Портрет Дори-Анны Грей

Портрет Дори-Анны Грей

Глава 1

— Ха! Девчонки, вы видели, как сегодня разрядилась Дорка? Ну точь-в-точь стеклянный гном на новогодней елке! И кто ее надоумил надеть алое с ее-то блеклым цветом волос? – донесся до меня ненавистный голос Изабеллы — первой красавицы академии.

Девушка вошла в зимний сад в сопровождении подруг и, как обычно, злословила. В этот раз про меня.

— С ее-то фигурой и ростом! – вторила ей писклявая Вероника и подобострастно захихикала.

— А мне она со своими юбками-оборками напомнила сдобную плюшку с сахарной посыпкой, — добавила низким грудным голосом Мари-Августа и загоготала.

Я – гном и плюшка? Щеки опалило жаром. У меня и вправду маленький рост и отнюдь не тощая комплекция в отличие от ядовитого трио: у подруг-сплетниц второй размер груди один на троих, и тот весь достался Мари-Августе, но это не повод, чтобы смеяться надо мной. Что касается моего гардероба, то он – объект зависти всех девчонок благодаря матушке-кутюрье. Они мне предлагают от него избавиться по причине неказистой внешности?

— Пф! – презрительно и шумно фыркнула Изабелла. — При этом имела наглость не сводить глаз с Яромира. Нет, вы видели? Гуська, Верка! – Дочка королевского советника считала ниже своего достоинства не только меня и прочих студентов называть полным именем, но даже подруг. А вот к себе требовала обращаться не иначе, как Изабелла. На укороченное «Белла» она кривилась и не отзывалась.

— Видели-видели! Чихать он на Дорку хотел.

— Можно подумать он гномами интересуется. Да с его ростом мелочь вроде Дорки в поле зрения не попадает. Ему только на Изабеллу и смотреть.

Мое терпение лопнуло. Зря они Яромира приплели, наступив на мою больную мозоль. Я развязала на талии пояс и спустила с бедер ворох алых юбок. На мне остались корсет, усыпанный бисером, и укороченные облегающие штаны – терпеть не могу кружевные панталоны, создающие ощущение мешков, обмотавшихся вокруг ног. Я вышла из-за розового куста и заступила сплетницам дорогу, демонстративно растирая кулаки.

— Позавидовали на мое платье? Или страдаете от того, что никто не хочет с вами танцевать? А, быть может, ядом сочитесь из-за отказа Яромира? – спросила я, недобро ухмыляясь и про себя наслаждаясь их перепуганными физиономиями.

Всем троим я хорошо, если доставала до плеча, но компания сплетниц, причинявшая массу неприятностей многим студентам нашей академии, до ужаса боялась физической расправы, а я могла ее устроить, и поганки об этом знали. Так уж вышло, росла я и воспитывалась вместе с братом. Пока матушка колесила по заграницам, а отец сколачивал капитал, их двойня училась драться, плавать, водить автомобиль и стрелять по мишеням. Дед — отставной полковник мечтал из брата сделать настоящего мужчину, а я… я просто крутилась поблизости. Поэтому девочка из меня – так себе, еще и внешность подкачала.

Пара секунд удивленного ступора. Наконец, Вероника с Мари-Августой, подняв страшный визг и задрав юбки до ушей, вылетели из зимнего сада. Напротив меня осталась лишь Изабелла.

— Чему завидовать? – продолжила нарываться она, делая вид, будто ее не тревожит побег подруг, хотя скачущий взгляд выдавал обратное. – Платье пусть и дорогое, но сидит на тебе отвратительно. Танцевала со своим братцем и его придурковатым дружком? Поздравляю. Я и за деньги к ним не подошла бы. А то, что Яромир отказался танцевать, так это не только со мной, у него мигрень. А тебе, уродливая гномка, как уже было сказано, не светит даже взгляда с его стороны. Знай свое место.

Я в ответ оскалилась и сделала шаг в ее сторону.

— И что ты мне сделаешь? – с вызовом спросила Изабелла, явно рассчитывая на свой высокий статус, вернее на положение в обществе своего отца. Но все-таки отступила от меня на пару шагов, увеличивая дистанцию.

— Ничего особенного, — пожала я плечами, — локоны немного прорежу. — И еще шажок к ней.

