Страница 2 из 25
— Простите, доктор, можно Вас на пару слов, — начал Роберт и, взяв доктора под локоть одной рукой, другой рукой указал в коридор.
— Да, конечно, — не моргая, с круглыми от удивления глазами, пролепетала доктор Браун.
С этими словами они вышли из моей палаты, а мы с бабушкой так и остались на своих местах. Клавдия, видимо почувствовав, что ее поза не совсем естественна, выпрямилась, поправила свой пиджак. Я, наблюдая за ее движениями, подумала, что она всегда так элегантно выглядела, даже когда собиралась спать, или только просыпалась. Ее манеры сродни английской королеве. Она и внешне чем-то напоминала Елизавету. После, бабушка подняла глаза на меня и дрожащим голосом, сказала:
— Дорогая, мы никогда не оправимся от этого, но ты должна знать, мы с тобой и тебя не оставим. Ты часть нашей семьи, Джейн. Ты должна об этом помнить!
Не успев осознать сказанные Клавдией слова, я увидела, как в палату вошел Роберт, за ним следом вбежал брат Джефа, Итан. Опередив отца, он подбежал ко мне, взял за руку и посмотрел на меня:
— Джейн, мы так волновались за тебя! Я приехал, как только смог! Как ты? — мне показалось, что его голос тоже дрожал.
Для меня все происходящее последние пять минут были, как в тумане, или как будто я смотрела какую-то мыльную оперу со стороны. Я ничего не понимала и даже не пыталась никому отвечать. Мне кажется, у меня шок…
Тут ко мне подошел отец Джефа и, схватившись за поручень кровати, как будто пытался не упасть, поднял на меня полные слез глаза, тихо, чтобы не было заметно дрожащий голос, сказал:
— Джеф погиб во вчерашнем пожаре…, - с этими словами, он развернулся и очень резко покинул палату.
Я посмотрела на Итана, по его лицу текли слезы, потом повернула голову на Клавдию, она слишком сильно сжимала носовой платок, прикрывая им нос. Ее глаза были широко открыты и источали дикий ужас. В этот момент такая тягучая, тяжелая и холодная волна накатила на меня, сердце больно ударилось о грудную клетку, так что в глазах потемнело, я услышала только, что кто-то звал врача, таким голосом, как на испорченной пленке.
Темно.
Теперь я ничего не чувствовала, как будто сердце от удара перестало стучать и я умерла.
Я так обрадовалась этой мысли, потому что я не хотела ничего чувствовать, я не хотела осознавать, я не хотела жить… без него…
Тут в темноте я услышала дыхание, такое ровное, спокойное, теплое, оно очень мне знакомо, рядом с ним так хорошо, что не хватает только мягкой кожи на упругих мышцах груди и стука сердца под ней. Вдруг я поняла, что это дыхание обожгло мою шею сзади. Я хотела повернуться, но крепкие руки обхватили мою талию и прижали меня спиной к телу. Моя спина тысячу раз так прижималась к нему, что она лучше меня знала, чье это тело, мои волосы помнили это дыхание, моя шея абсолютно была уверена, чей это поцелуй только что лег на кожу. Я закрыла глаза и пыталась активировать все рецепторы, все свои чувства, чтобы насладиться, почувствовать, запомнить. Я жадно втягивала запах, я руками нащупала за собой его, я наклонила голову ему на плечо.
— Возьми меня с собой, умоляю! Без тебя мне нет здесь места, — взмолилась я, не открывая глаз.
— Любимая, я здесь именно поэтому, чтобы сказать тебе, что тебе нельзя со мной… Я буду любить тебя вечно, но ты должна идти дальше, ради меня! Ты должна жить!
Последняя фраза прозвучала слишком громко, что я закрыла руками уши и еще больше зажмурилась. А когда открыла глаза, я лежала в палате, надо мной стояла доктор Браун, мед. сестра, а подальше стояли Роберт, Итан и Клавдия, которая все также сжимала платок у своего носа. Несколько секунд я просто молча моргала, пока до меня не дошло все происходящее. Я закрыла глаза, высоко подняла подбородок и заревела в голос. В голове все плыло, а внутри все горело, как будто ядерная бомба взорвалась. Я почувствовала, что кто-то взял меня за руку, скорее всего это была Клавдия. Но слезы не прекращались, и боль внутри только усиливалась, так что новые волны рыдания вырывались из моего горла. Я не понимала, сколько прошло времени, но я перестала плакать также резко, как и начала. Оглядела своих ошарашенных родственников, теперь они стояли намного ближе ко мне и спросила:
— А кто же теперь будет гулять с Фрэнком?
