Цесаревич Вася

– А как же! Нешто Семён Тимошенко дела не знает? – даже обиделся каптенармус. – За полчаса управимся.

В оружейке их встретили не в пример вежливее и доброжелательнее. Наверное, потому, что Василий не стал надевать шинель, а просто набросил её на плечи, и ордена были видны издалека. Седой фельдфебель лишь уточнил, винтовки какой системы господин подпоручик предпочитает в это время года.

– А что, есть выбор между берданкой и мосинкой? – пошутил Красный.

– Берданка для вас тяжеловата будет, а так да, бывает, и их берут. Ежели в Туркестане доведётся работать, так с трофейными боеприпасами проблем не будет.

– Я вроде в Туркестан не собираюсь.

– Да кто же егерскую судьбу наперёд знает? – философски заметил фельдфебель. – У нас ведь как – сегодня в Гатчине кофий с эклерами, а завтра в Париже ихние марципаны пробуем. Жизнь, она штука сложная. Самозарядку Токарева возьмёте?

– Возьму.

– Это правильно, – одобрил выбор Глеб Егорович. – Магазинки в нашем деле куда как сподручнее, а ежели с хорошей оптикой… Александр Яковлевич, у тебя есть хорошая оптика для господина подпоручика?

– А что же ей не быть-то? У нас, слава богу, не Греция какая, у нас всё есть.

– Цейсовская? – спросил Василий.

– Обижаете, господин подпоручик, – усмехнулся в седые усы фельдфебель и положил на стол деревянную коробочку. – Фабрики Дмитрия Ивановича Менделеева, просветлённая, с эфирной подсветкой, обеспечивающей возможность ночного прицеливания. Цейс супротив Дмитрия Ивановича – насекомое существо.

– Хороший прицел, – подтвердил Глеб Егорович. – Я через него с восьмисот метров у покойного Якова Шиффа каждую морщинку на лбу видел.

– А зачем вы разглядывали покойника?

– Да сначала-то он живой был.

– И вот эту новинку могу рекомендовать. – Александр Яковлевич достал с полки коробочку с маркировкой «ГВК-М». – Третьего дня только привезли. На вашей винтовочке уже и резьба под него нарезана.

– Глушитель? – догадался Вася. – Быстро освоили, я думал, дольше провозятся.

– Подождите, – оружейник перевёл взгляд на маркировку. – Глушитель выстрела… а что означают другие буквы?

– Глушитель Василия Красного модернизированный, – не стал скромничать Вася.

– Вот оно что! Тогда и на пистолеты их поставим. Вы какие предпочитаете?

– А что, тоже есть выбор? – удивился Василий, почему-то уверенный, что офицерам полагается древний наган, а всё остальное оружие нужно покупать за свой счёт.

– Так мы же егеря, у нас всегда выбор есть. Но мне кажется, что по вашей руке браунинги в самый раз будут.

– Я к ним и привык, – кивнул Красный и достал из кармана наградной пистолет, что так и не успел вернуть Дзержинскому.

Табличка с гравировкой произвела впечатление, и фельдфебель предложил ещё и автомат, неведомыми путями попавший в полк из штурмовой пехоты:

– Вообще-то это пистолет-пулемёт Дегтярёва, но мы привыкли называть автоматом. Берите, не сомневайтесь. В нашей службе всякое может случиться, а двадцать пять патронов в магазине – это аргумент.

В итоге Василий вооружился до зубов и даже чуть больше. Автомат и десять запасных магазинов, самозарядная винтовка Токарева с глушителем и оптическим прицелом, два пистолета «браунинг Хай Пауэр», тоже с глушителями, нож поясной, нож для ношения на ноге, бинокль всё той же фабрики Менделеева, полевая аптечка в алюминиевой коробочке, планшет офицерский, часы наручные в противоударном и водонепроницаемом исполнении и компас.

– Без компаса нам нельзя, – пояснил Глеб Егорович. – А то я как-то заблудился и вместо Эдинбурга к Ливерпулю вышел. Дожди да туман, по солнышку и звёздам не определишься. И как там люди живут?

Семён Тимошенко не подвёл. Всё, что нужно нагладить – наглажено, что нужно подшить – подшито, что должно блестеть – блестит. И четыре туго набитых брезентовых баула приготовлено.

