Оптимизация

— Я сейчас же выезжаю к тебе! Будем думать, как этого барана образумить. Иначе, шиш нам, а не дополнительные дотации.

После разговора Андреич повесил трубку и плюхнулся мимо кресла прямо на пол.

— Ой! — вырвалось у него.

— Что такое? — вбежала в кабинет напуганная секретарша. — Что с вами?

— Зад чуть не отбил, — проблеял голова, — Кристина, собирай всех начальников! Через час у нас будет волостной.

Никчёмный не заставил себя долго ждать. Уже в 10.00 он пулей ворвался в конференц-зал степаноградской администрации. Все к этому моменту были уже в сборе. Макар Калистратович встал за кафедру и дрожащим голосом молвил:

— Господа, сегодня рано утром мне пришло письмо на электронку следующего содержания, — Никчёмный надел очки и зачитал: «Какого хрена о себе возомнил ваш голова И.М. Тюленев?! Никаких изменений в данном постановлении не будет! Правительство сказало, а вы сделали! В кратчайшие сроки нужно поставить самодура на место. Оптимизация — жизненно важная вещь! Нужно донести сие до Тюленева. Сейчас непростые времена. В то время, как наша страна оказывает военную помощь братскому народу на Дальнем Зиндипопе, необходимо мобилизовать все силы и средства! Мужественный народ Зиндипопа доблестно сражается против варварской террористической хунты Параноидальсокого Халтуриата (сокращённо ПАРАТА). Наш долг помочь им в этом нелёгком деле. Бюджет не резиновый и руководство не видит смысла распыляться на дотации мелким муниципалитетам. Вас у нас и так слишком много! В приоритете объединение городов. Вы — первые в списке! Искренне ваш, примерный министр Оборзов Ю.Ю.»

После чтива, голова волости окинул зал вопросительным взглядом.

— Да уж… Мы-то прекрасно понимаем нужность и важность оптимизации, — нарушил тишину Вездесущев.

— Как донести сие до Тюленева? — спросил Никчёмный.

— Предлагаю присоединить Еремеевск силой! — рявкнул начальник отдела степаноградской милиции подполковник Рябой. — В нашем распоряжении целый взвод конной милиции и 5-я танковая рота, расквартированная на территории бывшего коровника.

— Йа предлагай падкупит голову Туленев за дэнги, — вмешался местный коммерсант и очень-очень почётный гражданин города Щербет Намазович Оглыев, — а патом мы этат дэнги у него назад забирай абманам.

Никчёмный прищурил глаза.

— Нанять бандюков из соседнего села Братки и запугать Тюленева! — выкрикнул кто-то из зала.

— Да чего мелочиться, — подхватил глава ФК и спорта, — всю верхушку Еремеевска надо перебить и дело с концом!

— Честно говоря, — начал Вездесущев, — зная трусливость Тюленева, я бы остановился на силовом методе. Пусть милиция и военные берут дело в свои руки. Однако надо избежать кровопролития. Такая акция должна лишь припугнуть руководство соседнего города. Ну, а дальше дело за дипломатией.

Волостной голова посмотрел сначала на Николая Андреевича, потом на присутствующих в зале.

— Кто за? — твёрдо спросил он и поднял руку.

Собравшиеся после некоторого смущения всё же подняли руки.

— Значит, единогласно! Властью, данной мне центральным правительством, командование данной операцией беру на себя!

Проснувшиеся с большого «бодуна» жители Еремеевска неспешно входили в обыденную колею жизни. Мальчишка лет семи, колотивший за каким-то чёртом большой палкой по ржавому фонарному столбу, вдруг с интересом посмотрел в сторону соседнего города. Там наблюдалась какая-то суета. Он мигом кинулся в близстоящий магазин, чтобы рассказать об увиденном своей матери. Та работала в магазине продавцом. После слов сынишки, не успев переодеться, она выбежала на крыльцо. Пытаясь рукой прикрыть глаза от яркого солнца, девушка жадно всматривалась по ту сторону Чистоплюйки.

— Господи! Смотрите! Все сюда! — тыча в сторону Степаноградска, продавщица подняла крик.

Один прохожий мужик уставился на полуголую девушку, из одежды на которой был лишь фартук.

— Дурак! Да не на меня смотри, а вон туда! — перехватила она взгляд мужика и продолжала тыкать пальцем вперёд.

Мужик нехотя перевёл взгляд и посмотрел на противоположный берег Чистоплюйки.

