Тварь

4

Это мои владения! Я и только я, здесь властелин. Каждый день я обхожу свои владения, все эти здания, улицы которые они образуют. Иногда я захожу в здания, и проверяю порядок в них. Все должно быть под контролем. И этот контроль должен быть моим. Ничтожества любят устраивать беспорядок, они живут этим беспорядком. Оттого я их и ненавижу, впрочем, будь они и аккуратными, я бы все равно их ненавидела. И даже причин этому не нужно, они ничтожества, и этим все сказано. Порядок! У меня идеальный порядок в моем городе. Да, в этом я убеждена. Но чтобы такой порядок был, нужно каждый день следить за ним. Никаких отклонений, стоит только хоть немного расслабится, и тут же начнется бардак. А если у меня будет бардак, то чем я буду отличаться от ничтожеств. В последнее время их стало много, ну да, пришла осень, и они бегут прятаться от зимы в город. Жалкие паразиты, не способные обеспечить себя, они бегут сюда, чтобы красть плоды чужого труда. Но нечего, я доберусь до всех, как добралась до той, которая кричала возле трупа. В насмешку, ее тело я оставила рядом, точно так же сломав шею. Остальные сбежали. Глупцы. Нельзя спрятаться навечно в моем городе, где я знаю все закоулки. Я иду, и я вас найду. Я везде найду нарушения порядка, а если есть нарушение порядка, то и ничтожества рядом. Вот, например, открыт воздушный шлюз в подвал, это нарушение порядка, а значит стоит проверить...

5

Прижавшись к друг другу, мы с Пипом сидели в углу подвала, спрятавшись за ящиками и наблюдали за Тварью. Как мне прошептал Пип, Тварь пришла с другого конца подвала, где иногда открывался шлюз. Пип заметил ее сразу, и тут же бросился будить меня, чтобы я проснувшись не отправилась беспечно к еде. Ну а после мы и забились в этот угол, который, впрочем, теперь и не казался нам таким уж безопасным. Тварь же раслабленно гуляла вдоль длинных стилажей, порой останавливаясь, чтобы обнюхать их. Иногда она что-то сметала с них на пол, и задумчиво разглядывала, а после продолжала свой обход. Порой она приближалась к нам, и тогда наши сердца замирали от ужаса, но Тварь нас не замечала, и уходила дальше. В один момент, она села посреди подвала, и начала прожигать пространство своим взглядом. Продолжалось это довольно долго, и в царившей тишине, можно было слышать те жуткие звуки, которые издавала Тварь. Внезапно в дальнем углу захлопнулся тот воздушный шлюз, через который Тварь проникла внутрь, и мы увидели, как Тварь кинулась к нему, по дороге издавая крики ужаса. И пока Тварь была отвлечена, мы воспользовались этим, чтобы поговорить. -Нам нужно уходить,-шептал мне Пип, -окошко слишком маленькое, чтобы Тварь смогла выбраться, а значит она останется тут, с нами, а значит мы обречены. -Шлюз может еще открыться, и она уйдет,-мне совершенно не хотелось уходить,-а пока мы можем спрятаться. -Как думаешь, сколько Твари нужно времени, чтобы оголодать и начать обследовать подвал досконально?-критически спросил Пип, и тут я вынуждена была признать его правоту. Крики Твари все так же доносились с другого конца подвала, она пыталась пробится сквозь шлюз, а мы тем временем выбрались сквозь окошко. -Смотри, эта створка,-Пип движением головы указал мне, -Если мы на нее навалимся, то окончательно перекроем Тварь в подвале. И тут же бросился к ней, навалившись всем телом, через пару секунд раздумии, я тут же бросилась к нему на помощь. Створка качнулась, а после разогнавшись, с громким хлопком закрылась. И через пару мгновений, сквозь небольшое стекло, мы увидели оскаленную морду Твари, не способную изнутри открыть створку. Не став искушать судьбу, мы бросились бежать. Впрочем, это был уже не то бегство, когда мы от ужаса не замечали, куда мы бежим. Это был тот бег, который бывает, когда спешат на встречу новой жизни. -Как думаешь, надолго ее заперло внутри? Пип задумался, а потом неопределенно ответил,- “За то время, что мы провели в подвале, он открывался пару раз, но мы уже давно потеряли счет времени, а потому я даже не знаю.”