Страница 13 из 51
Улыбка Верховного мечника стала загадочной, и он поднял руки, не собираясь ничего больше объяснять.
— Нам всем нужно взяться за руки и встать в круг.
Ронье удивилась, но послушно взяла ладонь Кирито левой рукой и ладонь Тизе правой. Напротив Асуна со слегка отрешённым видом тоже вступила в круг, замкнув кольцо.
В следующий миг в середине круга мелькнули зелёные вспышки. Трава под ногами пригнулась от разошедшейся воздушной волны. Ронье невольно напрягла руки, и в то же мгновение воздушные потоки плавно оторвали её от земли.
— А! А-а-а-а! — завизжала Тизе, дёргая ногами.
Но её тело с каждой секундой поднималось всё выше и выше.
Ронье знала повадки Кирито немного лучше, поэтому только ахнула от удивления, но потом ей всё стало понятно. Под ней постоянно высвобождались ветророды, создавая порывы сильного ветра, но деревья вокруг лишь едва шелестели, словно их ничто не тревожило. Приглядевшись, Ронье заметила вокруг их кольца радужную пелену Инкарнации. Похоже, Кирито превратил Инкарнационную руку, которой пользуются рыцари единства, в большой цилиндр и отрезал их четверых от внешнего мира. Вот почему потокам воздуха от ветрородов оставалось лишь двигаться вверх, поднимая Ронье и остальных. Иными словами, они взлетали по тем же принципам, что и подъёмники в соборе.
Не прошло и десяти секунд, как Тизе тоже успокоилась. Покрутив головой, она восхищённо воскликнула:
— Как здорово, Ронье, мы летим!
— Ай, Тизе, держи меня за руку нормально!
Пока Ронье пыталась покрепче сжать ладонь подруги, они поднимались всё выше, постепенно набирая скорость. Земля уже осталась далеко внизу, но стена никак не кончалась. Ронье робко посмотрела наверх: граница между белым мрамором и голубым небом всё ещё была далеко.
«Что, если Кирито собьётся с мысли или в воздухе закончится священная энергия?» — испугалась Ронье, но отогнала эти мысли, продолжая упрямо смотреть вверх. Спустя ещё двадцать секунд прямого взлёта и короткого полёта под углом они наконец покорили стену.
Воздушная подушка тут же исчезла, и все четверо упали с двухмеровой высоты. Когда Ронье тренировалась, стоя на столбах, эта высота казалась ей пустяковой, но сейчас ноги почему-то отказались слушаться, поэтому они с Тизе приземлились на пятые точки.
Кое-как поднявшись, опираясь на руку Кирито, Ронье посмотрела вперёд и невольно обронила:
— Ух ты…
Высота стены была всего меров пятьдесят — или десять этажей собора. Но если с вершины башни Центория казалась далёкой и затянутой тучами, то теперь до убегавших во все стороны улиц, казалось, можно дотянуться рукой. Более того, поскольку они стояли на углу южной и западной стен, то видели точно такую же стену, уходившую на юго-запад в бесконечную даль.
— Ах да, это же вершина нетленной стены… — прошептала Тизе, и Кирито молча кивнул в ответ.
Нетленные стены — гигантские мраморные преграды, которые служат границами секторов Центории и четырёх Империй. Эти стены построили не каменщики, а Первосвященница Администратор, которая воздвигла их всего за одну ночь благодаря своей божественной силе.
Нетленные стены начинаются вокруг Центрального собора и тянутся на расстояние более семисот пятидесяти килоров вплоть до Краевого хребта. Своё название они получили за неразрушимость, но никто и не собирался даже царапать эти стены, потому что это запрещалось Кодексом. Впрочем, подниматься на них тоже было нельзя, так что Ронье всё равно нарушила один из параграфов.
Став рыцарем-учеником, она освободилась от власти Кодекса, но воспитанное за долгие годы благоговение перед запретами не исчезло. Ронье невольно встала на цыпочки и посмотрела вниз.
Между мраморными блоками не было даже милевых зазоров, а гладкая поверхность блестела, словно только что отполированная, хотя должна была поблекнуть за сотни лет от дождя и ветра. Обернувшись, Ронье увидела, что стена заканчивалась бритвенно острым выступом, готовым остановить любого, кто попытается на неё вскарабкаться.
