Страница 3 из 7
That gentilesse,
That gentilesse, that elegance…
La-la-la-la…
And will two wings
Head up the clouds,
They blessedly will leave
Those arrogance, revenge and junk,
And will two wings head up the clouds.
I wasn’t right denouncing you,
In vain I raved cognising
Your boat quietly disguising
The anchorweighing.
I’ve been too long here,
I’ve wasted to
This is the instante,
This is the instante!
And will two wings
Head up the clouds,
They blessedly will leave
Those arrogance, revenge and junk,
And will two wings head up the clouds.
And will two wings
Head up the clouds,
They blessedly will leave
Those arrogance, revenge and junk,
And will two wings…
And will two wings…
Забыть Гвендолен он тщился еще во времена создания первого бриллиантового цилиндра, но цинизм Тэйка и общая тогдашняя несостоятельность всего, в частности, дел в продажах, дистракционировали и свиарировали его. Каждый раз, когда фемина с красивой кожей и скульптурными данными садилась напротив, он начинал дергаться, чем портил вечеринку. Привязанность к Гвен меняла База, и Тэйк сказал: “Мы тебя все равно женим, придурок камерный.”
И Баз снова писал, писал…
The day was the least prospective,
A chandelier fell on me,
My leg stuck in the tabouret,
Friday noon not the way to be.
Friday night is a-coming soon,
Me a-taken to hospital,
Head a-weaved into a weird cocoon,
Me a-felt like that frog spittle.
All my life has been stated here,
Is that life – with a troubled wife?
Walking under a chandelier,
Getting troubles, collecting strives.
I decided to make a coffee,
Dragged myself to the coffee space,
Where a huge, really sticking toffee
Bumped me right into my face.
There she stood at the bar just smiling,
With her all-aggravated things,
Dangerous as well as beguiling -
Made of sins.
(Made of sins!)
I decided to run away from her,
But it was all to all too late,
The Prospective of all this FriDay
Was A-Fate…
Такое обстоятельство вызывало в Базе огромный антагонизм. Он был внушаем, но и умен. Это порождало ужасающие внутренние баталии. Однако спортивность и регулярная упражняемость психики делала База конструктивным. Он был страшен одинаково и для друзей, и для врагов, с одной лишь небольшой поправкой, что при виде друзей он всегда чувствовал дружественность и уничтожить мог только после серьезного запланированного существенного оскорбления.
Тэйк знал об этом, и никогда не трогал тонкие стенки База. Он лупил кувалдой только по массивным сторонам, при этом, впрочем, тоже рискуя. Но меценат знал, что Баз, увидев его улыбающееся лицо, именно ему всегда простит все. Баз иногда сомневался в этом, и Тэйк содрогался от возможности пасть от руки разозлившегося База; но снова улыбался улыбкой лучшего друга, и Баз снова прощал.
Теперь легко понять какой многотонной скалой навис Баз над несуразными попытками Женевы закадрить его.
– Привет! – мягко произнесла она, стукнув пальчиками по его колену.
– Где-то виделись, – безразлично ответил удивленный Баз.
– Разве? – искренне воскликнула Женева.
– Определенно, – продолжал продавец цилиндров и конусов.
– Наверное, перепутали с кем-то, – расстроенно сказала девушка.
– А вот и нет, – безэмоционально ответил Баз.
– Ну, тогда-а… расскажи, – заинтересовалась Женева.
– Ты шла по набережной, я шел навстречу… В августе, – упражнялся в идиотизме Баз.
– Хм, – только и сказала Женева, которая не раз прогуливалась по нескольким набережным в своей жизни.
– Вот видишь… Я ухожу. Увидимся, – спокойно произнес Баз.
Женева откинулась на подушку и сквасила красивым лицом нечто среднее между номенклатурным презрением женщин к мужскому полу в целом и сожалением учителя, урок которого покидает средний ученик.
Баз заметил это. И решил остаться. Идти в номер, где пусто, от красивой молодой женщины – не было никакого резона.
– Чего ты хочешь от меня, француженка? – деловито, наигранно дерзко спросил он.
– Ничего.
– Понимаю. Так чего ты хочешь? Быть может, пойдем ко мне?
– Ты с ума сошел.
– Напротив. Все в рамках разумного. Мы просто избежим лишнего. Ты женщина, я мужчина. Почему бы нам не перекинуться парой слов у меня дома?
– Дома…
– Прости.
– Ничего. Все хорошо.
– Так пойдем?
– Нет. У меня другие планы. Извини.
– Прощай.
Баз вдруг захотел поцеловать ее. Она почувствовала это. Засмеялась.
– Прощай.
– Как тебя зовут?
– Женева.
– Прекрасное имя. Сожалею, если показался грубым.
– Все нормально.
– Я ушел.
Женеве вдруг захотелось прижаться к взрослому мужчине, который на первоначальном этапе просто повел себя, как мальчишка. Она вылезла из диванов и пошла рядом с ним.
– Тоже уходишь? – спросил Баз.
– Да.
– Жаль.
– Почему?
– Жаль, что мы уходим не вместе!
– Но это не так!
Баз лежал рядом с Женевой и думал о том, что скоро все это закончится. Пройдет еще час, день, месяц или год, а может быть, жизнь, и все это станет всего лишь фактом, фактами, которые развлекут других. А то и просто – неизвестными никому cобытиями.
Ему стало грустно, и он вышел на веранду. Налил стакан воды. Сделал глоток.
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Женева, подойдя сзади и обняв его за шею.
– О вечном… – ответил Баз.
Стихи той ночи были просты.
My way's the way of those,
Who have at last been finally forgotten,
Who'd better take the pain of serving memories,
Who'd go to those sweet happy su
Than undergo the present overwhelming rainy sarcasm,
Than look for deeply hidden something,
One day impulsively called "love",
Some day so thoughtlessly let to become the "only",
Than believe,
Than suffer…
I'll be, I'll be forgotten
And I will die
For it's the proper way
For those like me to silently remind:
Unrequited love just ca
and dies forgotten.
I want to submit a draft on self-destruction,
To call it off, to call the love off,
To extract it from under my skin,
Do you think we need to talk?
Well, don’t we? Don’t we talk?
Every day after the craziness,
Idiocy, randomness,
Disorder, incongruity…
One fell for you – weren’t you delighted?
Ain’t it nice…
When you’re adored…
I'm sorry, dear, time is out,
This is the dish,
Here is the trout,
You’ve tried the fish,
Please, wash the dish -
That’s what it’s all about.
I wish I were a kid in a pair of short blue trousers,
I wish you were a kid in a white dress and white blouse,
I wish we could be stupid and kind,
I wish you never made up your mind
To stop being such a marvelous child.
I wish I never told you how much I loved you,
I wish I knew what always happens to you when you fall in love,
I wish I had an average wife,
I wish I went through trouble and strife,
I wish I lived an average life.
I wish I never lived a life of an artist,
I wish you never learned the place where I stayed,
I wish I never met you, that's that,
I wish I could get a cigarette now,
I wish you… you were a marvelous child…
I wish I were a kid in a pair of short blue trousers,
I wish you were a kid in a white dress and white blouse,
I wish we could be stupid and kind,
I wish you never made up your mind
To stop being such a marvelous child…
All those cosmic things that shine there,
All of them – will live,
They will stay there forever,
They will stay, they will stay, they will stay…