Без обезьяны

Однако даже если человеку и не нужно стремиться непременно стать гением, то человечеству гении нужны, — сам Корчак сравнивает их с солнцами. Откуда же берутся, как появляются гении?

Американский учёный и фантаст Фред Хойл говорит в романе «Чёрное облако» устами гигантского разумного существа из космоса:

«... Теории, которыми обычно объясняют появление гениальных людей, кажутся мне заведомо неверными. Гений — не биологическое явление. Дитя не может родиться гениальным; чтобы стать гением, нужно учиться. Биологи, которые думают иначе, не считаются с данными собственной науки: человек как биологический вид не получил в процессе эволюции задатков гениальности, и нет оснований считать, что гениальность передаётся от родителей к детям.

То, что гении появляются редко, объясняется простыми вероятностными соображениями. Ребёнок должен многое выучить раньше, чем он достигнет зрелости. Можно по-разному научиться делать такие арифметические действия, как, скажем, умножение. Это значил, что мозг может развиваться в различных направлениях, каждое из которых даст возможность умножать числа, но отнюдь не одинаково легко. Тех, кто развивается удачно, называют «сильными» в арифметике, а тех, кто вырабатывает в своём мозгу неудачные способы, называют «слабыми» или «неспособными». От чего же зависит, как будет развиваться данная личность? Я уверен, что только от случая. И случай же определяет разницу между гением и тупицей. Гений — тот, кому повезло в процессе обучения. С тупицей случилось обратное, а обычный человек — это тот, кто не был ни особенно удачлив, ни особенно неудачлив».

И вот как комментируют этот вывод космического пришельца земные учёные.

« — Боюсь, я слишком похож на тупицу, чтобы понять, о чём он там толкует. Может быть, кто-нибудь объяснит? — заметил Паркинсон во время перерыва в передаче.

— Ну, если считать, что обучение может проходить разными путями, из которых один лучше, чем другие, то я думаю, что это действительно вопрос случая, — ответил Кингсли. — Это как пари на футболе. Вероятность того, что ребёнок выберет самый лучший способ обучения для каждого из дюжины предметов, не больше, чем вероятность заранее угадать победителя в двенадцати футбольных матчах.

— Понимаю. И это объясняет, почему гений — такая редкая птица, верно? — воскликнул Паркинсон».

Мне нравится гипотеза «Чёрного облака». Чем? Прежде всего своим отважным оптимизмом. Ведь если быть гением учатся, причём случайно, то эту случайность можно исследовать и найти, от чего она зависит.

Представьте: окажется возможно найти для каждого ребёнка лучший способ обучения?

А вот выдержка из вполне научной книги:

«В одном из экспериментов несколько пар идентичных близнецов дошкольного возраста упражнялись в составлении фигур из строительных кубиков. Всем были даны одинаковые кубики, с тем чтобы они строили одну и ту же постройку. Но в то время, как один из партнёров пользовался картинкой, на которой был помечен каждый кубик, другой держал перед собой модель постройки, в которой кубики былизаклеены бумагой. Через два месяца в каждой паре обнаруживались различия в строительном мастерстве. Во всех случаях без исключения близнец, который тренировался вторым, более трудным способом, проявлял себя лучше не только при копировании... но и в творческом создании новых построек».

Это цитата из книги Шарлотты Ауэрбах «Генетика». Проводились опыты в Москве, до войны ещё, в Институте экспериментальной медицины.

Мнение физика, выраженное в фантастическом романе, неожиданно перекликается с вполне реальными данными психологов.

Но есть и другое, более близкое и реальное решение проблемы. Решение, которое, может быть, положит конец Величайшей несправедливости.

Теперь несколько цитат:

И, наконец, «вместе — тошно, врозь скушно».

Что объединяет все эти строчки и фразы? Тема. Они посвящены, говоря строго научно, проблеме психической несовместимости.

Люди ведь не кубики из детского строительного набора, которые так легко подогнать друг другу. А между тем — волей-неволей — мы живём и работаем бок о бок. И если у нас ещё может оставаться хоть иллюзия насчёт свободы выбора спутника жизни и друзей, то ни родных, ни товарищей по работе и учёбе, ни начальников, ни подчинённых мы себе не выбираем. Конь и трепетная лань, отец и сын, капитан и первый помощник, директор и завхоз, муж и жена, — несть числа сочетаниям лиц, для успеха и, в конечном счёте, счастья которых психическая совместимость имеет чрезвычайно важное значение. Причём только в упрощении, в модели, в идеале здесь можно говорить о сочетании именно двух лиц. На самом деле семья состоит не только из отца и сына, в ней есть и мать, и братья или сёстры.

И на корабле, кроме капитана и первого помощника, есть ещё другие помощники, механик, кок, матросы.

Отчаянные попытки хоть как-то смягчить здесь противоречия и подбирать кадры не только «по деловым», но и по общежитейским (от слова «общежитие») качествам делались с древнейших времён. В этом принимали посильное участие свахи (от гоголевских до электронных), фараоны, пророки, начальники отделов кадров. В XX веке пышным цветом расцвела так называемая микросоциология, одной из задач которой было как раз обоснование наилучших способов подбора работников. Микросоциология — что тут скрывать — открыла кое-какие весьма (очень) общие и довольно (но не очень) полезные принципы. Выяснилось, что атмосфера дружбы способствует повышению производительности труда, а вражды — наоборот.

Удалось прийти к выводу, что каждый подчинённый лучше работает, если знает, что и почему именно о нём думает начальник.

Но всё это были только прикидки. По-настоящему заняться проблемой психической совместимости и несовместимости людей, а говоря шире — групповой психологией, учёных заставил космос.

Ведь в дальние путешествия люди будут уходить коллективами, притом коллективами небольшими. Собственно говоря, и в полярные экспедиции, и в многолетние морские путешествия в прошлом уходили такими же коллективами. Да и караван в долгом пути сопровождала всего лишь горстка людей. Возникали ли между ними споры? Ещё какие! Даже шайка разбойников, по свидетельству историков и романистов, расшатывалась изнутри благодаря психической несовместимости своих членов. Но тогда наука ещё даже не пыталась помочь морякам, купцам и разбойникам в разрешении конфликтов. Не доросла. И конфликты разрешались чисто опытным путём (йо-хо-хо, один конец — за борт).

В XX веке социология, социальная психология, коллективная психология и просто психология, наконец, занялись психической совместимостью. А космический призыв последних лет заставил десятки и сотни учёных сосредоточить па этой проблеме свои усилия...

Всемирное телевидение, точный прогноз погоды, поиски полезных ископаемых... Космос уже начал оплачивать сделанные землянами расходы. Впереди энергостанции на Луне, искусственные солнца, заселённый кокон вокруг Солнца... Но, может быть, наибольшую земную отдачу исследования, проведённые для космоса, дадут именно в психологии — они должны помочь в разрешении чисто человеческих Проблем, проблем взаимодействия людей между собой. Психология групп начала развиваться до первых космических полётов. И среди её открытий есть такое: группа из. людей относительно низкого интеллекта может выполнить чисто интеллектуальное задание быстрее, чем группа из людей относительно более высокого интеллекта. Надо только, чтобы в первом случае люди лучше дополняли друг друга. Узнав об этих опытах, я понял, наконец, почему так часто целые коллективы добропорядочных, умных и даже талантливых людей только тем и занимаются, что переливают из пустого в порожнее. Просто эти коллективы неудачно подобраны (впрочем, иногда, вероятно, бывает виновато что-нибудь другое).