Страница 19 из 76
Симон де Пюри пришел к выводу, что, если галерея будет бесплатной, то количество посетителей за первый год возрастет с 600 тысяч (столько приходило в бывшую галерею Саатчи в зале Большого совета) до миллиона с лишним. Взамен «Филлипс» получит место на веб-сайте Саатчи, где будет представлять молодых художников и коллекционеров. «Филлипс» также получил часть экспозиционного места в галерее для временных выставок-продаж.
Кроме того, стороны заключили соглашение, что Саатчи будет продавать работы на аукционах «Филлипс». Как сказал де Пюри: «Галерея Саатчи ответит такой же верностью и поддержкой, которую мы выказали тем, что дали ей возможность бесплатно впускать посетителей на все ее выставки». Соглашение не является эксклюзивным; Чарльз Саатчи обратил на себя внимание в 2010 году, когда отправил две картины Мартина Киппенбергера в «Кристи» вместо «Филлипс».
Также соглашение касалось аукционов. На каждом из шести вечерних аукционов современного искусства — три в Лондоне и три в Нью-Йорке — «Филлипс» старается привлечь 70–72 важных консигнации плюс менее дорогие работы для дневных торгов. Когда количество консигнаций было недостаточным, Саатчи предоставлял лоты из своей коллекции, включающей три с половиной тысячи произведений искусства. Иногда в их провенансе указывалось, что они принадлежали Саатчи или выставлялись у него в галерее. Однажды почти 25 процентов лотов на аукционе «Филлипс» составили принадлежавшие Саатчи работы. Комиссия Саатчи (при условии, что он должен был ей платить, что маловероятно) и премия покупателя шли «Филлипс» в счет их компенсации галерее Саатчи.
«Филлипс» расторг соглашение с Саатчи в апреле 2011 года. Спонсором галереи стали три финансовых конгломерата: BNP Paribas, Deutsche Bank AG и Standard Chartered Bank.
В июле 2010 года Саатчи предложил передать в дар арендованную галерею и произведения искусства на 25 миллионов фунтов (40 миллионов долларов) британскому народу, а галерею переименовать в MoCA London (Лондонский музей современного искусства). Саатчи начал переговоры с Советом по делам искусств Англии — организацией, которая по поручению правительства финансирует культурные учреждения и мероприятия, однако переговоры сорвались, так как Саатчи хотел оставить за собой право продавать и заменять переданные в дар работы.
Муграби и Саатчи питают страсть к искусству, но, наверное, воспринимают его главным образом как бизнес. Если же говорить о коллекционировании исключительно как о страсти, то превосходным примером будет Патриция Сандретто Ре Ребауденго, 53-летняя жительница Турина. Ре Ребауденго — фамилия ее мужа Агостино, потомка старинного семейства из Пьемонта. Сандретто Ре Ребауденго начала собирать коллекцию в 1991 году. Ее увлечение превратилось в страсть и затем практически в работу, которой она отдает все свое время.
В 1992 году она отвела своих детей в боннский Кунст-музеум. По ее словам, «было так радостно видеть, как целые семьи получают удовольствие от искусства». Она подумала, что в Турине нет такого места, где любой посетитель смог бы полюбоваться современным искусством, и решила его создать. В 1995 году она основала в Италии фонд современного искусства — Fondazione Sandretto Re Rebaudengo, — сначала для того, чтобы поделиться с миром своей собственной растущей коллекцией. Ее первая выставка называлась «Английское искусство сегодня», она включала Дэмьена Херста, Дугласа Гордона, Джулиана Опи и Аниша Капура.
Почему Сандретто начала с британских художников? Первыми в ее коллекции были скульптуры итальянцев Марио Мерца и Пьеро Мандзони, затем в 1992 году она посетила Лондон, где Николас Логсдейл из Lisson Gallery устроил ей экскурсию по мастерским художников. Они вызвали в ней отклик, типичный для любого страстного коллекционера (обеспеченного). Она влюбилась в увиденное и привезла в Турин работы Опи, Гордона, Тони Крэгга и две крупные работы Капура. Дэмьен Херст и другие британские художники появились позже.
