Возрождение

Вот они, святые и неполживые западные СМИ. Но новость — офигительная, прирастает старая Родина городами и весями. И не какими-то там, а какими надо!

Следом показали репортаж местный — о математической олимпиаде, сунув в число прочих кадров и мою улыбающуюся с трапа самолета рожу — вот, мол, тоже приехал, а потом еще и к королю пойдет. Еще через один «внутренний» репортаж — где-то в шведском медвежьем углу сгорел сарай — показали немножко кадров с гневно скандирующими что-то и кидающимися камнями индусами:

— После сообщения Премьер-министра Индии о подозрениях в наличии ядерной бомбы у сепаратистских сил провинции Пенджаб страну захлестнула волна грабежей и насилия. На данный момент мы располагаем сведениями о нескольких десятках пострадавших. Нерешительность правительства Индии в решении возникшего кризиса вызывает раздражение у соседнего Пакистана, который грозится ввести войска в провинцию Пенджаб под предлогом поиска и обезвреживания ядерного оружия. Наша редакция продолжит держать вас в курсе событий, увидимся в вечернем выпуске новостей!

— Не густо, — поделился я мнением с Хэруки. — Впрочем, чего ждать от гайдзинов?

— Верно, — вздохнула она, выключив телевизор. — Такое ощущение, будто им плевать!

— Потому что им плевать, — развел я руками. — Что белому человеку эти страны третьего мира? Вон — сгоревший сарай десять минут смаковали, а тут — четыре кадра и скороговорка. Пошли с ребятами и Сидаком в ресторан? Они же полуголодные.

— Идем, — кивнула Хэруки. — Все равно ничего сделать мы не можем.

— Верно! — одобрил я и пошел в коридор.

Тук-тук.

— Извините, что снова создаю проблемы, Имамура-доно!

— Все в порядке, Одзава-сенсей, — с небесным спокойствием на лице ответил посол. — Чем я могу вам помочь?

— Обед — полное дерьмо, — не стал я стесняться. — Поэтому я хочу оплатить всем нашим и своему индийскому другу нормальный обед в нормальном ресторане.

— Не проблема, — заверил он. — Минут через двадцать транспорт будет готов. Я лично попрошу Яно-сенсея собрать учеников.

— Спасибо большое, Имамура-доно, — поблагодарил я и пошел стучаться к Сидаку.

Пацан открыл почти сразу, вполне бодрый, причину чего сразу мне и поведал:

— Дозвонился до отца. У них все хорошо.

— Очень рад, — вполне искренне порадовался я за семейство Канаанов. — Тебе тоже не нравится, как здесь кормят?

— Шведы питаются странной едой, — согласился он.

— Мы в ресторан поедем, пообедать нормально. Поехали с нами?

В животе Сидака заурчало.

— Я за тобой зайду! — помахал я на прощание и не дожидаясь ответа отправился дальше, предупредить Кейташи и Кохэку.

— Ресторан? А там точно будет лучше? Я в деле!

— Ресторан? Я перечитала кучу буклетов, обещавших вкуснейшие блюда, так что постарайся выбрать место поприличнее!

Порадовавшись, что никто не собирается слиться, вернулся в свой номер, застав переодевающуюся в свежее платье Хэруки врасплох.

Двадцать минут — это, конечно, совершенно никчемный временной промежуток, но порой и в него можно уместить многое!

К моменту, когда в дверь постучали, мы были уже одеты и готовы ко всему.

Погрузившись в автобус с оживившимися в предвкушении нормального обеда соотечественниками и не менее оживившимся Сидаком, покатили по тихим улочкам Сигтуны, и севший неподалеку от меня посол провел короткий ликбез:

— Сигтуна — очень маленький город, поэтому хороших ресторанов здесь мало.

— Возможность? — спросил я.

— Нет возможности, — с улыбкой покачал он головой. — Это — старая, много веков избавленная от войны и больших потрясений страна. Все лучшие места давным-давно поделены между старыми игроками, и всех такое положение дел устраивает.

