Птичья гавань

В целях экономии решил соорудить стол самостоятельно. Несколько дней (а в Индии по неписаному закону все происходит очень медленно) мне понадобилось, чтобы найти доску. Я заезжал на лесопилку, но работники не понимали английских и русских слов. Искал на свалках, и даже присматривался к дорожным знакам — снять и увезти домой, — и наконец нашел отличную доску в придорожном мусоре. За нашим домом отыскал палки, из которых можно было изготовить ножки стола. Потом купил дрель в супермаркете Oxford (пригодится, подумал), но дрель оказалась никуда не годной. Магазин отказался вернуть за нее деньги, но зато согласился обменять на продукты. В конце концов соорудил маленький столик при помощи ручного сверла, которое мне дал Джон. Стол получился неустойчивым и слишком низким, неудобным для того, чтобы за ним «работать». Можно было перекрутить ножки, но делать это еще раз вручную было выше моих сил.

Я разломал мою поделку о каменный забор и купил в Мапсе складной столик, удобный и простой, всего за семьсот рупий. Протянул веревку в коридорчике между комнатами и кухней, отгородился покрывалом, и теперь у меня появился писательский кабинет. Пытался проводить в нем хотя бы пару часов в день за работой по издательству «Ил-music» (мои первые шаги в малом бизнесе) и писательством. Но работы по «Ил-music» было мало — вычитать и сверстать одну книгу, а для писательства я снова как будто не был готов.

Иногда мы ездили в соседний штат на Парадиз-бич. Нужно было сорок минут ехать до парома, потом с множеством других мотоциклистов пересечь реку (паром перевозил бесплатно). А еще через пятнадцать минут мы оказывались на воистину райском пляже: широкая полоса белого песка, уходящая вдаль, и восхитительное голубое море.

В сидячем поезде мы на два дня съездили в город Гокарна, на пляж Ом-бич. Это тихое место, где сдаются бунгало на берегу за двести пятьдесят — пятьсот рупий и можно съесть лучшее в Индии Veg. Thali. За восемьдесят рупий — большая порция риса плюс лепешка чапати, а также несколько соусов и разных миксов из печеных и жареных овощей. Что-то вроде местного бизнес-ланча. В Гоа я ел тали по пятьдесят рупий, но на Ом-бич оно было действительно вкусным и сытным. А еще здесь у меня появилась мечта. Наверное, солнце немного выжгло мои мозги, и однажды, когда мы загрузились в лодку, чтобы доплыть от пляжа до сердца Гокарны, к базарчикам и домам, я вдруг понял, что должен купить лодку. Да, лодку, мест на пятнадцать, и перевозить людей с пляжа на пляж. Сейчас я сидел в качестве пассажира, рукой разрезая морскую гладь, и завидовал хозяину этой лодки, его, как мне представлялось, значительной, но простой и понятной жизни, его здоровью и знанию (?) твердых принципов существования. Я был бы по-настоящему счастлив, будь у меня лодка и такая работа.

Пока мы с женой гуляли по базарам и осматривали Гокарну, я чересчур эмоционально делился своими планами: на последние деньги купить лодку и мотор, проконсультироваться у Игоря и Маши, давно тут живущих и знающих, как договориться с полицией о таком бизнесе и сколько за это нужно платить, и перевозить людей с пляжа на пляж в Гоа. Каждый день несколько пляжей: Вагатор — Морджим — Ашвем — Арамболь. Редкие непредвиденные ситуации, но в целом понятная и хорошая работа, дарующая вселенское спокойствие.

Жена отнеслась к моей мечте скептически:

— Если бы это было так просто, кто-то уже давно бы это сделал.

Почему в Гокарне такое есть, а в Гоа нет? — спросила она.

Жена напомнила мне о прошлом моем проекте. Несколько дней назад я придумал продавать возле супербара «суперсуп». Каждый день готовить огромную кастрюлю супа и продавать его по низкой цене, так же, как местные жители продают фастфуд и кокосы. Первый раз давать на пробу бесплатно. Мне многие знакомые говорили, что в плане овощных супов я непревзойденный мастер, и я хотел использовать этот свой талант.

