Драэкора

Алекс была благодарна, увидев, что Рока и Заин заняли два свободных места между ними, и когда Кия подвела ее к ним, она заметила еще одно знакомое лицо.

— Ваши Величества, — почтительно поприветствовала Алекс, когда они с Кией приблизились к двум меяринам, сидевшим во главе группы — мужчине и женщине — с украшенными замысловатыми драгоценными камнями диадемами из мирокса на лбу. Она сделала свой самый грациозный реверанс королевской чете, молча поблагодарив Д.К. за всю практику, которую та навязывала ей в свободное время в академии в прошлом году.

— Александра Дженнингс, — сказал король Астоф, поднимаясь на ноги и одаривая ее доброй улыбкой. Остальные тоже встали, и Алекс почувствовала, как еще больше жара залило ее лицо. — Рад снова видеть тебя. Я надеюсь, у тебя все хорошо?

— Да, спасибо, — ответила Алекс, прежде чем быстро добавить: — Ваше Величество. — Уроки реверансов в сторону, Д.К. очень мало научила Алекса правильной манере обращения к членам королевской семьи. Рока всегда был аномалией, он был таким дружелюбным, что Алекс чувствовала себя совершенно непринужденно рядом с ним с первого дня их знакомства.

— Алекс, — сказал Рока, прочитав ее беспокойство и подойдя к ней, — ты уже знаешь моего отца, короля Астофа. Но позвольте мне представить тебе мою мать, королеву Нииду.

Королева была единственной, кто остался сидеть, когда король встал, но при представлении Рока она медленно поднялась на ноги и проницательно посмотрела на Алекс. Несмотря на то, что на нее приятно было смотреть, мрачно-прекрасная королева Ниида не проявляла никакой внешней привязанности или доброты. Ее рубиновые губы были плотно сжаты, а золотистые глаза горели сдерживаемыми эмоциями, слишком хорошо напоминая Алекс о том, как Эйвен часто смотрел на нее. Примечательно, что оба сына унаследовали цвет глаз королевы, но только взгляд Рока умудрялся сохранять хоть какую-то теплоту, когда он смотрел на Алекс. На самом деле, пронзительный взгляд королевы был таким холодным, что Алекс пришлось удержаться, чтобы не сделать шаг назад.

— Для меня большая честь познакомиться с тобой, юная смертная, — сказала королева, ее лирический голос был подобен песне. Мягкий тон, который она использовала, противоречил резкому языку ее тела, что привело Алекс в немалое замешательство.

— И для меня тоже, королева Ниида, — сказала Алекс, тщательно выговаривая ее имя так же, как Рока. Нии-да. Она не была уверена, должна ли она снова сделать реверанс, так как она уже сделала это однажды, поэтому она отвела взгляд от ледяного взгляда королевы и снова посмотрела на Рока за советом. Его губы изогнулись в ответ, и он весело покачал головой, разворачивая ее, пока она не оказалась лицом к остальным, стоящим за столом.

— Совет моего отца, — сказал Рока, указывая на трех других меяринов. — Или, по крайней мере, часть. Ласа Риза, Лоро Гайель и Лоро Роатус.

Алекс кивнула каждому из них по очереди, сначала гибкой женщине Ризе, а затем двум мужчинам: странно похожему на кошку Гайелю и иссохшему старому Роатусу. Последний был самым старым меярином, которого Алекс когда-либо видела, что заставило ее задаться вопросом, как долго он, должно быть, прожил, чтобы его волосы поседели, а кожа покрылась морщинами. Алекс знала, что раса меярин бессмертна, но у нее наверняка должны были быть свои пределы. Рока и Эйвену было по тысяче лет, но на вид им было всего около двадцати или, самое большее, чуть больше тридцати. Астофу и Нииде на вид было, возможно, под тридцать или чуть за сорок, и они явно были значительно старше своих детей. Роатус, однако, настаивал на том, что можно было бы приравнять к внешности семидесятилетнего мужчины. Алекс чувствовала себя ошеломленной, просто находясь с ним в одной комнате, полностью осознавая, что он, вероятно, владеет мудростью веков.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал король совету, побуждая их снова занять свои места.

Рока подвел Алекс к ее месту между Заином и Кией, а принц занял кресло по другую сторону от своей нареченной.

— Ты хорошо перенесла это, маленький человечек, особенно зная, что совет не так давно хотел запереть тебя, — сказал Заин ей на ухо. — Хорошо сделано.