Это мы еще посмотрим — удивительно, но даже в приморских зарубежных странах суши-бар найти сложно. Исключение — Америка, там наша кухня себя неплохо чувствует, и даже у нас есть ряд забегаловок. Но это — потом, а пока придется проиграть в схватке с собой и снова подумать о долбанной Индии, от которой такой подставы я не ожидал. Вне зависимости от того, как разрешится нынешний кризис, придется диверсифицировать наши бизнес-интересы, урезав долю сикхов и начав работать с обыкновенными индусами. Больше никаких мутных сект и радикалов — репутация любителя финансировать социально-опасные элементы мне не нужна, и плевать, что любая крупная суета является реакцией на комплекс проблем и неустроенность общества — об этом как правило никто не думает, особенно — если так думать не выгодно.

Вся Сигтуна — это примерно пять квадратных километров. Главная достопримечательность — исписанные рунами древние камни, которые мы отправимся смотреть после ресторана — день еще даже за середину не перевалил, времени — полно. Ну и замки есть — не такие каноничные крепости, как хотелось бы, а обычные многоэтажные каменные дома, когда-то принадлежавшие или принадлежащие даже сейчас, местным аристократам. Единственным предназначением когда-то окружавших «замки» стен, ныне отсутствующих, была защита от собственного быдла и соседей-феодалов. Хватало, судя по всему.

Путь наш завершился у приятного на вид одноэтажного домика с окнами-витринами, внутренним садом со столиками, стульями и грилем. Называется все это «Kolgrill». Вошли внутрь, и тут шведский сервис наконец-то начал работать: вместе с девушкой-хостесс нас встретил пожилой хозяин ресторана. Миновав «прихожую», мы переместились в полупустой (день же, все нормальные люди на работе) зал, заняв столики у окна с видом на соседний дом, наполовину отведенный под аптеку. Получив меню (продублировано на английском), немного посовещались и заказали целого жаренного на углях поросенка, а на гарнир — запеченная целиком картошка «в мундире». Риса, увы, не оказалось, но это даже плюс — видели мы, какие ужасы местные бака-гайдзины с ним творят.

Тут из-за кулис на установленную в глубине помещения небольшую сцену выбралась группа музыкантов, которая, выдав короткий приветственный спич на шведском, принялась лабать «Битлов» и «Ролингов».

— Репертуар устарел лет на двадцать, — профессионально оценила Хэруки.

— Играют, впрочем, неплохо, — немного защитила музыкантов Кохэку.

Интересно, за сколько крон репертуар «обновится»? Не, настроение не то, а так бы может и «Мурку» заставил бы освоить. Готовка целой свиньи — дело небыстрое, поэтому убивали время разговорами, салатами из огурцов-помидоров (самый нейтральный потому что) и распитием колы, апельсинового и яблочного соков и кофе. Чай есть, но черный и принципиально-дорогой — это когда купить можно, но потом сам себе не простишь. «Страдал», впрочем, один я — ребята на черный чай и не смотрели.

Наконец двери в сад распахнулись, и пара официантов мужского пола внесла в зал насаженную на вертел тушу. Девочки и часть пацанов немного поникли — закопченная хрюшкина голова выглядела очень печально.

— Прости, хрюшка-сан, из уважения к твоей жертве мы съедим всё! — как бы задобрила совесть Хэруки, и мы какое-то время тыкали пальцами в тушу, выбирая отрезаемые официантами кусочки.

Хоровое «итатакимас», и мясо начало тщательно обмакиваться в чесночный соус — к нему сородичи хорошо относятся, дед Казума, например, даже в супы немножко кладет, для запаха — и отправляться в голодные рты. Не секретный рецепт дедушки Анзора, конечно, но вполне приличный шашлык!

— Сосиски в гостинице были неплохи, — поделился мнением Кейташи. — Но оболочка и перемолотые ингредиенты не позволяют мясу в них раскрыть свой истинный потенциал.

— Хорошее мясо, — согласился Сидак. — В сосисках была говядина, поэтому ел их только я.

— Я читала, что сикхи могут есть только мясо Джатка? — спросила Хэруки.

— Что это? — спросила Кохэку.

— Мясо животного, голову которого отсекли мечом или топором, — ответил Сидак. — Папа много ездил по миру, поэтому, как он сам говорит, мы чуть более современны, чем другие сикхи.

— Нужно быть крутым мужиком, чтобы рубить свинье голову одним ударом! — изобразил удар мечом Кейташи.