— Ёп…! — вырвалось у него от удивления. — Танки! Танки идут!

Крики постепенно привлекли внимание остальных горожан. Воздух содрогали вопли: «Танки! Война! ПАРАТА наступает!»

На мост, соединяющий оба берега реки, со стороны Степаноградска медленно заползала колонна из четырёх танков. За ней следовал отряд конной милиции.

Иван Макарович только что намотал мокрое полотенце вокруг головы. За окном раздался свист и какие-то неразборчивые крики. Он, держась одной рукой за больную голову, а другой, словно ощупывая пространство, неспешно дотелепался к окну. Открыл створку и умирающим голосом простонал:

— Ну что там опять не Слава Богу?

— Макарыч! По мосту к нам танки едут! — проорал военком Гробовой.

— А? — рассеянно переспросил голова.

— Я говорю, степаноградцы к нам войска стягивают! Понимаешь? Армия, танки!

— Чего-чего там? — ожил Тюленев. — Ну-ка, дай-ка я…

Градоначальник сначала было метнулся к входной двери. Потом передумал. Чтобы не терять времени, он решился вылезти прямо через окно. Благо, его кабинет располагался на втором этаже. Административная свита тут же кинулась ему на помощь. Бедняга повис на карнизе, намертво вцепившись в него руками.

— Макарыч, прыгай! Мы тебя поймаем! — скомандовал военком. — Главное, не болтай ногами, а то прибьешь кого-нибудь!

В конце концов, руки головы не выдержали стокилограммового веса, и он плюхнулся прямо на голову начальника отдела агитации и пропаганды. Тюленев быстро поднялся с перекошенным на голове полотенцем и багровым лицом.

— Что вы говорите, там случилось? — просипел он военкому.

— Степаноградцы свои танки стягивают. Хотят нас силой взять! — объяснял полковник Гробовой. — Но ты не переживай. Я уже отдал приказ выставить заслон из бетонных блоков. Наша милиция уже вся там, в полной боевой готовности.

— Тогда чего мы ждём?! Едем сейчас же к мосту! — прокричал Иван Макарович и перевязал полотенце на голове в стиле «Рэмбо». — С мечом в руках, понимаешь, на нас пошли! Ах, мать-перемать..!

По дороге к мосту градоначальник нёс какую-то околесицу про силу древнеримского оружия, кару за грехи отцов, троянских коней и беглых каторжников. На военкомовском уазике он смотрелся, как первый вождь послереволюционного государства. Когда вся его делегация прибыла на место, их взору предстала следующая картина: у края моста буквально кубарем были свалены старые бетонные блоки (около 10 штук). По эту сторону с автоматами в руках стояли человек пятьдесят милиционеров, одетых разношёрстно. Кто-то по форме, кто-то частично, а некоторые и вовсе — в трениках и майке. По бокам от этой вооружённой кучки расположилась огромная толпа рядовых горожан. По ту сторону бетонных блоков впритык стояла колонна из четырёх танков. За ними — отряд конной милиции. Те были экипированы по полной: бронежилеты, каски с забралом, автоматы, пистолеты, дубинки. Из открытого люка первого танка возвышалась фигура волостного головы Никчёмного. Он что-то активно вещал толпе еремеевцев, заплёвывая окружность горячей слюной. С виду он походил на вождя мирового эндемикориата. На втором танке неподвижно стоял голова Вездесущев и внимательно смотрел в толпу, сдвинув брови (этакий серый кардинал).

— Вот он, голубчик! — ткнув пальцем на Тюленева, закричал Никчёмный. — Ну-ка, расступитесь! Не робейте, Иван Макарович! Подходите ближе. Не надо бояться! Без предупреждения никто открывать огонь не будет… Я надеюсь.

— Это… это что за…что за произвол? За произвол такой? Я спрашиваю! — возмущался Тюленев.

Еремеевская милиция обступила своего лидера, а тот грозно посмотрел на Никчёмного.

— Спокойствие! — продолжал Макар Калистратович. — Мы здесь для осуществления верховного постановления и сдерживания недовольства народных масс! Мне поручено разрешить ситуацию. Что там за история с отказом от оптимизации?

— Такое постановление противоречит Конституции, а значит, незаконно! — почти орал Тюленев. — Это явное нарушение наших прав и свобод. Нас, понимаете, не спросили и тово… Мы против такого решения! У нас есть законное право на самоопределение, и мы им пользуемся. Правильно я говорю?!