Оптимизация

— Не фуникулёр, а монорельсовую дорогу! — поправил агитатора Тюленев.

— Без разницы! У нас есть информация, что через Степаноградск проходит наркотрафик. А ещё, мало кто знает, Вездесущев продавал оружие с армейских складов третьим странам на посеребрённые революции. Вот вам и деньги, и связи!

— Верно! Правду говорит! — загалдели остальные начальники отделов.

— Тихо, товарищи! — призвал к порядку голова Иван Макарович. — Итак, нашим ответом центральным властям будет — Нет! Я правильно понимаю?

— Да, да… Долой произвол! Нет им! Нет… — продолжало орать звереющее провинциальное чиновничество.

В это время свою радужную речь вещал голова соседнего города Николай Андреевич.

— Дорогие друзья, вот и настал тот день, когда расставились все точки над «i». Мы все долго шли к этому событию. Много было сделано во благо нашего процветающего города. И вот наступил «час икс». Сегодня я получил письмо с самого верху нашей необъятной Родины. Общие труды были замечены властями и вознаграждены. В центре приняли решение о лишении статуса города соседнего Еремеевска и вхождении его в состав Степаноградска. Что это сулит нам? Наш бюджет будет увеличен вдвое. Мы сможем воплотить в жизнь давние проекты и задумки…

— Позвольте, позвольте, Николай Андреич, — перебил мэра начальник отдела финансов. — Это ещё с какой стороны посмотреть. Все мы знаем, насколько плоха ситуация в Еремеевске. Там настоящий застой и разруха! В случае объединения нас обяжут поднимать инфраструктуру и экономику их территории.

— Верно подмечено, — присоединился начальник отдела ФК и спорта, — у них там и спорт в упадке. Инвентаря нет, спортплощадок нет, а многие секции вообще не функционируют уже лет, эдак, десять.

— Да-да, — поддержала начальник отдела образования, — мы эту половину бюджета вынуждены будем тратить на реконструкцию школ и прочих объектов.

— Я вас понимаю, но, думаю, мы что-нибудь придумаем, — пытался возразить голова, но его всё время перебивали.

— А чего тут думать? Это же обуза! Не город, а живой памятник прошлой эпохе. У них даже должность агитработника при администрации сохранилась. Время там словно остановилось…

— И что? Весь этот деклассированный сброд хлынет сюда? — проскрипела начальник культуры, — в Еремеевске безработица и разгул алкоголизма. Культура на нуле. В ходу «язык сапожников».

— А что вы хотите конкретно? — всё-таки возразил Вездесущев. — Город живёт жизнью своего героя. Уж мы-то знаем, в честь кого назвали их город. Этот, якобы, революционер, по-пьяни сдал всю свою семью как контрреволюционеров. Тех расстреляли, а ему дали Звезду Героя революции. Поэтому, какой герой — такой и город. Не спорю, гнильцы там хватает, но всё в наших руках. Нам оказана высокая честь — наставить жителей Еремеевска на путь истинный. Мы выведем их из душного мрака, в котором они пребывают уже полвека!

Голова Степаноградска ещё долго вещал о своих планах после объединения населённых пунктов. Будущей целью он определил создание на базе своего города большого культурного, научного и спортивного центра. Всё «вредное» производство, в том числе, и разработку новых месторождений свинца пообещал перенести за реку, на территорию Еремеевска. В большинстве своём чиновники поддержали планы дальновидного руководителя. По окончании заседания было решено закатить праздничный банкет.

На следующий день голова Тюленев огласил жителям, пока ещё своего, Еремеевска весть о дерзком намерении властей стереть с карты страны их малую Родину. Для осуществления контакта с горожанами Иван Макарович впервые, с момента окончания первой национальной абсурдной войны, подключился к уличным громкоговорителям.

— Внимание! Внимание! — начал лидер города. — Чрезвычайное сообщение городского совета! Жители Еремеевска, прошу внимания!

