Страница 18 из 113
Так было в первые московские дни Владимира Ильича. А спустя шесть лет сюда, в Дом Союзов, прощаться с Лениным потянется вся Москва и с нею вместе вся страна…
Пройдет пятьдесят дней со времени переезда правительства из Петрограда в Москву, и наступит первомайский праздник. Первые пятьдесят московских дней Владимира Ильича. В самом начале их, на IV Чрезвычайном Всероссийском съезде Советов, был ратифицирован архитяжелый, насильственный, позорный, поганый, похабный, унизительный — такими эпитетами наградил его сам Владимир Ильич — Брест-Литовский мирный договор с немцами.
Наступила передышка, и Ленин подчеркивал: «Необходимо крайнее напряжение всех наших сил, чтобы использовать предоставленную нам стечением обстоятельств передышку…» И, как всегда бывало, сам прежде всего достигал в работе этого крайнего, для нас теперь, скорее всего, непостижимого, напряжения сил.
«Поскольку вопрос о договоре с немцами был решен, Ильич считал, что настала передышка и надо использовать ее для широкого развертывания работы Советской власти внутри страны, — вспоминала Надежда Константиновна. — Он засел за писание брошюры «Очередные задачи Советской власти».
Выражение — засесть за писание брошюры, книги или, что особенно теперь часто бывает, диссертации — звучит по нашим временам однозначно: освободиться от всех других дел, заняться только этой работой, а если удастся, то еще лучше уехать куда-нибудь — подальше от служебных и семейных забот, телефонных звонков и приятельских соблазнов.
Надежда Константиновна говорила: Ильи** засел за писание брошюры — и конечно же знала при этом, что лишь далеко за полночь приходила тишина, Ленин получал возможность взяться за перо, сосредоточиться, как писал он — «на важнейшей и труднейшей стороне социалистической революции, именно — на задаче организационной».
Брошюра была закончена в самый канун 1 Мая. А «Биографическая хроника» рассказывает нам о других делах, которыми был занят Владимир Ильич в то же время, все в те же пятьдесят московских дней… Участвует, например, в работе более 30 совещаний и председательствует на 33 заседаниях Совнаркома, где рассматривают вопросы о национализации внешней торговли и строительстве узкоколейки для подвоза хлеба Москве, об обороне Мурмана и распределении спичек. Выступает с докладами и речами более 25 раз и 65 раз берет слово на заседаниях Совнаркома. Пишет более 30 проектов правительственных постановлений, резолюций, подписывает и редактирует при этом 269 протоколов, постановлений, декретов, среди них и «Декрет о памятниках Республики» и постановление о передаче лошадей бывшей придворной конюшенной части в ведение Наркомзема. Отправляет ИЗ писем и телеграмм, подписывает 37 мандатов и удостоверений, принимает не менее 120 посетителей и в ответ на новые просьбы о приеме пишет: «Если экстренно и важно доклад, приму всегда. Ленин».
К тому же работа над «Очередными задачами Советской власти» давалась нелегко, как знать, быть может, эта рукопись — ее шестьдесят две страницы — были одной из самых трудных для Владимира Ильича.
В «Очередных задачах Советской власти» Ленин пишет: «Мы, партия большевиков, Россию убедили. Мы Россию отвоевали — у богатых для бедных, у эксплуататоров для трудящихся. Мы должны теперь Россией управлять». Знаменитые, известные всем нам ленинские слова. А тогда предстояло ответить: как управлять Россией? И Ленин — в который уже раз за годы русской революции — принял на себя тяжесть исторического ответа.
В этой работе Ленин говорит, как наладить всенародный учет и контроль и как развивать социалистическое соревнование, как повысить производительность труда и как научить работать, как втянуть массы в общественную деятельность и как пробудить их сознательность, как организовать труд и как укрепить трудовую дисциплину — как Советской Россией управлять.
