Страница 44 из 58
– Давайте я подожду, когда они пойдут танцевать и соберу. Они все танцуют. Я их знаю.
– Или ты сию минуту собираешь бутылки, или ты уволена. – сказал владелец Владимир.
Оля выбрала уволиться. На следующий день она поехала искать работу в город. В станице вообще было очень плохо с работой. Даже помощницей воспитателя, а проще говоря нянечкой в садик, Олю ещё до беременности устроила соседка, мама её подружки, которая работала в райфинотделе. Оле в этот день, подружка, которая работала в этом садике сказала, что требуется нянечка. Оля прибежала в садик к директору, тем более что тогда Оля училась на педагога дошкольного обучения, то есть на воспитательницу заочно, и таких студентов обычно охотно брали на такие должности, но Оле директор сказала, что у неё нет такой вакансии. Галицина ушла расстроенная, поняв, что всё по знакомству, а она никто. Ольга зашла после садика к своей подружке, чья мама с райфинотдела, её мама тоже была дома, она спросила почему Оля такая расстроенная и Галицина всё рассказала. Мама Татьяна, дослушав Олин рассказ подошла к телефону и сделала пару телефонных звонков, после чего подошла к Ольге и сказала:
– Можешь возвращаться в садик, тебя там ждут.
– Зачем? – удивлённо, даже несколько испуганно спросила Оля.
– Чтобы устроить тебя нянечкой. Возьми сразу с собой паспорт, трудовую книжку, если она у тебя уже есть, ну а остальное потом скажут.
– В тот же садик, к той же директрисе? – изумлённо спросила Оля.
– Да. – улыбаясь ответила мама Таня.
Глава 2. Травматолог.
Наступила зима. В каменном подвале здании Сената и Синода, где располагалось кабаре стало очень холодно. Теперь танцовщицы завидовали проституткам, которые приходили на работу в шерстяных вязаных платьях или бархатных с длинным рукавом.
Олю очень выручала шубка, которую они купили с Максом на «Апрашке». Конечно за Олины деньги, но Макс помог найти ей самый выгодный обменник и сопровождал её на криминальном рынке с десятью тысячами рублей.
Как-то в разговоре, незадолго до его отъезда, Оля говорила о том, что деньги есть, но она не знает, что с ними делать и боится, что все прогуляет и пропьёт, как они сейчас и делают.
– А что бы ты хотела приобрести на большую сумму денег? – спросил Макс.
– Я бы хотела свою комнату в коммуналке, но я уже считала, у меня не получается заработать на комнату. Здесь, вроде, хорошо зарабатываешь, но не на столько, чтобы купить комнату. Сейчас один квадратный метр стоит десять тысяч рублей, вот эта комната – двадцать квадратных метров, значит она стоит двести тысяч, а у меня только десять тысяч. Я могу только шубу себе купить.
– Так давай, купи себе шубу пока и правда всё не прогуляла. – сказал Макс.
Вот теперь эта лёгкая коротенькая шубка очень спасала Олю от подвальной промозглости. Шубка по длине как раз прикрывала попу и в данной ситуации была меховым халатиком.
Оля накидывала её на себя и была в ней, пока не начинала танцевать на пилоне, а потом снова её одевала. Шуба оказалась очень хорошего качества, ни одну шерстинку нельзя было вырвать. Оля часто куталась в большой песцовый воротник, который вкусно пах зверьком, Ольге нравился этот запах зверька, будто с ней сейчас какое-то живое существо, родное, тёплое и пушистое. Сама шубка была норковая, красивого шоколадного цвета. Оля Галицина так бы и сидела в этой шубке весь вечер, попивая шампанское, которое в восемь вечера выдавал сам хозяин тому, кто в это время из девушек уже был на рабочем месте. Как правило это была Оля и ещё какая-нибудь девушка. Алексей Иванович выделял каждый вечер бутылку Советского шампанского девицам, чтобы они не сидели с грустными минами, а начали, хотя бы, щебетать и улыбаться. Ведь посетители приходили в кабаре, как в дорогой легальный публичный дом. Эта небольшая шоу программа с мимами и факирами конечно было прекрасное украшение этого заведения, где были лучшие девушки Санкт-Петербурга, но клиенты сюда, в основном, приходили за красивыми, маленькими, упругими попками – посмотреть на них и даже потрогать, может не именно эти, но их замену, зато тут же, в комнатах, расположенных дальше по узкому, плохо освещённому коридору.