. На улице, с того времени, что мы были в последний раз, значительно похолодало, и мы вскоре начали мерзнуть. Нужно было искать укрытие, и мы стали оглядываться, в поисках открытых зданий. Вскоре нам повезло, и мы смогли проскочить в небольшое здание. Внутри оно оказалось забитым всяческим непонятными нам железками, но там было относительно тепло, а в углу нашлось всяческое тряпье, благодаря которому мы смогли отогреться. Оставался открытым лишь вопрос о пище, которую еще предстояло отыскать. -Тварь сейчас заперта, нам стоит отправится на поиск,-предложила я Пипу. -Сейчас не лучшее время, слишком светло, нас будет легко заметить, а Тварь уже могла и освободится.- возразил Пип,- отправимся ночью. Порешив таким образом, остаток дня мы проспали, и лишь когда стемнело, мы выбрались наружу. -Нам нужно разделится,-предложила я,- ты отправишься направо, туда, где светят фонари, а я пойду налево, а утром встретимся тут, и поделимся тем, что найдем. Пип обернулся и посмотрел на фонари, горевшие в отдалении, и боязливо поежился. -Может не стоит разделятся? -Да, мне тоже не хочется разделяться, но так больше шансов, что мы что-то найдем, и так мы будем менее заметны. Пип задумался, а потом с некой обреченностью согласился,- “Хорошо, встретимся утром”. Наверняка его страшили фонари, но меня любые источники света страшили еще больше, и я бы скорее до утра не двинулась с места в их сторону, чем смогла что-то разведать. Мы еще некоторое время потоптались на месте, а после разошлись по сторонам. Некоторое время, я двигалась не спеша, осторожно оглядываясь, запоминая все проулочки, куда можно было бы спрятаться либо бежать, а потом начала искать вход у тех зданий, что мне встречались. Порой мне приходилось останавливаться, и повторять у себя в голове тот путь, по которому я двигалась. Мне было страшно от мысли, что я смогу заблудится, и потерять еще и Пипа, оставшись совсем одна. Раз за разом я обходила здания, но они либо были наглухо закрыты, либо пусты и не представляли интереса. Но я не отчаивалась, и вскоре мне повезло наткнуться на здание, дверь которой не была закрыта полностью, и протиснувшись внутрь, я почувствовала запах пищи. Осторожно двинувшись по коридору, я оглядывала комнаты, которые были открыты. Некоторые были пусты, в других стояли металлические ящики, с наглухо закрытыми крышками. Оставалось уповать на удачу, и вскоре она мне улыбнулась, в виде огромной куче кукурузы, насыпанной на полу. Голодная, я кинулась к ней, но внезапно меня остановил голос, раздавшийся у меня за спиной. -Не стоит утруждать себя поеданием твердой кукурузы, когда есть мука из нее. Голос я узнала сразу, но прозвучал он слишком неожиданно, чем и ошеломил меня. Обернувшись, я увидела стоящего Фума, который смотрел на меня насмешливо и радостно. -Ты жив!-радостно кинулась я к нему,-мы тебя совершенно потеряли в ту ночь! -Да, я тоже потерял тебя из виду, кричал тебе, но ты меня не слышала, а после меня загнала в угол Тварь, пришлось долго пережидать, ну а потом уже было бесполезно искать. Поэтому я решил, что лучше ждать, пока ты сама появишься, когда проголодаешься, в городе не так много мест, где можно найти пищу. -Мы были в подвале, там много пищи. Но туда нагрянула Тварь, и нам пришлось бежать. -Нам? Так вы с Пипом так и не потерялись? Где он? И что за подвал? Я принялась рассказывать, а Фум слушал, иногда уточняя, иногда кивая головой. -Вам повезло, что вы попали в тот подвал, он редко открывается, а еще больше вам повезло, что вы ушли оттуда, Тварь часто там бывает. А потому можешь не сомневаться, Тварь уже давно покинула подвал, шлюз не задержит ее надолго. Как и не задержат ее двери, либо окна. Перед ней открывается все, в отличии от нас. Она создана править этим местом, а мы лишь незваные гости. -И что ты предлагаешь? Дождаться весны и уйти? -Нет, мы можем остаться здесь, просто нужно все делать правильно, и тогда мы сможем избегать и встреч с тварью, она довольно примитивна и предсказуема, и быть всегда с пищей, если сделать убежище неподалеку. -Тогда может нужно сходить за Пипом? -А вот этого не нужно!