Клавдия от этих слов закатилась слезами, Роберт прижал ее к себе, а Итан с круглыми глазами осторожно двинулся ко мне, присел на край кровати и обнял меня за плечи:
— Нам всем придется привыкнуть жить без него…
Глава 2
С больницы мы ехали, молча, Итан был за рулем, Роберт сидел рядом с ним, мы с бабушкой ехали сзади. Я смотрела в окно, Клавдия прерывисто вздыхала, теребя в руках свой платок. Тишину прервал Роберт:
— Джейн, как мы и говорили, поживешь у нас, пока ваш дом не восстановят, я этим уже занимаюсь, личные вещи тебе придется покупать заново, если тебе тяжело, я завтра попрошу Рикки, нашего водителя, он съездит и купит, все, что нужно.
— Роберт, я Вам очень благодарна, я думаю, я смогу съездить завтра вместе с Рикки, если Вы позволите, — мягко сказала я.
— Конечно, Джейн. Так ты облегчишь жизнь Рикки, и у меня будет меньше поводов его уволить, — с этими словами он повернулся ко мне. Я увидела легкую улыбку на его лице и тоже улыбнулась ему.
Мы подъехали к дому, я вышла из машины, разглядывая дом, и немного зависла у входа. Мне всегда нравился он, такой величественный, но в то же время очень уютный. Снаружи он был очень светлый, молочного цвета, небольшие узоры, смягчали огромное строение, от чего он не казался строгим. В доме было два этажа, на первом располагались не большой холл, гостиная, кабинет Роберта, столовая, кухня и комнаты для прислуги, на втором располагались спальные комнаты. Династия Уитгл могла позволить себе такой «замок», но меня никогда не интересовали их деньги и возможности. Джеф не рассказывал о его семье, я узнала кто они только тогда, когда мы приехали знакомиться с его родителями. Тогда я была шокирована размерами дома, шикарным садом возле него, светлые, резные качели в саду, а вид за домом был отдельной темой. Дом был расположен на берегу небольшого искусственного озера. На набережной возле дома была такая же светлая беседка, как и сам дом. Здесь Джеф в детстве с семьей проводил вечера, но когда в их доме были светские рауты, в беседке располагались музыканты, а для гостей устанавливались тенты. Сейчас уже не модно звать музыкантов, но семья Уитгл консерваторы, поэтому музыканты все же присутствовали на праздниках и «сборищах сливок общества», но им ставили мини-сцену.
Когда мы зашли в дом, в гостиной меня уже ждала мама Джефа, Мелинда. Миниатюрная женщина, выглядела она под стать своему положению, а ее возраст выдавали лишь мимические «гусиные лапки». Ухоженные руки, очень дорогой парфюм, дневной макияж, светлые волосы аккуратно подстрижены под каре и не менее аккуратно уложены в прическу, элегантный костюм, я даже боялась представить, сколько все это стоит.
— Джейн, дорогая, наконец-то, я уже начала переживать, — протягивая ко мне руки, подошла ко мне Мелинда, — Мы тебе приготовили комнату, ты, наверное, хочешь отдохнуть?
— Да, спасибо, если это возможно, — как мне показалось, очень тихо сказала я.
— Марта, проводи Джейн в ее комнату
— Пойдемте со мной, миссис Уитгл, — Марта легонько взяла меня за локоть, второй рукой указывая направление.
Мы шли наверх, а в ушах у меня звенело: «Миссис Уитгл».
Я больше не Миссис Уитгл… Слезы стали сами наворачиваться, но я постаралась их смахнуть. Поворачивая в узкий коридор, где располагались спальни, мы столкнулись с каким-то парнем. Он посмотрел на меня, а я на него, было ощущение, что время немного замедлилось и наши взгляды непорядочно долго задержались друг на друге. Я очнулась и выдавила из себя:
— Я Джейн, привет.
— Привет, я Кристиан, — он протянул мне руку, я замерла, потом протянула руку ему навстречу. Прикосновение его теплой руки немного расслабило, но придя в себя, я отдернула руку. И двинулась вслед за Мартой, которая уже ждала меня внутри моей комнаты.