Страница 28 из 56
— И никто из других не высказался, чтобы что-нибудь предпринять по этому поводу?
Виктор пожимает плечами.
— На данный момент это всего лишь мнения. Никаких действий предпринято не было.
Я хмурюсь, откидываясь назад.
— Вряд ли они обрадуются, когда наконец услышат о моих планах насчет стола. Но как только я возьму контроль в свои руки, у меня нет намерений уступать его обратно. Если бы Лиам правил более сильным кулаком…
— Ты должен быть рад, что он этого не делает.
На мгновение наступает тишина, прежде чем Виктор снова заговаривает.
— Всегда есть противодействие, — говорит он наконец, — когда решаешь сделать что-то не так, как это делалось раньше. Мне тоже пришлось с этим столкнуться, и я попытался выйти с другой стороны. У меня получилось, и у тебя тоже получится. Я верю в это, иначе я бы не оказал тебе поддержку.
Я думаю об этом еще долго после окончания встречи и занимаюсь оставшейся частью своего дня, готовясь к свадьбе, которая обязательно состоится. Двое самых могущественных главарей мафии в стране поддержали меня в моей попытке вернуть королевский стол. Это кое-что значит. Я не смог защитить свою семью и ее наследие много лет назад, но у меня есть шанс все исправить и сделать это, гарантируя, что мой брат останется невредимым. Это непростая задача, но, в конце концов, однажды я переделал себя с нуля.
Если я смогу начать новую жизнь, то воскресить старую будет не так уж трудно.
У меня в груди появляется слабая боль, когда я думаю о приближающемся дне моей свадьбы и о том факте, что моего брата там не будет. Он должен быть рядом со мной, когда я женюсь, моим шафером, вручающим мне кольцо, чтобы я надел его на палец моей новой жены. Бесполезно желать, чтобы все было по-другому, говорю я себе, садясь в машину, игнорируя непрекращающуюся боль сожаления. Это ничего не меняет. Это только усложняет настоящее.
Однако в последние дни мне все больше и больше кажется, что я потерял всех, кто был для меня важен. За исключением Джейкоба, я чувствую себя очень одиноким и, хотя я думаю, Сирше хотелось бы, чтобы я открыл ей себя более полно, это в лучшем случае похоже на опасный гамбит. Может быть, быть мужчиной в моем положении — значит быть одиноким. Но Лука и Виктор, похоже, так не думают. С их точки зрения, я хочу быть один. И очень маленькая часть меня начинает думать, что они правы.
12
СИРША
День моей свадьбы — прекрасный день. На улице безоблачно, солнечно и чуть жарковато, голубое небо сияет за моим окном, когда я накидываю халат и заказываю завтрак в номер. В этом нет никакой необходимости, но я, моя мама и моя свадебная компания решили остановиться в роскошном отеле в центре Бостона в ночь перед свадьбой, чтобы отпраздновать это событие. Мои друзья столпились в моей комнате прошлой ночью, намного позже того, как моя мать удалилась к себе, чтобы выпить шампанского и поболтать, хотя на этот раз я была осторожна и не пила так много. Это был веселый вечер, непринужденный и вдали от дома, и мне показалось, что это подходящий переход между моей жизнью в родительском доме и моей новой жизнью в качестве жены Коннора. Все мои вещи уже упакованы и готовы к переезду, как только Коннор подыщет для нас дом. Он остановился в отеле с тех пор, как приехал в Бостон, но очень скоро нам нужно будет поселиться вместе во временном доме, пока мы не сможем переехать в поместье Макгрегоров вместо Лиама и Анастасии.
Я не разговаривала с Найлом с момента нашего последнего разговора на утро после моего девичника, а с Коннором с той ночи. Отчасти это связано с тем, что я была занята приготовлениями к свадьбе в последнюю минуту, но ни один из них даже не пытался со мной поговорить. Что касается Коннора, я почти уверена, это потому, что он постоянно пытается установить дистанцию между нами, как бы больно это ни было, но я не могу не задаваться вопросом, не пожалел ли Найл о том, что преследовал меня. Я больше не невеста Лиама, но мне часто интересно, что бы подумал Лиам об интересе Найла ко мне, если бы это каким-то образом повлияло на их дружбу. Если бы Лиам когда-нибудь доверял ему меньше, если бы он знал, что Найл хочет меня, и хотел все эти годы. Именно такую информацию хотел бы знать Коннор, чтобы использовать против Лиама. Однако я решила держать это при себе, даже активно отрицать, что Найл проявляет ко мне интерес, потому что что-то в стремлении Найла ко мне кажется слишком близким, слишком важным, чтобы позволить Коннору использовать это как инструмент или делать это самой. Приятно чувствовать, что тебя хотят из-за того, кто я есть, а не из-за моей ценности как шахматной фигуры. Я пока не готова с этим расстаться.