-голос Фума стал жестким, -послушай, я уже говорил тебе, город это суровое место, тут можно выжить либо в одиночку, либо парой, но большая группа приведет либо к голоду, либо к смерти. Вспомни Куцую, из-за нее могли погибнуть и мы. Я стояла и думала над словами Фума. И мне совершенно не хотелось думать, прав он или нет. Единственное, чего мне хотелось, так это спокойствия и безопасности, жизни без опасения, что через мгновение на меня накинется Тварь, или я окажусь на улице, где меня медленно прикончит мороз. Я посмотрела Фуму в глаза, и согласно кивнула. Сомнений больше не было, если и нужно оборвать все лишние связи, то я сделаю это, а Пип, пусть позаботится о себе сам. -Пойдем отсюда, я уже говорил, город я знаю хорошо. -Может нам стоит остаться тут? Тут есть пища. -Это ненадолго, это мельница, завтра все зерно перемелится в муку, а потом она исчезнет. Я знаю другое место, где еда есть всегда, а сюда мы сможем вернуться всегда, я сделал подземный ход. Фум и впрямь очень хорошо изучил город, он всегда знал, где можно найти пищу, а где есть надежное укрытие. Убежище мы соорудили рядом с огромным амбаром, где хранилось зерно. “ Вокруг нас множество таких же убежищ, и много таких же, как и мы, и это создает некую угрозу со стороны Твари, но тут всегда холодно, а Тварь не особо любит холод, и долго не находится тут, нам будет достаточно отслеживать, когда Тварь уйдет. Нас двое, мы всегда сможем прикрывать друг друга. А запаса пищи тут хватит с головой.» Фум оказался прав, хотя я вначале сомневалась, и чтобы убедить меня, он повел меня на крышу здания, с которого было хорошо видно амбар. Поднявшись наверх, мы расположились на самом краю. На улице было холодно, дул сильный ветер от которого текли слезы, которые тут же замерзали. Время от времени, я прочищала глаза, и от того не сразу заметила, то на что указывал мне Фум. Там, внизу, от амбара бежала Тварь, на морозе она прижимала уши, а затем добежав до другого здания, скрылась в открывшейся двери, которая тут же захлопнулась за ней. -Вот и все, путь открыт, можно идти за припасами. И не какого риска, теперь Тварь не скоро появится. Фум улыбался, глядя на меня. Я ответила улыбкой, а затем с изумлением уставилась на белые хлопья, которые внезапно посыпались с неба. Одна такая упала мне на нос, и тут же превратилась в воду. Снег, это был снег, тот самый, о котором я так много слышала, и впервые увидела. И он был не так страшен тут, в городе, чем его описывал Маркус, рассказывая про зимние поля. И под этот снег, мы отправились в амбар. Жизнь наша текла размерено, утром мы поднимались на крышу, и дождавшись, пока Тварь скроется из виду, мы посещали амбар, а если Тварь упорно крутилась возле амбара, не желая уходить, то Фум уводил меня в другое место, где можно было чем-то поживится. Снег шел часто, заваливая все улицы, впрочем, нам он особо не мешал, он довольно быстро покрывался крепкой коркой, которая легко выдерживала наш вес. А потом, когда его уровень стал большим, Фум придумал рыть ходы внутри таких сугробов, и вскоре мы вполне спокойно перемещались, совершенно не опасаясь, что Тварь нас заметит. Иногда мы встречали других выживающих в городе, но Фум оказался прав, никто из них совершенно не стремился установить с нами контакт, а иногда мы получали угрозы, если оказывались поблизости с ними, и вскоре мы уже и сами стали такими же, осыпая угрозами тех, кто приближался к нам или нашему убежищу. А один нам и впрямь пришлось поколотить одиночку, который заплутав в снежных лабиринтах оказался перед нашим убежищем. Я уже не помышляла о полях, и даже с улыбкой вспоминала, как переживала о зиме,городе и Твари. Теперь же это место стало моим домом, настоящим домом.