Греши и страдай

— Мне жаль.

Грасхоппер любезно предоставил нам немного пространства, ускользая и яростно набирая сообщения на своем телефоне.

Я наклонилась к Артуру, обняв его рукой за талию.

— Мне тоже.

— Я не хочу, чтобы ты волновалась, Клео. Все, что происходит внутри меня, пройдет. Мне просто нужно знать, что ты не будешь ненавидеть меня, ожидая, пока я исцелюсь.

Я вздрогнула.

— Думаешь, я способна на такое?

Арт покачал головой.

— Я все время боюсь, что ты уйдешь, когда я проснусь, или поймешь, какая я обуза, и разобьешь мне сердце.

Арт понизил голос до мучительного придыхания.

— Что бы ты ни говорила, я живу памятью о том, что я сделал с твоими родителями, каждый чертов день. Я никчемный, эгоистичный и чертовски легкомысленный.

В груди затрепетало.

— Я послал сообщение. Клуб сплотится. Сказал им доставить сюда свои задницы через тридцать минут, — объявил Грассхоппер, выключил телефон и вернулся с задумчивым и полным планов взглядом. Он переводил взгляд между нами, чувствуя незавершенный разговор, но в каком-то смысле я была рада, что он прервал его.

Пока Артур не найдет спасения в себе, я ничего не смогу сделать, чтобы снять с него вину.

Артур кивнул.

— Хорошо.

— Также звонил Уоллстрит. Рассказал мне о другом деле.

Глаза Грассхоппера рассказывали полную историю, за которой я не могла уследить. Но Артур понял.

— Отлично. Скажи ему, что журналист, освещавший последнюю утечку, может получить информацию и по этому делу. Скажи ему, чтобы назначил встречу на следующей неделе, и все будет в его распоряжении.

— Я понял.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, закусив губу.

— Не хочешь поделиться?

Артур ущипнул себя за переносицу.

— Я знаю, что обещал тебе все рассказать, но это сложно.

— Скоро ты узнаешь, Фасолинка, — подмигнул Грассхоппер. — Ты будешь чертовски гордиться им, когда узнаешь.

Я нахмурилась.

— Почему? Что вы планируете?

Артур поцеловал меня в макушку, прочищая горло.

— Что-то масштабное. А теперь смените тему, потому что у нас нет времени вдаваться в подробности.

Хоппер переместился. Молчание стало неловким.

«Черт возьми, почему он не может просто все выложить и позволить мне решать, что важно, а что нет?»

Чтобы рассеять гнетущую тишину, я спросила:

— Ты торгуешь, Хоппер?

Хоппер покачал головой, его тело было твердым, как кирпичная стена, но каким-то теплым и дружелюбным.

— Неа. Слишком большой риск для меня. Однако я доверяю Киллу управлять несколькими инвестициями от моего имени.

Артур усмехнулся.

— Несколько инвестиций? Так мы это называем в наши дни?

— Тише, чувак. Мне нравится иметь наличные, но мне не нравится, когда люди знают, где находится десятичная точка.

Хоппер посмотрел на меня.

— Без обид. До сих пор не привык не беспокоиться о деньгах.

Входная дверь открылась, когда внутрь ворвались люди, вызванные Грассхоппером. Они быстро направились в зал заседаний.

Я наморщила лоб.

— Но Уоллстрит был богат, не так ли?

Я хотела поискать онлайн и изучить наставника Артура, но не нашла времени, когда меня украли и использовали в качестве пешки в игре десятилетней давности. Но я прислушивалась к своему чутью, и оно говорило, что Уоллстрит богат — некоторые люди просто носили деньги, как будто их одежда блестела от недавно отчеканенных долларов.

— Ты спрашиваешь, отдал ли мне отец хоть что-то из того богатства, которое он «потерял»? —выделил слово воздушными кавычками Грассхоппер.

Артур не двигался, просто не сводил глаз с обложек журналов.

В здание клуба вошли еще люди, топая сапогами и кожанками, соблюдая приличия, чтобы не прерывать нашу беседу.

— Ответ, — сказал Хоппер, — нет. Ни копейки. Когда я был моложе, я не совсем был мистером Ответственным. Я не осуждаю его за то, что он избегает искушений.

— И ты не ненавидишь Артура за то, что он избранный?

Арт и Хоппер резко вздохнули.

«Что ты делаешь, Клео?»