Люди озадаченно смотрели на ржавые штуки, красующиеся на уличных столбах. Из них, помимо сыпавшейся пыли и комков грязи, доносился металлический голос градоначальника Тюленева. Он будто парализовал всю деятельность текущего дня: транспорт стал, на проезжей части и тротуарах образовались толпы горожан. Все организации и учреждения приостановили работу. Люди окружили места расположения громкоговорителей и с тревогой слушали речь головы.

— Вчера в нашу администрацию с самого верху пришло распоряжение о ликвидации города Еремеевска как самостоятельного образования. Нас планируют присоединить к заречному Степаноградску. Власти приняли решение об оптимизации финансирования. Планируется, что после объединения все функции по управлению нашим хозяйством и производством передадут голове Вездесущеву, а мы с вами превратимся в степаноградцев. Наша администрация не согласна с таким позорным и антиконституционным решением. На экстренном совещании городской совет постановил отказаться от оптимизации. Мы уже направили в центр свою ноту протеста. Я уверен, что вы полностью согласны с нашим решением. Это делается не для меня, не для работников администрации. Это делается для будущих поколений еремеевцев.

Горожане встретили патриотическую речь головы залпом аплодисментов. Улицы Еремеевска оглушил получасовой гул от хлопков в ладоши, свиста и криков: «Наконец-то Тюленев хоть что-то правильное для народа сделал! Ура ему! Ура!» Эйфория переросла в незапланированный выходной день. Кто-то из толпы предложил пометить эту дату в календаре, как отправную точку начала новой истории героического города. Народные гуляния охватили весь правый берег реки Чистоплюйки. Под открытым небом спонтанно сооружались столы с разнообразными яствами и горячительными напитками. В Еремеевске свершился праздник жизни!

На левом берегу всё было спокойно. До жителей доносились звуки музыки и гул толпы с той стороны, но в чём было дело, никто не понимал, да и вникать не хотелось.

— Вы слышите, Николай Андреич, — влетела в кабинет взъерошенная секретарша, — говорят, в Еремеевске народные гуляния. Музыка орёт так, что у нас слышно!

— Конечно, слышу, Кристина Мальвиновна, — растягивая во всю грудь эспандер, ответил Вездесущев, — люди радуются новости о слиянии наших городов. Тут и козе понятно, что у них теперь жизнь сразу наладится. Значит, дело стало за малым: оформлением документов, кадастров, проектов и прочей писанины. Думаю, чем быстрее мы с этим разделаемся, тем лучше будет для всех. А пока отправьте на городской телеканал объявление с таким текстом: «Дорогие горожане! Сегодня в 19.00 на центральной площади состоится торжественное обращение головы Степаноградска». Буду вечером речь толкать!

Стоит отметить, речь Вездесущев толкнул не хуже своего коллеги. Руками в воздухе он обрисовывал планы о строительстве монорельсовой дороги. Её планировалось протянуть в сторону Мандалайской демократической республики, что должно было непременно поспособствовать укреплению международных торговых и дружественных отношений. Николай Андреевич сулил городу огромные инвестиции, на которые можно будет осуществить давние проекты степаноградских учёных. С трибуны он смотрелся как настоящий оратор: высоченный, энергичный, глаза горят, вены на лбу вздулись, жилы на шее напряжены. Горожанам казалось — ещё чуть-чуть и Вездесущев начнёт толкать речи по захвату мира и всей галактики. В общем, в этот вечер Николай Андреич был в ударе. Его пламенное выступление завершилось, как у рок-звезды, под шквал аплодисментов и крики: «Так держать! Слава Вездесущеву! Слава Степаноградску!»

Однако следующим утром в кабинете Андреича зазвонил телефон. Голова как раз заканчивал серию упражнений с двумя пятикилограммовыми гирями. Немного отдышавшись, он снял трубку.

— Алло! Николай Андреич! — послышалось в трубке, — У нас катастрофа!

Это был Макар Калистратович Никчёмный — голова Занюханской волости. Судя по его тону, что-то случилось.

— В чём дело, Макар Калистратович?

— Я же говорю — КАТАСТРОФА! Тюленев написал письмо в верха с отказом от объединения ваших городов. Грозится подать жалобу в Верховный Суд!

— Эп-ффф… — единственное, что смог из себя выдавить Вездесущев.