и дружелюбием, но с лёгкой опаской; и вернула взгляд на Матиаса. В нём не было враждебности, ненависти; он не искал оружия и даже не сжимал кулаки. Это взрастило в Аннет любопытство к её незваному гостю, которого она спасла и привела в потаённое от внешнего мира место. И она до сих пор не понимала своей доброты к представителю народа, который не проявлял доброты ни к ней, ни к другим обитателям Горных Долин. Но что-то в юноше было иначе; что-то было иначе в теле, сердце, в уме и душе Аннет по отношению к этому кареглазому созданию, и что-то в нём манило её.

Смотря на верхнюю ветку пихты, Матиас сделал второй шаг и остановился. Он не знал, что делать, но хотел убедиться, что этот дракончик не представляет опасности его жизни, хотел удовлетворить любопытство и рассмотреть удивительное существо.

Фива насторожилась, коготки вцепились в дерево ветки – она была готова убежать или улететь в любой момент.

Аннет незаметно, крадучись как дикая кошка и не сводя взгляда с Матиаса, перешла к другому дереву, затем к следующему; её взгляд пробегал по чертам лица Матиаса, тёплым глазам, бровям, волосам, забавно торчащим из-под шапки. Аннет с беспокойством взглянула на Фиву – знала, что если та испытает угрозу или страх, то тут же выйдет на защиту. Но Фива пока что не боялась, что уже было удивительно.

Матиас сумел рассмотреть, что чешуя дракончика занимала большую часть тела, но на брюхе, немного у лап и немного у крыльев была плотная, упругая кожа, словно из разглаженной чешуи. И она же была на мордочке, а чешуя была местами: под подбородком, немного у глаз, немного на лбу и много на макушке. И все перетекания чешуи в кожу были незаметными, гармоничными.

Матиас сделал ещё шаг. Ноздри дракончика стали часто раздуваться и сужаться, когтистые пальчики шевелились, а во взгляде были: любопытство, опасение, готовность. Аннет наблюдала за ними, в особенности за ним, пристальным, почти не моргающим взглядом; дышала частыми вдохами; сосредоточенная и готовая ко всему. И она знала, что с любым другим человеком, она бы не вела себя так опрометчиво, так глупо – ни за что бы не подпустила человека к Фиве даже на метр, даже на пять метров.

В неуверенности рука Матиаса дрогнула. И в эту же долю секунды в правой ладони Аннет вспыхнул огонь – он обвивал запястье, трепыхался и извивался; а вторая рука Аннет впилась в ствол пихты. Матиас приподнял руку – Аннет напряглась, как кошка перед прыжком, приготовилась атаковать и защищать. Матиас неуверенно помахал дракончику – Аннет удивилась, замерла, а магия угасла, но не исчезла.

С игривым интересом, Фива наклонила голову набок, забавно пошевелила носиком, и издала тихий, дружелюбный гортанный звук – как отрывистые, но плавные перекаты. А после – подражая, Фива подняла переднюю лапку и попыталась помахать. Это вышло нелепо и смешно. Отчего Матиас посмеялся.

С замиранием сердца, с медленным вдохом Аннет смотрела на его улыбку на лице после короткого смеха; на взгляд, наполненный смешинкой и добротой – и прильнула лицом ближе к стволу. Ей захотелось выйти к нему, но она опасалась; и растягивала его присутствие в долине, хоть и едва понимал почему.

Фива, подобно белке, спустилась по стволу на нижнюю ветку и села на уровне плеч Матиаса. Она смотрела с нетерпеливым любопытством и дружелюбием, но и с небольшой опаской.

Матиас, смотрел на это удивительное, чистое душой существо и убедился, что оно не представляет опасности. Он шагнул к дракончику, тот не испугался, остался сидеть – словно дал разрешение приблизиться.

Аннет, стоя за деревом, напряглась – рука впилась в ствол, во второй возникла зелёная магия, а от завихрений появлялись магические лепестки, они разлетались и рассеивались.

Рука Матиаса приблизилась к дракончику, но замерла, так как он не знал, что делать. Тогда дракончик прильнул, обхватил запястье Матиаса передними лапками и понюхал ладонь. Матиас просиял и восторженно улыбался.

Аннет расслабилась, магия исчезла, а на лице возникла тёплая полуулыбка – она смотрела на Матиаса и видела в нём меньше опасности. Во всяком случае опасности для Фивы не было.

Но тут улыбка на лице Аннет растаяла, а взгляд поднялся выше. С боку от Матиаса и Фивы неприметная серая скала – скрытая, потерянная – ожила, и открылись большие серые глаза. Из крупных овальных ноздрей вышел громкий, недовольный резкий выдох – Матиас замер, а по телу прошли холодные мурашки. Он медленно повернул голову, поднял взгляд – увидел большие глаза, и обомлел.

Словно вырастая из скалы, или скала становилась им, появился большой дракон и встал на четыре лапы. От земли и до макушки было примерно шесть метров. Стройное и поджарое, но крепкое и сильное телосложение; чешуя была серая, словно из камня; вытянутая, но не узкая морда, овальной формы глаза; из головы, смотря назад, росли два толстых ребристых рога, такие же серые, как и чешуя; пятипальцевые лапы с серыми когтями и длинный, увесистый хвост; от шеи, по спине и до кончика хвоста шёл гребень плотных, кожистых треугольников с округлыми верхушками, а на спине были сложены большие крылья.