— Прости, — я опустила голову. — Я не имела в виду это...

— Нет, я понимаю, —прислонился к стене Грассхоппер, скрестив руки. Его губы озарила расслабленная ухмылка.

— Без Килла «Порочники» убили бы друг друга и положили конец нашему клубу. Я всегда знал, какой будет моя роль.

Артур напрягся, его твердый живот сжался у меня за спиной.

— Да неужели? И что это было?

Ирокез Грассхоппера покачнулся, когда он повернул голову к президенту.

— Уоллстрит посоветовал мне всегда быть рядом с тобой. Чтобы оказать тебе поддержку. Убедиться, чтобы ты не пострадал.

Артур простонал.

— Это включало в себя слежку за мной и доклады ему?

«Ого. Откуда это взялось?»

Хоппер замер. Его глаза были единственным, что изменилось в его выражении.

— Ух-ты. Не могу поверить, спустя столько времени у нас наконец-то состоялся этот разговор.

Приехали еще байкеры. Каким-то образом они почувствовали напряженную атмосферу и направились к конференц-залу. Только когда они скрылись из виду, Артур отпустил меня.

— Я давно хотел спросить. Сейчас самое подходящее время.

Я следила за течением, ожидая одного из двух: боя или принятия. Тестостерон сгустил воздух. Это могло произойти в любом случае.

— Да, я сообщил отцу, но только о том, что он выбрал правильного человека. Он выбрал тебя из всех, Килл. Ты для него как еще один сын, и я бы никогда не предал тебя, говоря за твоей спиной.

Артур не издал ни звука.

Хоппер добавил:

— С тем, что ты пережил, ты заслужил гораздо больше, чем подозрение и контроль. Уоллстрит увидел это и оставил тебя полностью ответственным. Я был для тебя не более чем другом.

Проходили нескончаемые моменты, прежде чем Артур, наконец, кивнул.

— Ты был хорошим другом, Джаред.

Хоппер просиял.

— И ты был хорошим лидером.

Проведя большим пальцем по телефону, Хоппер посмотрел на время.

— Многие из братьев здесь. Надо сходить в церковь и посмотреть, кто там. Остальные могут присоединиться к нам, — повернувшись, чтобы уйти, он потер лоб. — Конечно, за исключением четырех человек в патруле и двух, следящих за каждым шагом «Ночных Крестоносцев». Их нужно будет ввести в курс дела позже.

Артур благодарно хмыкнул. Притянув меня к себе, поцеловал меня в макушку.

— Готова к своей первой встрече с «Чистой порочностью», Лютик?

«Подождите. Церковь только для мужчин...»

— Ага, Фасолинка. Сверхсекретный материал, —с ухмылкой засунул руки в карманы Грассхоппер. — Сказанное никогда не может быть раскрыто — точно так же, как этот фильм с такими правилами.

Артур фыркнул.

— Ты имеешь в виду «Бойцовский клуб»?

— Да.

Обхватив меня за локоть, Артур повел меня в дальний конец большой комнаты.

— Я многому научился у твоего отца, Клео. Позволь мне показать, что я похож на Торна.

Я хотела кричать, чтобы он перестал сравнивать себя с кем бы то ни было. Он был Артуром. Он был идеален. Он мой.

Вместо этого я спросила:

— Ты ведешь меня в церковь?

Артур не ответил, поскольку Грассхоппер приглашающе распахнул дверь. Он поклонился в мою сторону.

— После тебя, Фасолинка.

— Заканчивай с этим дебильным прозвищем, — отвесил ему подзатыльник Артур.

Нервозность шипящими пузырьками защекотала мои внутренности, когда я вошла в большую продолговатую комнату, куда меня привели в тот день, когда я чуть не была продана. Вместо коробок из-под пиццы и пива, разбросанных по большому столу, теперь я вижу аккуратно сложенные руки байкеров.

Я хотела снова спросить Артура, не было ли ошибки. Конечно, меня сюда не приглашали.

— Килл!

— Привет, През.

Мужчины выкрикивали приветствия, дружелюбие и уважение.

«О боже, что я здесь делаю?»

Не то чтобы я боялась оказаться в комнате, полной мужчин. Дело даже не в том, что мне не хотелось выслушивать планы мести и хаоса. Дело в том, что встречи никогда не проводились в присутствии женщин — я была не на своем месте, лазутчиком.