Разумеется, я не собиралась ничего подобного делать. Во-первых, я не трогаю тех, кто заведомо слабее, так учил дед. А во-вторых, рисковать местом в престижнейшей академии одаренных – глупая затея. Но Изабелла о моих намереньях не знала, чем я беззастенчиво пользовалась, запугивая грубиянку.

— Я буду жаловаться папе! – взвыла она и попятилась от меня быстро-быстро. – Он уволит твоего отца. И мать. А вас с братом вытурят из академии. Будете побираться, как вам всем и положено. – Ага, слышали мы подобные угрозы, и не один раз. Благо королевский советник ерундой не маялся. Но среди студентов неизменно находились те, кто верил в бредни Изабеллы и с готовностью прислуживал ей, попадая в своеобразное рабство.

— Ам! – щелкнула зубами я.

Изабелла подпрыгнула на месте, приземлилась на свой подол, сама себя уронила, перевернулась на карачки и быстренько понеслась от меня по дорожке к выходу.

В этот момент произошли сразу несколько событий.

Из-за поворота вырулил Яромир, напоминая бледное приведение – правда, мучался головными болями? – и, не замечая меня, прошествовал мимо.

Я замерла, не желая привлекать к себе внимания и мечтая сойти за разлапистый куст. До чего повезло, что не засветилась в штанах перед парнем!

Дверь из бального зала распахнулась, впустив в тишину сада смесь ароматов духов и новогодней ели, музыку и гомон студентов, веселящихся на празднике Зимнего солнцестояния, а также неразлучную парочку — Виктора и Мстислава. Несущаяся на карачках Изабелла бросилась им под ноги, вызвав щенячий визг парней. А в довершение Мстислав еще и грохнулся с высоты своих длинных ног на пол, придавив невменяемую девицу.

— Я буду… буду… — хрипела Изабелла, в попытке выбраться из-под крупного мосластого парня.

— Не-не-не! Даже не уговаривай, — испугался Мстислав. – Я категорически против! Ты не в моем вкусе.

— Что? – возмутилась Изабелла, позабыв про свое задавленное положение. – Хочешь сказать, я тебе не нравлюсь?

— Вот именно! И нечего мне предлагать неприличные вещи! – Парень, наконец, принял сидячее положение, как и Изабелла, с той лишь разницей, что громила устроился на коленях у девушки, но на эту мелочь в пылу перепалки оба не обратили внимания. – Я не такой! — верещал Мстислав.

— Врешь! Еще какой! – уже не вникая в смысл спора, возражала ему Изабелла.

— Я не готов!

— А придется! На старт. Внимание…

— Что вы тут творите! – услышала я высокий голос грет Морал.

Ректора, холодную и жутко строгую женщину, управляющую нашей академией, увидеть мне не удалось, как и ей меня, благодаря Виктору, загородившему обзор из дверного проема в зимний сад.

Я благоразумно отступила за кадушку со спасительным кустом, не желая попасться на глаза грет Морал в странном наряде.

— Просим прощения, — раньше всех нашелся Виктор и протянул руку другу. Он поднял Мстислава с колен Изабеллы, а затем предложил помощь девушке.

Все трое, оправив одежду, повинно склонили голову.

— Извините.

— От тебя, Изабелла, я подобного не ожидала, — прокомментировала ректор.

Послышался удаляющийся стук каблуков. За ректором последовала Изабелла, бормоча невнятные оправдания, которые никто не слушал. Дверь захлопнулась, зимний сад погрузился в прежнюю тишину. Я прикрыла глаза и выдохнула. Как же мне повезло в этот раз не попасться!

— Ты чего здесь устроила? – строго прошипел у меня над ухом Виктор, заставив вздрогнуть. Он снял с себя белый расшитый золотом пиджак и накинул мне на плечи. Длинные полы, достающие брату от силы до колена, мягко коснулись моих щиколоток. – Ходишь в непотребном виде.

— Как не стыдно бегать девице в мужских штанах! — поддержал его Мстислав и сунул мне в руки ворох юбок, подобранных неподалеку. – Да еще во время бала.

— А сам-то не лучше! – парировала я, собирая в комок переливающуюся огненными всполохами ткань. – Ай-яй-яй, сидеть на ручках у девицы!