Страница 4 из 18
В немецких зольдатенах что-то хрустнуло, треснуло, и, бросая свои позиции они обратились в безоглядное бегство. Да и немного их осталось в живых к тому времени. А позади них была река, и никаких переправ. К их счастью, в Березине не водились ни акулы, ни крокодилы, ни пираньи, так что многие и многие из выживших сумели относительно благополучно переправиться на западный берег реки вплавь прежде, чем к урезу воды с востока подошли советские стрелковые цепи, ибо воздушные пришельцы в спины бегущим не стреляли. Германский плацдарм прекратил свое существование.
Тогда же, воздушное пространство над окрестностями Борисова, высота 5000 метров, рубка штурмоносца «Богатырь»
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Ну вот и все! Задача людей посмотреть, себя показать, и в то же время пустить кровь немецко-фашистским захватчикам, выполнена успешно. Кроме того, мои пилотессы показали себя наилучшим образом, германский плацдарм на восточном берегу Березины ликвидирован, восемнадцатую панцердивизию Гитлеру придется формировать заново, а боезапас в «Шершнях» исчерпан на девяносто процентов, что означает, что нам пора домой. Погостили, помогли хозяевам в меру сил, пора и честь знать. Из Основного Потока наша выходка этот мир не выбила, ибо успех был чисто тактическим, но ткань Мироздания сильно заколебалась.
«Вы славно потрудились, мои храбрые девочки, – мысленно сказал я пилотессам, – а теперь собираемся в формацию и отправляемся домой. Немного позже мы продолжим начатое сегодня, а сейчас необходимо отойти на исходные позиции для отдыха и пополнения запасов».
«Завтра, Серегин, примерно в восемь часов утра по местному времени, – хмыкнула энергооболочка, – у тебя будет возможность относительно небольшими силами учинить такое, что в этом мире сразу все полетит в тартарары. На это время командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Федор фон Бок вызвал к себе в здание бывшего штаба Западного Особого Военного Округа командующего второй танковой группой генерал полковника Гейнца Гудериана для пропесочивания и снятия стружки с этого выскочки. Два этих птенчика в твоей клетке окончательно и бесповоротно выбьют этот мир из Основного Потока. Всех прочих херрен официрен унд зольдатен, что попадутся тебе под горячую руку, ты можешь убить или взять в плен, что без разницы. В сражении за Лепель-Сенно, что разыграется всего через три дня, все решения принимались на местах генералом Готом и генералом Штраусом, без участия штаба фельдмаршала фон Бока, а потому развиваться оно будет таким же образом, но уже в русле параллельной истории. А тебе там делать нечего, все равно с местными тупицами ничего умного не совершишь; обрыв коммуникаций в глубоком немецком тылу гораздо важнее эпизодических действий на фронте».
Ну что же, пленить штаб группы армий «Центр» будет гораздо интересней, чем целиком пустить его на мясо, особенно с учетом того брезгливого презрения, с которым прусская военная косточка относится к бесноватому ефрейтору и его фанатичным последователям. К тому же знаю я эту породу: пройдет совсем немного времени, и кадровые германские служаки, фон-бароны, начнут щелкать каблуками и тянуться в ниточку уже перед новым военным вождем, то есть передо мной. Идея служить настоящему Богу Войны на эту породу людей действует как валерьянка на котов. Немного гуманизма в отношении их соплеменников не повредит и моим Верным тевтонского происхождения, хорошо усвоившим, чем война отличается от спецоперации. Под Борисовом было первое, ибо иначе никак, а вот внезапный захват изнутри штаба группы армий «Центр» – это уже второе. Так что задействуем в операции пару когорт из армии Велизария и эскадрон «Шершней». Для предотвращения негативных нюансов большего и не требуется.
Впрочем, этим мы займемся завтра, а сегодня у меня будет множество других хлопот по подчистке хвостов в прошлом для меня мире тысяча девятьсот восемнадцатого года. Там и дело о покушении на Ленина, и необходимость поинтересоваться здоровьем самого Ильича, принятого на реанимацию в Аквилонии, а самое главное – программа по эвакуации в мои владения наиболее вменяемых генералов и офицеров, придерживающихся монархической ориентации в пространстве, ибо господа, добровольно вставшие на платформу либерально-демократического мировоззрения, мне и даром не нужны. Прежде чем я завтра снова сунусь в сорок первый год, побегать по всем этим делам мне придется как савраске, не говоря уже о том, что многое надо будет отложить на последующие дни, выбираясь в восемнадцатый год в паузы между делами в сорок первом.
