Страница 3 из 16
Хеджин, сидевшая тем временем на лестнице, слышала, как мама сказала, что папа заберёт её: «Они всё-таки разводятся? Я буду жить с папой?» – уголки её губ слегка разошлись в чуть заметной улыбке. Она побежала в детскую комнату и сразу достала из полки спрятанную в глубине за школьными учебниками тетрадку с разрисованной и обклеенной разными картинками обложкой. Это был её личный дневник. Она положила его в свой школьный портфель, побоявшись, что может случайно забыть его дома. Кто знает, может сегодня последний день, когда она находилась в этой комнате.
В аэропорту Хёнсока встретил его дядя. Он и не ждал кого-то другого. Его отец всегда был занят своей компанией, а мать скорее волновали светские беседы с подругами, нежели её родные дети. Идя рядом с дядей, он думал: «Подарить подарок сейчас или подождать его дня рождения?!» – подходя к парковке он всё же решил дождаться, хотя ему не терпелось уже скорее достать из своего рюкзака шкатулку с кулоном и отдать их ему. На протяжении всего полёта он уже много раз успел представить то, как удивиться дядя Минхо, глядя на этот необычный камень, напоминающий ему ночное небо, усыпанное звёздами.
– Как тебе жилось в Америке?
– Немного тяжело, когда все вокруг говорят на другом языке. Сильно скучал по всем вам.
– И по мне скучал? – кладя чемодан в багажник, он с улыбкой посмотрел на племянника.
– По тебе больше всех, – глаза мальчика радостно засеяли. – Я нам игр накупил. Порубимся, когда приедем?
– Обязательно. Как же без этого, – Минхо потрепал Хёнсока по волосам. – Садись скорее в машину. Холодно сегодня что-то, даже снег шёл, пока сюда ехал. В Америке снега-то побольше будет, да?
– Мгм. Ещё в ноябре первый снег выпал. Но здесь, мне кажется, чуть теплее, чем там, – Хёнсок открыл дверь переднего пассажирского места.
– Эй, эй. Не садись впереди, там у меня документы лежат. Лень перетаскивать их. Садись сзади.
– Ладно, – слегка расстроившись, он хлопнул дверью.
– Аккуратней! Новая же.
– Прости.
Хёнсок вновь вспомнил о своём подарке. Уж больно руки чесались поскорее подарить его, даже если день рождения будет лишь через два дня. Хёнсок сел сзади, но не стал сразу пристёгиваться ремнём безопасности. Он дождался, пока дядя сядет за руль.
– А тебе подарок лучше сейчас дать, или когда праздновать все будем? – он просунулся между сиденьями и слегка дотронулся до его плеча. Лучезарная улыбка племянника, которую Ан Минхо не видел уже почти пол года, казалось способна согреть его в эту морозную погоду.
– А ты его уже подготовил для меня?
– Да. Он у меня сейчас здесь, – Хёнсок отскочил назад и взял в руки свой рюкзак.
Дядя Минхо обернулся в его сторону.
– Что-то купил в Америке для меня?
– Да.
– Ммм. Хочу подарок сейчас и ещё один в день рождения, – его лицо озарила хитрющая улыбка.
– А не жирно будет?
– Нет. Ни капельки, – мимика его лица и интонация были совершенно бессовестными. Он был как всегда в своём репертуаре. Больше напоминал ребёнка, нежели взрослого мужчину. Пожалуй, за эту наигранную ребячливость и простату в общении Хёнсок и любил своего дядю. Они всегда разговаривали на равных. Даже если спорили из-за чего-то, или что-то не поделили между собой, то дядя Минхо никогда не делал поблажек на то, что Хёнсок был ещё ребёнком. Он умел так же наигранно обижаться. В итоге Хёнсоку всегда хотелось его утешить или он не мог удержаться от смеха, глядя на всерьёз надувшегося дядю.
– Ладно. Так и быть. Подарю тебе подарок сегодня. Но второго подарка не жди.
– Ах, какой ты жадный, – он разочаровано отвёл взгляд в сторону, но всё же протянул руку назад. – Давай свой подарок.
Хёнсок вытащил из рюкзака шкатулку и положил её ему на ладонь.
– Что это? – он удивлённо оглянулся.
Шкатулка была небольшого квадратного размера, отчего напоминало ему те, в которых обычно продают обручальные кольца. Хотя дизайн был явно необычный. Ещё не открывая шкатулку, он начал вертеть её в руке, разглядывая красные камешки и искусно сделанную резьбу.
– Ты мне предложение собрался сделать?! Я ТАК тронут. Ваах. Не знаю, что и сказать на это, – он вновь был в своём образе.
