Изгнанник

– Её начал не я, а наш отец. Четыре года назад он объявил войну Ошиде, но так и не выиграл ни одного сражения. Обе армии все эти годы бодаются в горном перевале, единственном месте сообщения между нашими странами. Никто и пяди земли не уступил. Когда я стал королём, они согласились на переговоры, их посол здесь уже два месяца, а прогресса никакого.

– Они верят в свою победу.

– Думаешь, я совсем идиот. Разумеется, пока мы не нанесём им несколько крупных поражений, ни на какой мир они не согласятся. Просто эта передышка нам тоже на руку, да и твоё освобождение меня занимало больше. Не хотел, чтобы ты просидел в тюрьме до конца жизни.

– Разреши мне принять участие в этой войне. – Сухо произнёс бывший генерал, в его голосе так же звучала уверенность и непоколебимая решимость.

– О! Узнаю в тебе отца. Здравствуйте папа. Никак не можешь ты без войны. – С грустью заявил Джермейн.

– Ты хочешь мира для нашего народа и я тоже. Сам же сказал, что без побед переговоры бессмысленны. А я был самым гениальным командиром в армии отца. И не забывай я самый сильный маг за последнее столетие. Со мной победа станет вероятней. Ты спросил, чего я хочу? Я хочу помочь тебе заключить мир. Я не могу стоять в стороне, пока наши солдаты гибнут. – На этих словах он поднял кубок, будто произнёс тост.

– Что ж, я сделаю, как ты просишь. Но у меня не получится назначить тебя сразу же генералом. Слишком многие воспротивятся. – Лицо короля скривилось, словно он только что разжевал целый лимон.

– Да мне хоть солдатом, только бы не оставаться в тылу. – Счастье буквально в мгновение расцвело на лице волшебника.

– Солдатом это уже перебор, дадим тебе небольшой отряд в подчинение. – Печаль на лице правителя рисовалась всё более тёмными красками.

– Я немедленно займусь тренировками, надо вернуть свои прежние навыки, если это ещё возможно. – С небольшой тоской заключил воин.

– Ну, немедленно это перебор, ты выспись сперва, а на войну отправишься, когда я прикажу. Не раньше! Мне, пожалуй, тоже пора на боковую, засиделись мы с тобой, уже рассвет скоро. Рад, что ты жив брат.

– Спасибо что освободил меня брат.

Они вновь ударились бокалами, одним глотком выпили вино и оправились каждый в свои покои.

Глава вторая. Маг.

Уже два месяца прошло с тех пор, как бунтарь ступил на порог своего дома, за это время он успел вернуть большую часть своих навыков, как в фехтовании, так и в магии. БОЛЬШУЮ, НО НЕ ВСЮ. Неизвестно сможет ли он вообще хоть когда-нибудь вернуться к тому уровню мастерства, которым обладал ранее.

Но, недавно справивший своё сорокалетие бывалый воин, помимо возвращения былого смог обзавестись ещё и новой привычкой, абсолютно невообразимой для него четырнадцатилетнего: он по вечерам стал расхаживать по паркам и садам, принадлежавшим его семье, и придаваться раздумьям.

Однако в этот вечер грёзы мага прервал звон стали – на тренировочной площадке кто-то скрестил мечи. И Альберион отлипая от уютных теней деревьев, отправился смотреть на спарринг.

Тренировочная площадка королевской четы находилась на заднем дворе, в восьмистах метрах от дворца (чуть ближе, чем сад). И не смотря на то, что служила она для весьма примитивных целей, выглядела эта конструкция патетично и напыщенно: круг радиусом двести метров был выложен бирюзовой керамико-гранитной плиткой, а швы между ними были обработаны светло-зелёной затиркой такого нежного тона, что не сразу становилось заметно, что они с плиткой разного цвета. По периметру всё это было обнесено бордюром светло голубого оттенка соединённым по углам высокими остроконечными обелисками.

Сам дворец был абсолютно той же масти – бирюзовый считался королевским цветом, хотя другим людям носить одежду этого оттенка не запрещалось. Самому же Альбериону совершенно не нравилась данная краска, как и его отцу, а так же и брату. Зато этот окрас обожала их мать Эмилия: она частенько появлялась на людях в платьях данного оттенка, всякий раз в новом, бирюзовый идеально шёл её глазам, которые были лишь слегка темнее. Каждую ночь, засыпая в темнице, где тоже всё было однотонным – серым, он вспоминал её.

