Ирландский обет

Его рука скользит под скатерть, нащупывая мое колено под зеленым шелком, и дрожь пробегает по мне от тепла его ладони на моей коже.

— Я знаю, и поверь мне, я… я тоже этого хочу. — Я делаю еще один глоток вина, пытаясь привести в порядок свои мысли. — Но, Лиам, дело не только в этом. Ты… ты ирландский король, а я…

— София сказала тебе об этих вещах, пока она была здесь? — Губы Лиама слегка поджимаются. — Тебе не нужно беспокоиться об этом, Ана. Об этих вещах должен беспокоиться я…

— Она этого не делала, — быстро отвечаю я ему. — Не все, что я думаю, это потому, что кто-то другой вложил это мне в голову, Лиам…

— Это не то, что я имел в виду. — Он вздыхает, делая еще один глоток вина. Нас на мгновение прерывает появление официанта с нашими закусками: нежной брускеттой, икрой на тостах и чем-то похожим на тартар из говядины с жидким яйцом сверху. У меня урчит в животе, я не так уж много съела сегодня, хотя позаботилась хотя бы о том, чтобы приготовить что-нибудь на завтрак и обед. Я беру один из тостов и осторожно откусываю кусочек. Я никогда раньше не пробовала черную икру, но уверена, что и сейчас не подходящее время для этого.

— Лука и Виктор не слишком довольны тем, что я пригласил тебя сюда, — говорит Лиам. — Я подумал, что, возможно, у Софии тоже были мысли по этому поводу, которыми она поделилась с тобой.

— София просто хочет, чтобы я была счастлива, — тихо говорю я. — Если я захочу быть здесь, она поддержит меня. Если я захочу поехать на Манхэттен и остаться с ней, она поддержит меня и в этом.

— Должно быть, приятно иметь подругу.

— Она моя лучшая подруга. — Я кладу тост на маленькую изящную фарфоровую тарелочку, стоящую передо мной. — У тебя есть кто-нибудь похожий?

— В некотором смысле. — Лиам хмурится. — Найл мне как брат. Он, по сути, мой лучший друг. Я знаю, что он сделал бы для меня все. Но он не всегда соглашается с моими решениями.

— Он и с этим решением не согласен?

Лиам кивает.

— Он думает, что я должен жениться на Сирше. На самом деле, подавляющее большинство, похоже, согласно, что я должен жениться на Сирше.

— И все же я здесь, — бормочу я. — С тобой на свидании.

— Потому что так и должно быть. — Рука Лиама все еще лежит на моем колене, его пальцы поглаживают округлую косточку. — Я люблю тебя, Ана. Я знаю, что мы знаем друг друга недолго. Я знаю, что то, что мы здесь делаем, нелегко. Но больше всего на свете я хочу, чтобы ты в это верила. Верила в это… что бы ни случилось, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя детка.

— Я действительно верю в это, — тихо говорю я. — Но я также знаю, что иногда любви недостаточно.

Лиам смотрит на меня, откусывая кусочек тартара из говядины, с любопытством в глазах.

— Твои родители?

Я киваю.

— Помимо всего прочего. Моя мать очень любила моего отца, по крайней мере, это то, что я помню. Когда мы приехали в Нью-Йорк, я была маленькой, но я никогда не помню, чтобы они повышали голос между собой. Я помню только, как они прикасались друг к другу, улыбались. Но у моего отца были неприятности с Братвой в России. Он был убит, и мы с мамой бежали. — Я грустно и неуверенно улыбаюсь Лиаму. — Они любили друг друга, но этого было недостаточно, чтобы спасти его. Он умер, и после этого она уже никогда не была прежней. Она никогда больше не любила, никогда больше не выходила замуж. Он был для нее всем, и я увидела, что она стала какой-то не такой, когда его не стало. Как будто вырезали часть ее самой, ту часть, в которой она нуждалась.

— Я бы сказал, что ее любовь к тебе спасла тебя, — говорит Лиам, потягивая вино. — Ее любви к тебе было достаточно, чтобы вы обе оказались здесь, чтобы у вас была хорошая жизнь.

Я киваю.

— В каком-то смысле, я думаю, это правда. Но суть остается той же. Если то, что мы вместе, вызывает проблемы у Королей, неужели им действительно будет небезразлично, что мы любим друг друга?