Это было начало. Позднее у нее завязалось знакомство с художником Робертом Фишером, который делает для нее работы в Турине под конкретное выставочное место, и с калифорнийским видеохудожником Дугом Эйткеном, автором «Электрической земли» (Electric Earth) — видеоинсталляции, получившей международный приз на Венецианской биеннале в 1999 году. Потом она стала оказывать поддержку женщинам-художницам и авторам из экономически и социально неблагополучных стран, в первую очередь палестинской художнице Моне Хатум. В 2004 году весь выставочный цикл фонда был посвящен женщинам.
Собирать искусство и одалживать работы для выставок для Сандретто было недостаточно. «Я решила, что могу сделать больше». В 1997 году ее фонд открыл свою первую галерею в родовом дворце XVIII века в Гуарене д’Альба, что под Турином. В сентябре 2002 года фонд открыл центр современного искусства в районе Турина Сан-Пауло, в переоборудованном здании старой фабрики. Там размещается галерея, книжный магазин, актовый зал и кафе — туда может зайти любой человек с улицы, поэтому в нем бывают живущие неподалеку завсегдатаи.
В настоящее время галерея Сандретто владеет 1100 произведениями живописи, скульптуры, фотографии, видео- и другими инсталляциями сорока итальянских и зарубежных художников. Художественный директор фонда — Франческо Бонами, известный куратор, но последнее слово при каждой покупке остается за Сандретто Ре Ребауденго.
Фонд одалживает работы на выставки в разных странах мира. В 2012 году он предоставил картины лондонской галерее Уайтчепел для цикла из трех выставок. В первой из них участвовал гвоздь сезона — инсталляция «Бидибидобидибу» (Bidibidobidiboo) Маурицио Каттелана, созданная в 1996 году, из мертвой белки, рухнувшей на кухонный столик, пустого стакана, немытой посуды и пистолета — орудия самоубийства. Название взято из песенки феи-крестной в сказке про Золушку. Вопрос: что же заставило бедную зверюшку пойти на такой отчаянный поступок?
Ричард Армстронг, директор Музея Гуггенхайма, которому Сандретто одолжила шесть работ для выставки Каттелана в 2011 году, говорит: «Из нее так и брызжет энергия, которая питает ее готовность делиться, ее любознательность и удовольствие, которое дает ей искусство». Николас Логсдейл говорит: «Посмотрите на качество ее проектов, это же чертовски здорово».
Пример страстных коллекционеров, не располагающих большими финансовыми ресурсами, — это Герберт и Дороти Фогель. Герберт Фогель родился в 1923 году в семье портного — русского эмигранта, служил в американской армии и потом стал работать ночным сортировщиком писем в почтовой службе США. Дороти младше его на тринадцать лет, она работала библиотекарем публичной библиотеки в Бруклин-Хайтс.
Детей у них не было. Они жили в небольшой съемной квартирке в Верхнем Ист-Сайде на Манхэттене. У них не было машины, они не брали отпусков. По праздничным случаям они ходили в ближайший китайский ресторанчик. На жизнь им хватало скромной зарплаты Дороти. Герберт зарабатывал 23 тысячи долларов в год; это был их бюджет для покупки предметов искусства.
Они ходили на открытия художественных выставок. По рассказам дилеров, они действовали так: окружали художника и вдвоем накидывались на него. Они говорили, как страстно любят искусство и что у них нет денег, а иногда жаловались на маленький рост, пока художник не соглашался продать им картину либо дать скидку или разрешить им заплатить в рассрочку. Они предпочитали не платить через галереи, что не вызывало особой симпатии у дилеров.
Так они подружились с начинающими, малоизвестными художниками: Францем Клайном, Барнеттом Ньюманом, Джексоном Поллоком и Марком Ротко. Они покупали работы Дональда Джадда, Ричарда Таттла и Сола Левитта. Сол Левитт стал их наставником. В конце концов в их коллекции появились работы Роя Лихтенштейна, Роберта Мангольда и Синди Шерман.
Иногда художники вознаграждали их преданность тем, что дарили им картины. По некоторым сведениям, Фогели получили в подарок коллаж художника-инвайронменталиста Христо Явашева в обмен на то, что присмотрели за его котом. Они предпочитали работы такого размера, которые могли довезти до дома на метро или, в самом крайнем случае, на такси.