Трапеза

Но не успел он сделать и шаг к спасительной траве, как его левая ступня вдруг зацепилась за что-то, тонкую леску, протянутую от одного края дверного проема к другому.

Земля ушла из-под ног.

Артем не удержался на весу и с разбегу шлепнулся лицом вперед, прокатившись туловищем по крыльцу. И хоть наполовину его скрывал песок, боль от этого не смягчилась ни на йоту.

Шею и грудь обожгло раскаленным железом. От удара воздух из легких вырвался наружу, и перед глазами все потемнело.

Да, лишь на пару коротких мгновений Артем потерял сознание, однако и этого хватило, чтобы преследователь нагнал его, и вот уже в следующий миг на него навалилось что-то тяжелое, прижав всем телом к земле.

Мальчик взвыл, когда его рот тут же прикрыла резко пахнущая кожей перчатка. Он попытался встать, но голова еще кружилась, и сил не хватало, чтобы скинуть с себя эту массивную тушу.

«А ты знаешь, — как назло, всплыли в его голове слова младшего брата, — что, если стал жертвой маньяка, наибольшая вероятность спастись только во время погони? А если он тебя сцапал, то все… Будешь жалеть о том, что не помер раньше…»

Решив до последнего бороться за жизнь, мальчик извернулся и вцепился зубами в вонючую перчатку. Впрочем, борьба его продлилась недолго – ровно до тех пор, пока мгновением спустя что-то не врезалось в затылок.

Темнота окончательно сковала взор. Он рухнул вниз.

На языке вместе с шершавым песком и горьким привкусом сухой травы отпечаталось нечто терпкое и металлическое, нечто знакомое и в то же время едва уловимое, подобно ускользающему в последний момент аромату.

Часть 2. Дегустация

Голова гудела. В ушах еще стоял противный звон, пробирающий до самого мозга. В ноздрях застыл этот густой тошнотворный запах, чем-то напоминающий вонь железа после дождя.

Артем покачнулся из стороны в сторону. Не особо соображая, он сразу же понял, что лишен возможности двигаться: руки и грудь стягивало нечто твердое и грубое, а ноги были крепко сжаты друг с другом, переплетенные несколькими слоями широкой веревки, чьи очертания прекрасно чувствовались голой кожей.

К горлу подкатывала желчь. Темнота перед глазами кружилась подобно водовороту черной дыры, изображенной на недавних опубликованных снимках.

Видимо, всему виной падение и тот внезапный удар.

Сотрясение?

— Мм-м…

В нескольких метрах к северо-востоку раздался тихий щелчок, и в следующий миг Артем вздрогнул, когда глаза даже сквозь сомкнутые веки обожгло ярким светом.

Он дернулся. Ощущения понемногу возвращались, и он вдруг обнаружил, что остался совершенно голым.

Ягодицы и бедра холодило металлическое сиденье. Такой же могильный холод окутал и сгорбленную спину, плечи и предплечья, и кожу при каждом движении скребло нечто шершавое. Не открывая вспыхнувшие огнем глаза, мальчик безошибочно понял, что сидит на железном стуле, а руки его надежно привязаны к узким подлокотникам.

От бьющегося в груди страха было трудно дышать.

Он предпочел бы остаться там, в темноте и блаженном неведении, вдалеке от всего этого ужаса. Тем не менее, с каждой секундой организм предательски приходил в себя, возвращая ему крупица за крупицей его жизнь, явно пошедшую под откос, совершенно неожиданно и стремительно.

Подобно старому автомобильному мотору, разгонялось его сознание, сбрасывая с себя сонливость.

Мальчик не хотел в это верить, но спорить с реальностью было бессмысленно. Он не пытался скрыться от действительности, не пытался убедить себя в том, что это сон, что это кошмар, который тут же исчезнет, стоит только открыть глаза.

К собственному удивлению, Артем сразу же принял ситуацию. Видимо, благодаря шоку ему удавалось мыслить более-менее трезво.

Пытаясь привыкнуть к режущему свету, он мимоходом вспомнил, как едва не угодил под машину. В тот раз он даже не успел понять, что вот-вот лишится жизни. Но водитель, к счастью, успел вырулить и тут же скрылся, оставив застывшего на пешеходном переходе старшеклассника приходить в себя с осознанием хрупкости собственного существования.