Лиам делает паузу, и я вижу, что он думает о том, что я только что сказала. Я еще не сказала ему, что люблю его, не так много слов, потому что он настаивал, чтобы я подождала, пока не буду уверена, что люблю только его. И все же я не смогла удержаться от того, чтобы не думать об этом, по крайней мере потому, что это правда. Я действительно люблю его, даже если пока не могу сказать ему этого.

— Позволь мне беспокоиться об этом, — наконец говорит Лиам. — Я должен был рассказать тебе все раньше, Ана, я признаю это. Но тебе не нужно беспокоиться о решениях и махинациях королей. Этим я займусь сам, как только расторгну помолвку с Сиршей.

— Ты собираешься это сделать? Ты это имел в виду?

— Да, — твердо говорит Лиам. — Мне сказали, что я все равно должен жениться на ней и оставить тебя на стороне, но я не собираюсь этого делать, — быстро добавляет он, видя изменение выражения моего лица. — Я знаю, что ты можешь не верить мне полностью, учитывая секреты, которые я до сих пор скрывал от тебя, но я думаю, что неверность отвратительна. Когда я женюсь, я всегда намереваюсь быть верным своей жене, это одна из причин, почему я не могу заставить себя жениться на Сирше. Она красивая, жесткая, умная женщина, но я ее не хочу, ни в коем случае. Не так, как мужчина должен хотеть свою жену. И я не могу смиряться с холодным браком без любви, только не после…

Его глаза светятся в свете свечей, горя желанием, а рука, лежащая на моем колене, скользит немного выше.

— Ты показала мне то, о чем я и не подозревал, что могу чувствовать, Ана, — тихо бормочет он. — Я не знал, каких глубин может достичь желание, пока не был с тобой. Я не смогу вернуться после этого, ни сейчас, не когда-либо. Ты для меня…все, и ты всегда будешь такой. Так что нет, я не буду держать тебя на стороне и не женюсь на Сирше. Но Ана…

Лиам переводит дыхание, и я чувствую, как его рука сжимается на моей ноге.

— Мне нужно, чтобы ты тоже была со мной там. Мне нужно, чтобы ты боролась за это так же усердно, как борюсь я, потому что, если я потеряю тебя, рискнув всем остальным…

Слова повисают в воздухе, и я не знаю, что сказать. Я хочу пообещать ему все, сказать ему, что у меня нет никого, кроме него, но я знаю, что это не совсем так, пока нет. Я понемногу нахожу свой путь к этому. Но после того, как он так старался показать мне, что говорит правду, я не могу сказать ему ничего, что было бы не совсем правдой.

Сервер, похоже, принимает наши заказы, и момент упущен. Я почти благодарна за это, хотя чувствую на себе взгляд Лиама, когда он заказывает филе и лобстера с соусом горгонзола, а я бараньи отбивные с демигласом и весенним салатом. Пока официант убирает остатки наших закусок, Лиам прочищает горло, и я знаю, что он собирается попытаться сменить тему.

— Итак, каким было бы твое идеальное свидание, Ана? — Он криво улыбается мне и делает еще один глоток вина. — Я спланировал это как можно лучше, учитывая обстоятельства, но поскольку я надеюсь, что их будет больше, я хочу знать, что бы ты выбрала, если бы могла что-нибудь сделать.

— Что угодно? — Я хмурюсь. — Я не очень хорошо знаю Бостон.

— Что угодно, — подтверждает Лиам. — Не только в Бостоне.

— О, тогда это просто. — Я смеюсь. — Я бы лежала где-нибудь на тропическом пляже под солнцем, слушала шум волн и пила какой-нибудь фруктовый напиток. Я люблю Нью-Йорк, правда люблю, музеи, библиотеки, художественные галереи и все, что там можно сделать, и я уверена, что в Бостоне тоже много всего этого, но, боже, я ненавижу холод. — Я вздрагиваю, смеясь, и вижу, как улыбка Лиама становится шире, его глаза пристально смотрят на меня, как будто ему нравится слушать звук моего голоса. — Я бы немедленно отправилась в тропический отпуск, если бы могла все бросить и отправиться куда угодно.

— Тогда решено. — Лиам ухмыляется. — Это то, чем мы займемся в наш медовый месяц.

Мое сердце пропускает удар в груди, но мне удается сохранить свой голос ровным, легким и поддразнивающим, когда я поднимаю бровь, глядя на него.

— О? Ты делаешь мне предложение?