Доктор Елизов

Слушаю внимательно и пытаюсь понять, в чём будет заключаться моё задание. Пока ничего в голову не приходит – слишком мало данных.

– Теперь я перехожу к главному, – генерал внимательно смотрит на меня. – Ловить этого курьера в момент передачи посылки мы не планируем, поскольку дипломатический скандал нам не нужен. Отношения между странами у нас действительно внешне очень хорошие, и жертвовать пусть даже показной дружбой никто не хочет. Задача состоит в том, чтобы помешать передать информацию и одновременно выйти на того, кто собирается это сделать.

– То есть вариант, когда во время общения кого-то из ваших сотрудников с каждым из очерченного круга лиц я нахожусь где-то рядом и ползаю по мозгам подозреваемого, вам не подходит из-за большого числа этих людей.

– Именно так. Более того, свою работу мы должны проводить крайне скрытно, чтобы, никого не вспугнув, дойти до самого истока всех проблем. Ну и ещё, конечно, фактор времени. То есть речь идёт о каком-то вашем контакте с самим курьером и выуживании у него нужной информации.

– Однако… – озадаченно бормочу я. – Вы же понимаете, что для чтения чего-то в мозгах вашего гостя я как минимум должен знать язык его страны, ведь думаем-то мы на своём родном языке! Поэтому просто прочитать его мысли, безмолвно сидя рядом, я не смогу, – но, немного подумав, решаю не закрывать дверь для переговоров. – Есть, правда, один способ, при котором можно ухватить смысл того, о чём думает мой визави, но для этого мне с ним надо общаться хотя бы на похожую тему.

– Что-то подобное я себе и представлял, – задумчиво выговаривает Григорьев. – Наш будущий гость учился в тогда ещё Ленинграде, в Политехническом институте, естественно, в советское время и поэтому хорошо владеет русским. Кстати, очень любит Питер и пешие прогулки по городу. Как мне сказали, у него почти нет акцента, но это не говорит о том, что он будет думать на русском. Значит, придётся изобретать что-то другое. Предприятие, где произошла утечка, находится в Петербурге и по нашим данным этот полковник появится в здешнем Генеральном консульстве. Значит, интересующая нас встреча должна произойти тоже в Петербурге. В свете вами сказанного, наверно, надо будет как-то организовать ваше с ним общение. Это первое, что приходит в голову. Скажите, а тренированный человек сможет определить посещение вами его мозгов?

– Нет. Я умею это делать незаметно.

– Но, опять же, как наверняка тренированный человек, наш гость может на всякий случай поставить блок. Вы же сами пользуетесь таким приёмом!

– Ну, я – это совсем другое дело, – и усмехаюсь, надеясь на то, что это не выглядит снисходительно. – Признаюсь вам, в моей практике ещё не было ни одного поставленного блока, через который я бы не проник к цели.

– Короче, если вы возьмётесь за такую нестандартную задачу, то готов с вами дальше обсуждать конкретику, – с видимым облегчением заключает Виктор Иванович.

– Знаете, мне вдруг самому стало интересно потягаться с этим иностранцем. Кроме искреннего желания не позволить государственным секретам утечь за границу вы меня практически купили интересной работой.

– А вы, оказывается, можете быть азартным игроком! – смеётся генерал. – Но в данном случае это полезно для дела.

– Никогда не играл в азартные игры. Предпочитаю шахматы. Там нужен расчёт.

– Думаю, вы неплохо играете, ведь расчёт вам свойственен. Давайте договоримся: пока нет точных данных о времени ожидаемого визита, мы подумаем, как всё организовать, чтобы вы смогли пообщаться с этим господином. Я буду думать, но и вы тоже.

Проводив генерала, возвращаюсь на свою скамейку в больничном парке. Как хорошо, что сегодня у меня относительно лёгкий день, поэтому можно спокойно сосредоточиться на полученной информации. Мне бы хотелось её обсудить с Ванькой, но правила игры, продиктованные моей работой с Григорьевым, обязывают блюсти государственную тайну. Конечно, братишка знает о моих контактах со спецслужбами в лице генерала, но без какой-либо конкретики.