Хёнсок не удержался и начал смеяться. Умел дядя его насмешить в моменты, когда и не ожидаешь ничего такого от него.
– Но мы же родственники. Так нельзя ведь.
– Да не кольцо там, – смеясь произнёс Хёнсок. – Открой уже.
Ан Минхо открыл шкатулку. Увидев кулон, он взял его в руки и стал разглядывать.
– Красивый подарок. Мне нравится. А что это за камень?
– Ой, а я и не спрашивал, когда покупал. Но продавец сказал, что нигде в мире больше нет другого такого же. Он уникален.
– Дорогой наверное, – он надел его на шею. Затем положил шкатулку в коробку с документами, стоящую рядом на пассажирском сиденье. – Ладно, поехали уже. А то и так с нас кучу денег сдерут за парковку. Да и Хёнсу тебя тоже заждался уже. Вчера весь вечер переспрашивал всех, в каком часу прибывает твой самолёт.
Машина наконец тронулась с места.
Мама Хеджин собрала её вещи в чемодан. Как только приехал её муж, Сон Хангиль, она вынесла его на улицу и поставила рядом с машиной.
– Подпиши, – она резко протянула в его сторону документы на развод.
– Дорогая. Зачем ты так?
– Просто подпиши и убирайся из моей жизни! И забери своего подкидыша, – она крикнула на мужа.
– Хана. Давай поговорим. Она же и твоя дочь тоже.
– Моя?! – её переполняла злость. – Да как ты… – оглянувшись на выбежавших из дома дочерей, она оборвалась на полуслове и переменилась в лице. Голос Ханы стал намного тише и чуть спокойнее, но в нём всё ещё слышались нотки ярости и обиды. – Забирай Хеджин и не смей больше называть её моей дочерью. Она только твоя и твоей… – ей хотелось сказать что-то крайне нехорошее в адрес женщины, родившей Хеджин, но в присутствии своей родной дочери ей не хотелось ругаться.
Услышав лишь обрывки разговора, Хеджин замерла на месте.
«Подкидыш… Не смей называть её моей дочерью… Я им не родная? – мысли крутились в голове Хеджин. – Они хотят избавиться от меня?»
Она послушно села в машину на переднее сиденье, совсем ничего говоря. Она даже не попрощалась ни с матерью, которую считала своей всю свою жизнь, ни с Хеми, которая махала ей ручкой на прощанье.
– Хеджин!
– Ммм? – она повернула голову в сторону отца.
– Мы с твоей мамой скорее всего не будем жить вместе какое-то время, – он говорил спокойно, делая небольшие паузы, пытаясь подобрать нужные слова. – Твой папа сильно обидел маму. Ей нужно время немного подумать. Понимаешь?
Хангиль мельком взглянул на дочь. Её глаза были большими и тёмными. Маленький носик и щёчки порозовели от холода. Она то и дело всхлипывала, но совсем не плакала. В этой суматохе она даже забыла надеть шапку на голову. Хеджин просто смотрела на него и продолжала молчать.
– Прости. Ты наверное сильно испугалась, да? Ты не волнуйся. Мы с тобой поживём пока в новом доме. Тебе там понравится. Я переведу тебя в другую школу. У тебя появятся много новых друзей, – сдерживая слёзы, он продолжал по-доброму улыбаться, временами поглядывая в эти большие почти чёрные глаза. – Всё у нас с тобой будет хорошо, – он словно сам себя убеждал уже в этом.
«Мы с тобой… Всё у нас будет хорошо… – она прокручивала его слова в голове. Они её успокоили. – Папа меня не бросит, потому что любит», – подумала Хеджин, и её губы наконец дрогнули в нежной улыбке.
Снег сыпался с неба на лобовое стекло. Дворники то и дело смахивали их в стороны.
– Хеджин, что хочешь сегодня на ужин?
– Не знаю.
– Может купим по пути пиццу? Ты же любишь её.
– Да. Было бы здорово.
– Хорошо.
В этот самый момент машину стало заносить на скользкой дороге. Хангиль нажал на тормоз и вывернул руль, но их всё равно вынесло на встречную полосу. Они продолжали двигаться вперёд. Свет фар встречной машины осветил лицо маленькой Хеджин, вцепившейся руками в ремень безопасности. От страха она зажмурила глаза. В последний момент, перед самым столкновением, рука Хангиля дёрнулась в сторону дочери в попытке защитить её. Он притянул её за плечо к себе и второй рукой попытался закрыть ей лицо. Перед его глазами пронеслись моменты, когда он так же ловил её в полёте, маленькую Хеджин, только-только начинавшую делать свои первые шаги…