Я делаю все возможное, чтобы изгнать Найла из своих мыслей. Это день моей свадьбы, крайняя точка моей победы, и я хочу отпраздновать его как можно полнее.
— Сирша! — Выкрикивает Мэгги мое имя, врываясь в мой номер, как раз перед тем, как бедный сотрудник вкатывает тележку с обслуживанием номеров. — Ты заказала мимозы? Другие девушки уже встали, они скоро придут сюда.
— Я это сделала, — говорю я ей с усмешкой, когда она направляется прямиком к шкафу, чтобы достать мое свадебное платье и повесить его над дверью. Оно выглядит так же красиво, как и в тот день, когда я его купила, и я чувствую легкую дрожь возбуждения при мысли о том, чтобы надеть его.
Несмотря на все провалы и трудности на этом пути, я добилась своего. К концу дня я буду Макгрегор и женой Коннора. Больше не будет ни одной неудачной попытки, ни одного прерванного взаимодействия. Все будет сделано. И к завтрашнему утру я больше не буду девственницей.
От этой мысли у меня по спине пробегает дрожь совершенно другого рода.
Я едва могу есть, когда осознаю реальность дня, и могу сказать, что это поднимает моей маме настроение. Она выхватывает у меня из рук бокал с шампанским, прежде чем я успеваю взять вторую мимозу, и, отставляя его в сторону, издает странный звук.
— Тебе не следует слишком раскрасневшейся и подвыпившей идти к алтарю, — твердо говорит она. — Теперь сиди спокойно, чтобы твоя прическа была идеальной.
Сейчас в комнате целая толпа парикмахеров и визажистов, которые работают надо мной и моей свадебной вечеринкой.
— Я хочу естественности, — твердо заявляю я своим. — Никакого густого макияжа, просто волосы спереди зачесаны назад. — Я машу ей рукой, когда парикмахер неуверенно смотрит в сторону моей матери. — Я невеста. Я не хочу выглядеть на десять лет старше.
У моей мамы были совершенно определенные представления о моем свадебном образе, включая огромное платье, которое она пыталась убедить меня купить, тугую прическу с лаком и густой макияж, чтобы это “бросалось в глаза на фотографиях”. Но я не хочу ничего из этого, и я решила, что сегодня, в день моей свадьбы, я начну отстаивать то, чего я хочу, когда дело касается моей семьи. В конце концов, через несколько часов я больше не буду дочерью своего отца. Я буду женой Коннора. И я тоже хочу быть чем-то большим. Больше, чем просто определяться мужчинами, которые меня связывают. Я пока не знаю, как этого добиться, но я намерена разобраться с этим, начав с моего основания, а после со свободы, которую обещал мне Коннор.
К тому времени, как мы заканчиваем, мой макияж становится мягким и легким, как я и хотела, а веки окрашены в мерцающие золотые и бронзовые тона, которые выглядят естественно и красиво рядом с моими темно-рыжими волосами, дополняя темную бахрому моих легких наращенных ресниц. Мои волосы завиты мягкими волнами, спереди зачесаны назад и закреплены бабушкиной золотой заколкой с бриллиантами и жемчугом, а мои украшения тоже сплошь из золота и жемчуга: двухнитевое ожерелье моей матери, висячие серьги моей тети, золотая манжета с жемчужинами, подаренная мне на шестнадцатилетие.
Я надеваю свое свадебное платье, пока Мэгги застегивает его и начинает застегивать пуговицы сзади, и я должна признать, что выгляжу как идеальная невеста. Моя мама и Мэгги прикрепляют вуаль к гребню в моих волосах, оставляя ее откинутой назад, пока мы не добираемся до церкви, и когда я оборачиваюсь, то вижу, что даже Мэгги сияет.