Вдруг послышался шорох маленьких крылышек. Подняв голову, Ронье увидела двух голубых пташек, усевшихся на вершину стены. Подойдя чуть-чуть поближе к Ронье, они уставились на девушку чёрными глазками.
— Хи-хи, похоже, даже Кодекс Запретов птичкам не указ.
После слов Асуны Ронье расслабила плечи, переглянулась с Тизе и хихикнула. Затем вновь осмотрела пейзаж под стеной.
— А, я поняла!.. Вы хотите немного пройти по стене, чтобы оказаться поближе к гостинице в Южной Центории, да?
— Именно, — с улыбкой отозвался Кирито. — Пока мы идём по стене, снизу нас не видно, и, как ни удивительно, можно найти для спуска такое место, что горожане нас вообще не заметят.
— Судя по твоим словам, ты уже проверял? — без промедления вставила Асуна.
Похоже, Кирито понял, что сболтнул лишнего, но деликатно кашлянул и ответил:
— Ну-у, как бы проверка путей отступления — самые основы стратегического мышления… В общем, не будем терять времени.
Кирито тут же зашагал по стене. Асуна удручённо покачала головой и пошла за ним. Тизе и Ронье направились следом.
У четырёх нетленных стен, разделяющих мир людей на Империи, есть неофициальные названия.
Северо-восточная стена между Северной Империей Нолангарт и Истабариэтом называется Весенней стеной. Юго-восточная между Истабариэтом и Южной Империей Сазеркройт — Летней. Юго-западная между Сазеркройтом и Западной Империей Весдарат — Осенняя. Наконец, северо-западная стена между Западной и Северной Империями — Зимняя.
Даже Фанацио и Дюсольберт, старейшие рыцари единства, не знали, как появились эти названия, явно придуманные одновременно. До образования Совета стены играли роль неприступных государственных границ и большинство жителей Центории не могли перемещаться из одного сектора в другой. Нужные документы для прохода через единственные ворота в каждой из стен выдавались только торговцам и богатым путешественникам.
Хотя с тех пор условия для прохода через врата сильно смягчили, настоящей свободы перемещения между секторами Центории по-прежнему нет. Виной тому — неутихающие отголоски Восстания четырёх императоров. Возможно, где-то в мире людей до сих пор скрываются гвардейцы-повстанцы, соблюдающие приказы императоров о восстании против Церкви Аксиом. Не исключено, что они как-то связаны с убийством Ядзена и похищением Лизетты.
Эти мысли преследовали Ронье, пока она шла по Осенней стене.
В ширину стена имела четыре мера, поэтому можно было не бояться ни взглядов снизу, ни падения — если только не идти по самому краю, конечно. Наконец холодный ветерок выдул лишние мысли из головы Ронье, и она бездумно уставилась на городские пейзажи.
Слева от стены раскинулась Южная Центория с домами из бурого песчаника, справа виднелись чёрные крытые шифером крыши домов Западной Центории. Разделённые стеной города разительно отличались не только цветом, но и подходом к строительству. В Южной Центории дома складывали из больших бурых блоков и строили на большом расстоянии друг от друга, поэтому на улицах царило ощущение простора. В свою очередь, в Западной Центории дома обшивали тщательно обработанными и подогнанными шиферными плитами, из-за чего сверху они напоминали драконью чешую, а сами дома стояли так плотно, что весь город казался искусно выложенной мозаикой.
По словам Кирито, четыре Центории разительно отличались даже кухней. Ронье и Тизе могли посещать любой сектор, но немного робели, поэтому из собора выходили только в родную Северную Центорию.
«Рыцари единства должны защищать мир во всех империях, так что нам надо перестать бояться», — в очередной раз подумала Ронье и уже собиралась поделиться этой мыслью с Тизе, но Кирито вдруг остановился.
— Вот тут четвёртый район… Где же гостиница?.. — пробормотал он, окидывая взглядом Южную Центорию.
Ронье тоже повернулась и вгляделась в бурые улицы.
«И правда, где же она?» — успела мысленно прошептать Ронье, водя глазами по домам, но затем вспомнила, что они с Кирито никогда не были на месте преступления. Когда четыре дня назад новость об убийстве долетела до собора, гоблина Мялу уже заточили в здании городской стражи, поэтому Кирито направился прямиком туда.