– Тут бельё зимнее, бельё летнее, бельё высотное для горной местности, – пустился в объяснения каптенармус. – Мелочи разные полезные – вдруг что-то потребуется срочно, а оно у вас уже есть!

– Хороший ты человек, Семён Константинович, хотя и скрываешь это, – кивнул зауряд-прапорщик. – Пусть твои бездельники несут всё это добро к штабу полка, а там уж без тебя разберёмся.

– Разберётесь, – согласился Тимошенко. – Вы, господин подпоручик, сейчас полевую форму наденете, или как? На полевой по новому уставу награды не носят, только орденские планки, но я их прикрепил. И нашивку за ранение тоже.

– У меня не было ранений.

– Я в штаб звонил, в вашем формуляре тяжёлая контузия указана и выписка из госпиталя приложена. Так что не скромничайте, господин подпоручик.

– Да, пусть будет полевая, – решил Василий, которому очень уж понравилась пятнистая куртка с новомодной застёжкой-молнией и капюшоном.

Глава 10

– Орёл, как есть орёл! – командир лейб-гвардии Егерского полка генерал-майор Иосиф Родионович Апанасенко с одобрением оглядел Василия с головы до ног, задержав взгляд на орденских планках и нашивке. – Мелковат, правда, но хищная порода чувствуется. Павел Алексеевич, вы жаловались, что в вашей роте взводного недостаёт? Забирайте, пока не передумал.

– Да, но… – попытался возразить дежурный по полку капитан Ротмистров.

Только генерал его уже не слушал:

– Вы, подпоручик, где квартируете? Впрочем, это не важно, потому что полк с сего дня на казарменном положении, а ваша рота уже вечером вылетает в Харбин. Так что не посрамите, и всё такое… Торжественные речи отложим до победы, оркестра тоже не будет. Забирайте, Павел Алексеевич, своего взводного и идите готовиться к вылету. Полк уж как-нибудь без дежурного обойдётся.

Апанасенко прошёл к себе в кабинет, а капитан вдруг спросил:

– Лет тебе сколько, подпоручик?

– Четырнадцать вчера исполнилось, – честно ответил Вася.

– М-да…

– А что такого? Аркадий Гайдар в шестнадцать лет полком командовал.

– Партизанским полком, а это, сам понимаешь… Но да, американцы в Приморье от его действий навзрыд плакали. Ну ладно, взводным так взводным. Пойдём с людьми знакомиться.

– А вот это? – Василий показал на баулы с обмундированием и чехол с винтовкой. Автомат висел на плече.

– Егорыч, распорядись.

– Слушаюсь, господин капитан!

– Кстати, подпоручик, это твой первый заместитель.

– А есть и второй?

– Вообще-то в ведомости на жалованье числится, но…

– В какой ведомости?

– Ты что, ещё не получил подъёмные, столовые и квартирные деньги? Глеб Егорович, как же так?

– Не успели, – объяснил зауряд-прапорщик.

– Так проводи, а я пока здесь подожду.

Капитан Ротмистров смотрел вслед торопящемуся за провожатым Красному и улыбался. Гимназистов в его роте ещё не бывало. Впрочем, не самый худший вариант – Георгий четвёртой степени не дают за красивые глазки или правильное происхождение. А что у мальчишки связи на самом верху и по его поводу звонит сам начальник дворцовой полиции генерал Власик, вообще можно не принимать во внимание. У каждого свои недостатки.

Лейб-гвардейский полк численностью превосходит пехотную стрелковую дивизию, и роты в нём сравнимы с иными батальонами. И вооружение… и ротное хозяйство… Так что взвод подпоручика Красного, состоящий их трёх отделений по тридцати человек в каждом, грузился сразу в четыре дирижабля.

Цельнометаллические гиганты из сверхлёгких сплавов приводили в восторг Василия Красного, но печалили капитана Василия Родионова. Он размышлял о том, сколько бы штурмовиков ИЛ-2 могло получиться из такого количества бездарно потраченного материала. Десятка три из одной махины? Пожалуй, что так. Тогда по бомбовой нагрузке примерно одинаково, но по результатам применения… вот здесь разница есть, и не в пользу дирижаблей. Они летят медленно, видно их издалека, рассеивание при бомбардировке с большой высоты огромное, противник успевает замаскироваться или разбежаться. С них хорошо города бомбить, да и то ночью, чтобы уменьшить шансы на успех у вражеских зенитчиков.