Я отлично понимаю, во что сейчас вписался, но мне стало безумно интересно сразиться с человеком, обладающим способностями, похожими на мои. Если он, по оценке Виктора Ивановича, равен ему по силе, это значит, я сильнее, но дополнительная сложность задачи, обусловленная его родным языком, которого я не знаю, заставляет меня включить мозги на всю катушку и думать, как преодолеть такую преграду. Если так сложится, и нам с этим иностранным гостем придётся разговаривать, то можно попытаться своими вопросами или просто репликами заставить объект думать о том, что мне будет интересно. При этом, как бы настроившись на его волну, надо попробовать считать эмоции или образы, а потом в своей голове, по сути, перевести считанное на свой язык и таким образом понять то, о чём он мне не говорит. Трудно, но всё-таки как-то возможно. Хотя, может быть, такой подход с тем человеком, с которым мне придётся общаться, и не годится. Ведь в этом случае эмоции, которые я могу у него вызвать, не дадут конкретной информации, а мне нужно будет выяснить, у кого он собирается забрать посылку и где. Значит, надо как-то хитро построить разговор, если он состоится, чтобы узнать хотя бы место встречи, а там уже как-то определяться дальше.

Всё, хватит на эту тему! Мне и здесь есть над чем подумать. Конечно, хорошо, если чиновники из Облздрава, сами того не желая, подбросят мысль, как справиться с их инициативой. Действительно, жизнь опять толкает меня на применение моих талантов. Задание Григорьева – дело правое, и там я могу развернуться со своими способностями на всю катушку, не думая о морали, но при разруливании здешних проблем, чувствую, без таких издержек не обойтись. Хотя ведь оба случая похожи. Я будто на линии фронта – вокруг свои, а передо мной враг, в одном случае внешний, а в другом, как это правильно подметил Виктор Иванович, – внутренний. Поэтому скорее бы нашим внутренним врагом был сделан шаг, предоставляющий возможность действовать и мне.

Всё! Хватит размышлять – надо идти заниматься делами. Они не ждут.

В коридоре первого этажа ко мне подходит Павел.

– Саша, я по поводу Шевцова. Вы с Ваней с ним возитесь, а наш персонал всё время на него жалуется. Хамит он постоянно, орёт. Тычет всем подряд, матом поливает…

Пациент Шевцов приехал к нам из Москвы десять дней назад с многочисленными искривлениями позвоночного столба, которые и сколиозом-то трудно назвать. Там у него образовалась такая смесь различных деформаций, что за приведение всего этого в порядок никто не захотел браться, а прямо направили ко мне. Когда он обратился в нашу больницу, его сначала поставили в общую очередь, но Облздрав в лице заместителя председателя Ветчинникова стал ходатайствовать об ускорении госпитализации. Посовещавшись с Кириллом Сергеевичем, решили пойти навстречу, надеясь на налаживание добрых отношений с нашими начальниками. Знали бы мы тогда, кого нам подсовывают! И тут речь не о тяжести заболевания, а о характере и стиле общения этого человека.

Этот мужик, являясь крупным бизнесменом, в любительской форме занимается тяжёлой атлетикой. Думаю, состояние его позвоночника проистекает из этих самостоятельных тренировок без квалифицированного тренера. Когда он был госпитализирован, нам с братишкой сразу не понравился его гонор и вообще его поведение по отношению к персоналу. Складывалось впечатление, будто человек приехал не лечиться, а отдыхать в некий отель, где все должны ему прислуживать. Раздражало его стремление обращаться ко всем на «ты». По отношению к нам с Ванькой в этих замашках я его обломал быстро, но остальные, кто с ним контактирует, как выясняется, жалуются на его поведение до сих пор, о чём и сказал сейчас Павел.

– Честно говоря, я думал, что поставил его на место, когда сам это услышал, – и вздыхаю, – но, значит, он не внял.

– А он и при тебе не стеснялся? – удивляется наш зам по хозяйству.

– Сейчас при мне он уже не матерится, а поначалу тоже пытался со мной разговаривать на «ты» и с матерком. Хорошо, я свою задачу понял. Воспитаю!