Три дня я рекламировал свой проект и говорил, что скоро его запущу. Но оказалось, что я не могу себе даже представить, как это будет выглядеть. Что, поставлю стол с этой огромной кастрюлей перед супербаром и встану там как ишак? Я спасовал, так и не попробовав.

Но с лодкой — совсем другое дело. Мы немного поругались на этой почве, и я сказал жене, что ей не удастся вот так погубить светлую мечту. Она должна разделить ее со мной, и тогда все получится.

Тогда жена скрестила пальцы и сказала: — Давай. Я в тебя верю.

Но когда мы вернулись в Гоа, оказалось, что клуб вот-вот откроется.

Скоро мы приступили к работе: мыли посуду и помогали по бару. Смешивали простейшие коктейли и собирали пустые стаканы. Я представлял себе все совсем иначе: тихое заведение на берегу, несколько часов работы в день и мечтательное утро, посвященное себе. Но заведение оказалось немного другого плана: ненавистная мне музыка в стиле «техно» и толпа постоянно обнюханных кокаином и накушавшихся MDMA людей. Я вдруг оказался в безумном зоопарке, почти без выходных работая с восьми-девяти вечера до шести-восьми утра. Зарядке и писательскому кабинету больше не было места в жизни, зато по голове барабанили сумасшедшие наркодиджеи, а желудок постоянно был наполнен коктейлями, которые я прежде никогда не пробовал.

Лодка потонула.

8

Должен признаться, несмотря ни на что, сначала мне это нравилось.

После месяца безделья мы с женой накинулись на работу как голодные, труд отрезвил нас и заставил организм вырабатывать эндорфины.

Был декабрь, самый разгар сезона, и каждую ночь в зал набивалось много людей. В основном это были индийские примодненные пикаперы и просто богатенькие красавчики, арт-директора других заведений и сутенеры, мелкие барыги и бездельники, европейские туристы и вечные студенты, застрявшие тут на несколько лет, а также русские или украинские девушки. К моему сожалению и стыду, водились среди них и легкодоступные, которых можно было увидеть чуть ли не каждый вечер в новых объятиях. Было неудобно за своих соотечественниц, но местным ловеласам это было очень на руку — белые цыпочки и их свободные европейские нравы.

Вся эта пелена дыма от косяков с гашишем и мелкого порока делала мир нереальным, здесь не было ничего от взрослой жизни, это было бесконечное отрочество. Постоянные посетители проводили тут почти все вечера и ночи, как школьники на дискотеках, будто у них только началось половое созревание, будто они просто не знали, что делать со своей неуклюжей сексуальной энергией.

Я был немного озадачен: прежде я не сталкивался с такой жизнью, и то, что для кого-то это может представлять интерес, было для меня странно. Сперва я старался каждую смену понемногу говорить с посетителями по-английски, чтобы дотянуть свой уровень знания с «тройки с минусом» хотя бы до «твердой тройки». Но быстро понял, что для меня лучше работать в режиме молчаливого робота. Хотя был высокий симпатяга индиец по имени (почему-то) Иван, с которым я охотно поддерживал беседу. Он обычно, приходя, обнимал всех нас, работавших в клубе, и, казалось, действительно искренне любил нас. Будь я в зале или за стойкой, он, очень высокий, мог дотянуться со своими объятиями до самых труднодоступных мест. Обнимаясь, он говорил:

— Я убью тебя своей любовью. Во мне чрезвычайно много добра и любви.

Он выпивал несколько бутылок «Туборга» и пьянел на глазах, иногда расспрашивал о впечатлениях от Гоа, о России, о том, чем я занимался там, и о том, сколько я зарабатывал/зарабатываю там и здесь. Потом он обнимал весь персонал на прощание и уходил.

Мы просыпались в середине дня, ехали есть (так как работы было очень много, платили нам хорошо по местным меркам и сносно — по московским; мы могли позволить себе не только ежедневно есть в недорогих кафе, но и откладывать деньги), потом недолго купались, возвращались домой и валялись с книжками на постели. Вечер наступал очень быстро, и скоро нам надо было ехать на базарчик за фруктами и овощами. Купить для бара бананы, клубнику, лаймы, огурцы, томаты черри, мяту, базилик, апельсины, яблоки.