…Раз восемь, не менее того, принимался Ленин за план «Очередных задач Советской власти», дополняя, вписывая, перечеркивая и снова дополняя. Повсюду вставки, то обозначенные жирным крестом, а то «вожжами», соединяющими вновь написанный абзац с основным текстом. Набрасывает тезисы «Новая объективная обстановка и новая ступень нашей революции» и пишет план из тридцати пунктов. Потом уточняет его, начиная сразу с восьмого пункта, — очевидно, уже существуют первые страницы рукописи. Еще раз уточняет часть плана. Вновь берется за него и пишет с начала до конца. Опять делает еще одно уточнение. Наконец появляется четко отработанный вариант плана. А затем еще один — в нем блокируются позиции предыдущего плана, формулировка каждого пункта — это практически название главы — план, который становится в результате оглавлением: закончив работу над рукописью, Ленин проставляет на полях плана номера страниц. «Международное положение и основные задачи социалистической революции. 1–4 (стр. 1–9)… Заключение: стр. 62 —».
Владимир Ильич начал работать над рукописью, когда кремлевская квартира Ульяновых в здании судебных установлений все еще ремонтировалась, а семья располагалась временно, по-походному, в Кавалерском корпусе: в двухкомнатной квартире — Надежда Константиновна и Владимир Ильич, а по соседству с ними — Мария Ильинична. Вечерами заходил Свердлов, видел, как, низко склонившись над бумагой, сосредоточенно работает Ленин. Яков Михайлович предложил воспользоваться услугами стенографиста.
«Ильич долго не соглашался, — писала Н. К. Крупская, — наконец убедил его Яков Михайлович, прислал лучшего стенографиста. Дело, однако, не пошло, и как ни старался стенографист уговорить Ильича не стесняться, не обращать на него внимания, дело не шло. Ильич ведь как работал: напишет страницы две, а потом надолго задумывается над тем, как лучше сказать что-нибудь, и мешает ему присутствие чужого человека».
Между тем диктовка стенографисту заняла всю вторую половину марта — закончил лишь двадцать восьмого. И вариантом этим остался недоволен. Для окончания работы требовались еще дни, а быть может, месяц. Целый месяц! Но что значат подобные сроки теперь, когда мы знаем, что ленинский труд стал программой социалистического строительства на многие десятилетия вперед! Однако и тогда его работа определяла очередные задачи Советской власти, и тогда была нужна как руководство к действию. Задержка, естественно, беспокоила, огорчала Владимира Ильича. Но не устраивал и вариант, продиктованный стенографисту.
Чувство неудовлетворенности, по-видимому, было так велико, что буквально на следующий же день пишет на попавшем под руку конверте тезисы, как сам назвал — «тезисы (черняки)» — IV–XIII глав «Очередных задач Советской власти». Значит, работа продиктована, а все мысли по-прежнему заняты ею, и нет даже времени искать чистый лист бумаги — пусть на обратной стороне какого-то конверта, но лишь бы быстрее записать то, что обрело вдруг законченные формулировки.
…Однако прервем ненадолго последовательность изложения отступлением-гипотезой. В Полном собрании сочинений В. И. Ленина опубликована запись, сделанная стенографистом; она называется «Первоначальный вариант статьи «Очередные задачи Советской власти». Запись начинается, однако, лишь с IV главы, в примечании же указывается, что главы I, II, III, начало IV главы пока не разысканы. И поиски продолжаются. А было ли вообще начало у этой стенограммы, т. е. диктовал ли Ленин первые главы стенографисту?
Помните, идея об услугах стенографиста, по словам Крупской, возникла после того, как не раз заходил к Ульяновым Свердлов, видел, как «Владимир Ильич строчит свои работы». В это время Ленин занят был лишь «Очередными задачами Советской власти». Выходит, что стенографист появился после того, когда какая-то часть работы уже была написана. А расставшись с ним, Ленин пометит план той части работы, которой не удовлетворен, — пишет «тезисы (черняки)» IV–XIII глав. Начинает именно с IV главы. Отсюда и возникает предположение: Ленин диктует стенографисту с того места, где остановился в рукописи, — с IV главы…