Выпив пару бокалов шампанского Оля принялась упражняться с пилоном, медленно, неспеша крутясь возле него и стараясь отточить более сложные элементы по нарастающей по степени сложности. В трёх метрах от пилона за столиком уже сидело двое мужчин и с интересом рассматривали Галицину. Оля, конечно, заметила их заинтересованные взгляды и поэтому старалась выполнять все элементы не отрывисто, как отдельные упражнения, а в плавных переходах, чтобы это уже было похоже на танец.
Оля решила все-таки освоить самый сложный для неё элемент, который уже не раз ей удавался. Когда держась двумя руками за пилон, ты резко забрасываешь своё тело вверх, хватаясь сплетёнными ногами вверху за пилон, оставаясь висеть головой внизу, при этом выкручиваешь своё тело, так, чтобы теперь твой живот оказался на пилоне, голова могла посмотреть в зал, а руки держались за пилон уже в самом низу. Дальше надо было медленно сползать, как змея, по пилону на пол. Но в этот раз, когда Оля висела уже вниз головой, она поняла, что сползать ей некуда. Этот подиум с пилоном был вытянут в одну сторону, а с других обрезан. И он был самый высокий над самим полом. То есть Оля висела вниз головой на железной трубе в холодном подвальном помещении с каменным полом. Голова её была в метре над полом, а ноги, соответственно, заканчивались на два с половиной метра от каменного пола. Ей нужно было развернуться в сторону вытянутого подмостка и сползать по нему, но Олю стала захватывать паника и она решила просто спрыгнуть на пол, как в цирке, не подумав ещё о том, что она не в чешках, а в босоножках на высоченных каблуках. В итоге она приземлилась на каменный пол довольно удачно, но в мясо разбила коленку. Олю в то мгновение беспокоило только то, что было стыдно перед мужчинами, которые смотрели на неё, такую неуклюжую.
Примерно через месяц, когда коленка совсем зажила, и эта история забылась. Оля танцевала в разгар веселья пятничного кабаре на том же высоком пилоне с вытянутым подиумом. Танцевала очень успешно. Её любимый столик, за которым любила проводить свободное время сама Оля, стоял прямо возле этого подиума, фактически в него упираясь. За ним сидели мужчины, которые были в восторге Оли. Они надавали ей денег, чтобы она танцевала для них, и Ольга танцевала.
Она в процессе танца решила закончить тем, самым сложным трюком и сползти к ним на стол, подгадав к окончанию музыкальной композиции, тем самым эффекто закончить танец.
С того дня, как Оля разбила коленку, она много раз выполняла этот трюк и уже совсем не боялась его, он ей даже нравился и казался уже легкотнёй. И в этот раз Ольга с лёгкостью закинула ноги, перекрутилась и.... В этот момент дикая боль пронзила её левое лёгкое, но Галицина думала только о том, что она должна закончить танец. Оля как можно медленнее поползла вниз, так же медленно, не дыша заползла на стол к клиентам и вместе с окончанием музыки остановилась, сидя на коленях у них на столе. Гости были в восторге. То, что Ольга сползала крайне медленно, не дыша, придало её движениям большую грацию и достоинства.
Клиенты протянули Оли стакан виски с колой, она начала пить, не двигаясь корпусом не на сантиметр, продолжая сидеть у них на столе и думая о том: "что это? Я сломала ребро, и оно воткнулось мне в лёгкое? Как мне слезть от сюда? Мне надо от сюда слезть". Оля пробовала передвигать своё тело по миллиметру в нужном направлении. Теперь её мир, будто бы отделился от окружающего мира кабаре. Она оказалась словно в пузыре, плохо пропускающим звук. Весь шум клуба стал вроде как за стеной. Оля думала только о том, чтобы слезть со стола и по миллиметру… Тут клиент потянул её за руку, вырвав Ольгу из её пузыря, звуки стали сразу в несколько раз громче. Оля вскрикнула от ужасающей боли. Она удивилась, как от этой боли не потеряла сознание. Клиенты недоумённо уставились на неё. Галициной уже было плевать на посетителей, она просто хотела покинуть зал, но не могла этого сделать.