Что-то опять зашуршало, скрипнуло. Судя по звуку, кто-то тихо прошел ближе и уселся на стул напротив, буквально в метре от Артема.

Наконец, зрение начало неспеша восстанавливаться. Еще страдая от тошноты, Артем приоткрыл глаза и сквозь пелену тусклого марева, шедшего от свисающей с потолка лампы накаливания, разглядел перед собой небольшой квадратный стол, покрытый темно-коричневой плащ-палаткой.

На столе стоял одноразовый стакан, наполненный доверху чистой водой. Рядом круглым пятном расположилась белая пластиковая тарелка, а в ней на стопке цветастых салфеток лежала полупрозрачная вилка с одним отломанным зубчиком.

Артем шумно сглотнул. Только сейчас он заметил, как сильно сжимает пальцы в кулак. Настолько, что коротко стриженные ногти впились в мягкую кожу липких от пота ладоней.

Часто моргая, чтобы прочистить слезящиеся глаза, он поднял потяжелевшую голову чуть выше.

По ту сторону стола сидела молча такая же сгорбленная фигура. По габаритам, наверное, незнакомец не сильно превосходил самого Артема. Худые плечи, рост на пять-десять сантиметров выше. Все остальное скрывал мешковатый черный плащ с глубоким капюшоном, бросавшим непроглядную тень на область лица. Только правая рука с длинными тонкими пальцами высовывалась наружу, аккуратными расслабленными движениями постукивая по столу.

Перед незнакомцем стоял такой же набор одноразовой посуды.

— Ты проснулся. Хорошо.

От неожиданности мальчик вздрогнул.

Заметив на себе взгляд Артема, фигура в плаще внезапно заговорила.

Нет, голос незнакомца вовсе не был жутким или вовсе инфернальным, как у киношных маньяков. Он звучал удивительно обыденно и незамысловато. Такой голос можно было встретить, просто прогуливаясь по улице, или в любом захудалом ресторанчике за соседним столиком.

Несомненно, он принадлежал мужчине явно старше двадцати. Чуть хрипловатый, даже прокуренный, ровный и спокойный. Звучал он немного приглушенно, будто шел сквозь медицинскую маску или респиратор, которые таскал каждый первый во время пандемии коронавируса. Что уж там, некоторые и сейчас носили их без перерыва.

Впрочем, Артема это вовсе не успокаивало. Наоборот, это доказывало, что на месте этого сумасшедшего, скрытого в тени капюшона, мог быть кто угодно, и посему становилось лишь страшнее.

— Что… — Артем хотел задать вопрос, но сухость в горле и подавленный ужас, стискивающий глотку подобно удавке, заставили прерваться посередине. — Что в-вы хотите?

Незнакомец в плаще склонил голову, будто задумавшись. Раскачивавшаяся из стороны в сторону лампа на проводе на миг осветила круглые линзы очков.

— Неплохой подвал, — последовал ответ в таком же расслабленном тоне. — Просторный. И никто не услышит.

Создавалось впечатление, что с ним разговаривали как с давним знакомым. Словно друг просто пришел поболтать к тебе домой, что шло вразрез со смыслом его слов.

Несомненно, Артем понимал, на что намекал незнакомец. Вспоминая советы из интернета, он не собирался кричать или звать на помощь. Это только разозлило бы маньяка. Также он не проверял на прочность сковавшие его веревки, лишь еще больше скрючился, пытаясь выглядеть наиболее уязвимо и безвредно.

В подвале было зябко. Его оголенная кожа покрылась мурашками. Нагота заставляла Артема ощущать себя униженно, беззащитно, и все же он заставлял себя сдерживать бурлящие внутри эмоции.

Фигура в плаще неспешно поднялась. Звук глухих ударов тяжелой подошвы об пол прекрасно разносился по подземной коробке.

Лампа снова закачалась. Круглая область света неспешно перемещалась с центра стола в сторону, захватывая невидимые темные области, тем самым освещая покрытый слоем пыли и грязи пустующий пол.

Артем скрипнул зубами. На миг ему показалось, что в желтоватых лучах лампочки показалось что-то темное и вязкое, разлившееся тонкой лужицей по бетону, и он повернул голову.