Его похвала звучала искренне, поэтому она послала ему благодарную улыбку, пряча трясущиеся руки под столом. Она действительно забыла, что совет хотел держать ее в плену в отчаянной попытке помешать ей открыть дверь, чтобы Эйвен мог добраться до Мейи. Если бы не поддержка короля и Рока, она, вероятно, была бы заключена в тюрьму, как и сказал Заин. Но, учитывая, что Эйвен пробрался через дверь, которую она открыла — непреднамеренно или нет — Алекс задалась вопросом, не следовало ли ее посадить в тюрьму до тех пор, пока угроза не минует. И, судя по взглядам Гайэль и Ризы, не говоря уже о королеве, она была не одинока в таких мыслях.

Не в силах выдержать враждебные взгляды, она посмотрела на стол, рассеянно отметив, что он был сделан из темного дерева, но на нем также были периодические всплески и завитки как мирокса, так и золота по всему дизайну. Это было почти слишком модно, чтобы есть — по крайней мере, так она думала, пока ворчание ее желудка не вызвало слышимый звук несогласия.

Словно почувствовав ее голод, в комнату вошла группа меярин, одетых в безупречно белые туники и трико, каждая из которых держала в руках разнообразные блюда, которые они аккуратно расставили вокруг стола. Закончив, они поклонились королевской семье и быстро ушли.

— Aegis de garsa. Tenorae sana graifos. Les vael tor, — сказал Астоф, и Алекс слегка подпрыгнула, когда все за столом повторили за ним эти слова. Должно быть, это была какая-то молитва или благословение, поняла она. Хотя, кому именно будет молиться бессмертная раса, она понятия не имела.

— Это предложение благодарности, — прошептала Кия, чувствуя ее замешательство. — Мы благодарим тех, кто приготовил еду, и тех, в чьей компании мы наслаждаемся едой.

Алекс понимающе кивнула и украдкой оглядела стол, наблюдая, как меярины потянулись к разным блюдам и начали раскладывать еду по тарелкам. Когда ей передали порции, Алекс последовала их примеру. Когда перед ней оказалась внушительная коллекция — все блюда были незнакомы — она повернулась к Заину.

— Это похоже на еду фейри? — спросила она так тихо, как только могла. — Если я это съем, я что, застряну здесь, танцуя голышом на столешницах, целую вечность?

Заин, только что откусивший кусочек чего-то похожего на картофельное пюре, за исключением того, что оно было ярко-зеленым, мгновенно начал давиться. Он громко кашлянул, пытаясь прочистить горло, привлекая внимание сидящих за столом. После нескольких прерывистых вдохов, и он поднял руки, чтобы сообщить, что с ним все в порядке, а остальные медленно вернулись к еде и тихим разговорам.

— Не хотела бы ты снова задать этот вопрос так, чтобы в нем был хоть малейший смысл? — прохрипел он хриплым от сильного кашля голосом.

— Ты знаешь, волшебная еда, — сказала Алекс. — Пища фейри.

Заметив его непонимающий взгляд, она быстро оглядела стол, понимая, что ей нужно быть осторожной со своими следующими словами.

— Там, откуда я… родом… есть легенды, предупреждающие, что если ты войдешь в страну фейри — Прекрасного Народа — или эльфов, в зависимости от того, какую историю ты услышишь, ты останешься там навсегда, если позволишь какой-либо еде или питью коснуться твоих губ. Обычно говорят, что ты будешь танцевать, пока твои ноги не начнут кровоточить, потому что ты буквально не сможешь остановиться, так как фейри, предположительно, не очень милые и будут смеяться над тобой вечно. — Алекс пожала плечами. — Конечно, есть и другие сказки, но эта засела у меня в голове в детстве. И давай посмотрим правде в глаза, вы, ребята, настолько близки к эльфам или фейри, насколько я могу себе представить.

По какой-то причине Заин, которого забавляло все ее объяснение, нахмурился, услышав окончание.

— Здешние фейри — раздражающая раса дергающих за волосы, бросающих камни, оскорбляющих тварей, которые не больше ладони, — сказал он. — Все остальное, что ты слышала, — это городской миф, распространяемый смертными этого мира, чтобы их дети не блуждали в одиночестве. Они говорят, что если детеныш войдет в грибной круг, фейри уменьшат его и заберут в свои дупла деревьев, никогда не позволяя им уйти. Но могу заверить тебя, что у них нет такой силы.