А теперь находясь здесь, он каждую ночь вспоминает темницу: то отчаяние что одолевало его там, ту боль принесённую поражением. Кажется, ему уже никогда не выкинуть то место из памяти. А очень бы хотелось.

Пройдя лишь пару сотен метров на север от парка, падший принц застал своего племянника за тренировкой.

Юный наследник трона сражался с тремя воинами из королевской стражи, и, не смотря на численный перевес, он всегда оказывался победителем. Джермейн не соврал когда сказал что его сын выдающийся мечник, парень действительно великолепно владел оружием.

– Здравствуйте дядя! – Принц решил прервать тренировку, увидев своего родственника пытавшегося наблюдать за схваткой из тени.

– Рад вас приветствовать, ваше королевское высочество. – Пришедший сопроводил свои слова вежливым поклоном.

– Бросьте дядя мы не при дворе, здесь такие любезности никчему. Отец говорил мне, что до вашего заключения вы были лучшим мечником королевства. – Непринуждённая ухмылка ненадолго вспыхнула на лице мальчишки, выдав в нём юношеский задор.

– Я во многом был лучшим в те времена, но они в прошлом. Не знаю лучший ли я сейчас хоть в чём-то. – Лишённый фамилии и титулов мужчина скромно пожал плечами.

– Есть один способ проверить. – Надменность и самолюбие читалось в каждом движении этого парня. – Ныне я лучший мечник королевства! Сразитесь со мной и узнаете достаточно ли у вас сил.

(О-о поверь мне, уж для того чтобы отлупить одного заносчивого мальчишку сил у меня достаточно.)

– Вынужден буду отказаться Киллиан, на сегодня с меня хватит тренировок. Не так-то просто возвращать былую форму после стольких лет бездействия. – Его окутало сожаление, но речь была ложью, ему просто не хотелось сражаться.

Не хотелось портить этот расслабляющий полной приятной прохлады и сладких ароматов природы вечер очередным поединком. Похоже, он действительно сильно изменился. Да и учитывая его репутацию предателя, вряд ли бы во дворце одобрили, что он наставил принцу несколько синяков. Не зачем давать младшему брату лишний повод для волнения.

– Очень жаль. Но я бы хотел ещё кое-что с вами обсудить, если вы ни против, конечно же? – Подняв с земли тряпку, он вытер вспотевшие ладони.

– Спрашивай что хочешь. – Безразлично сказал маг.

– Почему вы подняли мятеж против дедушки. На уроках истории мне рассказывают, что он был великим правителем, действовавшим исключительно во благо страны, и сделавшим нас крупнейшим королевством материка. – Мальчишеское любопытство обуревало его. Видно было, что он слышал ни мало историй о подвигах, как своего дедушки, так и своего дяди.

– В этом-то всё и дело, он хотел благо для страны, а я хотел блага для народа. – С грустью ответил бывший принц, похоже, этой ночью вновь нагрянут тяжёлые воспоминания. Прощай сон, а вмести с ним и покой. Порой стены родного дома терзают разум сильнее тюремных казематов и пыток пьяной стражи озверевшей от пребывания в снежном плену.

Речь Альбериона поразила Киллиана, его брови нахмурились и свелись над переносицей. Явно не такого ответа он ожидал услышать.

– Вы разделяете эти понятия! Я вот считаю что народ и государство неотделимы. Что хорошо для страны, хорошо и для её граждан.

– Если бы это было так мой юный принц. Если б только всё было так. То править королевствами было бы куда проще. – Задумчиво ответил тот.

Наследник хотел ещё что-то спросить, но их разговор прервал слуга, одетый во всё красное; его рукава и борта были обшиты золотом, а серебряные пуговицы блестели как алмазы. Новая королева сменила туалет прислуге, и маг всё никак не мог привыкнуть к этому, порой, не понимая, слуга перед ним или дворянин.

– Ваше королевское высочество, господин Альберион. – Не высокий шатен с простоватым лицом слегка нервничал.