Восемьсот четвертый день в мире Содома. Вечер. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Вернувшись из сорок первого года в Ахтиарскую бухту мира Смуты, я первым делом лично, а не из ума в ум, пожал руки и произнес слова наивысшего одобрения девочкам-пилотессам за весь тот шорох, что те навели на нацистских завоевателей мира – забывать о таких вещах никогда нельзя. Даже суровые и неприступные «волчицы» тут же растаяли, как мороженое на солнышке. Оттуда, прямо из ангара «Неумолимого», я открыл портал в собственный кабинет в заброшенном городе Тридесятого царства, где меня уже ждали Кобра, Бригитта Бергман, товарищ Сталин и товарищ Дзержинский, только что вернувшиеся из краткосрочного визита в Аквилонию. Там им было представлено плавающее в регенерирующей ванне опутанное трубками и проводами системы жизнеобеспечения обнаженное тело вождя мировой революции.
– Операция прошла успешно, – сказала Кобра, – поврежденная часть продолговатого мозга будет заменена биоэлектронным чипом, который сейчас выращивают в специальной установке, а пока товарищ Ленин спит и видит счастливые сны. Товарищи Авило Аарон и Чиек Ден не считают возможным выводить его из этого состояния до полного врастания чипа в организм, на что может уйти не один месяц.
– Да, – подтвердил Сталин, – мы там были и все видели собственными глазами. Условия, в которых находится товарищ Ленин, нас устраивают, и даже более того. Товарищ Лилия была права: ни один госпиталь нашего мира не смог бы обеспечить ничего подобного. Кстати, товарища Дзержинского Аквилония буквально шокировала.
– Это так, – кивнул главный советский Торквемада. – То общество состоит из людей разных эпох и разных народов, и в то же время оно, несомненно, бесклассовое, социалистическое и даже коммунистическое. Удивительно и то, как партия большевиков там мирно дружит с местной христианской церковью, но больше всего меня поразил межзвездный корабль русской галактической империи, прилетевший туда из отдаленного будущего. Коммунистическая империя – это же человеческому уму непостижимо!
– Есть у меня подозрение, – сказал я, – что фазы коммунизма может достичь только общество с имперской или квазиимперской системой управления, где явный лидер стоит над всеми стратами, классами и партиями, осуществляя управление в интересах всей нации, а не отдельной группы населения. Беда и вина династии Романовых в том, что под воздействием европейского влияния она постепенно срасталась с дворянством, а то, в свою очередь, из служилого сословия превращалось в паразитический класс помещиков, полностью оторвавшийся от простого народа. Результатом такого процесса стала описанная товарищем Лениным революционная ситуация, когда низы более не хотят жить в таком государстве, а верхи не могут достигать своих целей, причем даже тех, что прямо предписаны им социальной ролью, что вызвало отставание в развитии и проигрыш нескольких войн. Нищета народа в Российской империи определялась не столько запредельной эксплуатацией, сколько чрезвычайно низким уровнем экономического развития, заниматься которым в верхах не хотели, ибо им и без того хорошо, а все, что требуется немногочисленному правящему классу, можно привозить из-за границы. Первый галактический император Шевцов учел эту ошибку, и при сохранении квазифеодальной фразеологии создал такую вертикально интегрированную систему, в которой положение определяется только заслугами перед обществом и государством. И дети императора, и дети графов, и дети крестьян в момент жизненного старта получают абсолютно одинаковые возможности в виде всеобщего и обязательного начального и среднего образования, и затем их дальнейшая жизнь и карьера определяются только уровнем лояльности к обществу, личными способностями и усердием. Товарищ Шевцов создавал свою конструкцию для противостояния цивилизации кланов эйджел – хуже организованной, но обладающей над его Империей огромным численным превосходством. Для этого ему потребовалось извлечь из народной массы самых лучших стратегов и тактиков, гражданских управляющих, ученых и инженеров. Самых лучших – а не тех, кто просто унаследовал положение своих предков. Судя по тому, что созданное им государство непрерывно расширяется уже двести пятьдесят лет, у него это получилось. У вас, товарищи, задача схожая, только противостоять вам необходимо не инопланетной цивилизации, а многократно превосходящей вас людскими ресурсами и промышленной мощью мировой империалистической системе. Впрочем, и эйджел со счетов сбрасывать не стоит, ведь еще неизвестно, как поведет себя их цивилизация, когда обнаружит, что хумансы на планете-прародительнице вступили в фазу быстрого роста, выводящую их на космический уровень. Сейчас вам в первую очередь следует учиться у всех, у кого только возможно. У меня – как создать армию, предназначенную для решения стратегических задач. У мира товарища Половцева – как построить правильную коммунистическую идеологию. У верхних относительно вас миров Основного Потока – как не совершить их ошибок. У Аквилонии – как организовать наилучшую систему воспитания и образования граждан. Кроме того, предстоит осваивать весь тот свод знаний, что хранится в памяти искина Бенедикта.