Страница 11 из 44
Да и оставаться здесь больше не имело смысла. Вдруг староста не такой каким хочет казаться и теперь, когда подтвердил свои догадки, решит отравить нас, чтобы получить вознаграждение.
Стоило только подумать о нем, кок глава поселка вернулся в дом.
- Вы их прям взволновали!
- Вы так и не ответили, что будете делать? – не замечая его фразы спросил я.
- Буду вынужден отправить письмо о том, что в нашей деревне останавливался некто похожий, - голос старосты дрогнул.
- Не боитесь говорить мне об этом вот так открыто?
- Боюсь, - признался тот. – Но у меня нет выбора. Здесь мой дом, моя семья. Вот только, мне кажется, что от рыцарей мы пострадаем гораздо больше, чем от вас.
- И когда отправите гонца?
- Смотря, когда вы уедете.
- Если мы уедем сейчас, то и письмо отправится в город сразу за нами?
Староста кивну.
- То золото, что я заплатил вам сможет задержать гонца?
- Если вы отправитесь сейчас, то письмо могу отправить утром.
Значит у нас вся ночь впереди. Проехать сможем немало, да и возможно поплутаем немного, чтобы сбить следы, а может и вовсе решим ехать в другое место. Ведь судя по всему староста догадался о том, куда мы направляемся.
- Разбудите Тчаалу, мы уезжаем!
Глава 6
Ехали мы всю ночь. Нужно было отъехать как можно дальше, чтобы у нас была хорошая фора. Уж не знаю, как далеко от того поселения находятся войска страны или кого они за нами собираются отправить, но чем дальше мы уедем, тем будет лучше.
Я всю дорогу сидел впереди, вместе с Тчаалой, чтобы не дать ему уснуть. Он хоть и вздремнул немного в постели, но сил почти не восстановил. Поэтому приходилось следить, как за дорогой, так и за состоянием кучера.
Зато решили, что сворачивать с пути не станем, так как нам в любом случае необходимо будет оставить Кииру и его сына в родном племени. Там, попросим нового вождя отправить письмо в столицу, о том, что подозреваемый в убийстве лорда был в поселении и направился в какой-либо город. Можно даже и выехать в этом направлении, а потом никто не мешает свернуть.
Таким образом мы отведем карательный отряд от Баахмусов и дать ложный след для преследователей. Тчаал все же опасался за свою семью и по нему было видно, что сейчас, спроси я его, он остался бы вместе с женой и сыном. Но тигр дал слово, что будет сопровождать меня и помогать.
Я, в принципе, не буду возражать, если он останется в своем племени. Все же скрываться от преследования будет сложновато, если с тобой путешествует белый тигр. Такая расцветка среди их брата довольно редкая, а это значит, что любой человек в компании с таким зверочеловеком попадет под взор стражи. Поговорю с ним еще раз, когда приедем до места назначения.
Останется только избавиться от Аслог. Может быть я просто уйду ночью с поселения, когда все будут спать. Девушка в мои планы не входила. К тому же её навязчивое поведение, с откровенными намеками слегка напрягали.
Будь я более раскрепощенным, то давно бы взял ее. Но я не забыл еще Лилит, да к тому же не люблю я Аслог, значит в моем понимании, близость с ней будет непростительной по отношению к моей супруге из прошлой жизни, которую я все еще люблю.
К сожалению, дорога не радовала от слова совсем. И если первые километра три грунтовка была более-менее нормальной, то потом, как только она пошла через лес, начались ямы и колдобины. Конечно, это причиняло определенные неудобство, особенно когда ты сидишь на твердой деревянной скамеечке. Однако Тчиир умудрился уснуть на коленях матери и проспал почти всю дорогу, проснувшись лишь за пару часов до рассвета.
Передохнуть остановились как только расцвело. Сидеть в темноте у огня не хотелось. Пока Тчаал занимался лошадьми, я с Тчииром собрали хвороста и развели костер. Аслог и Киира пошли к карете, первая, чтобы достать котелок и продукты для завтрака, вторая достать мокрую одежду, которая не успела высохнуть в поселке.
Староста предлагал нам взять с собой немного запасов. Однако я решил отказаться от всего, боялся, что он все же вздумает побороться за сотню золотых, обещанных за мою голову и отравит еду. Поэтому готовить будем из того, что у нас осталось.
Внезапно утреннюю тишину нарушил крик Тчииры. Она сидела на земле и судорожно показывала ну руедук, прикрепленный с задней части кареты.
- Там… там… ч-что-то ш-шевелится…
Я со всех ног рванул в её сторону, готовый спалить всю карету вместе с тем, что находится внутри. Мало ли, что там за тварь, вдруг ядовитая змея. Но меня опередил Тчаал, он все же животное, и не в плохом смысле этого слова. Буквально в один большой прыжок он оказался около ящика и вытащил из него какого-то мальчишку.
Стоило мне подойти поближе и в мальчугане я узнал То́вора, того самого сироту из деревни, над которым издевались местные дети.
- Что ты тут делаешь? – гаркнул на него Тчаал.
- Пожалуйста не бейте меня! – мальчишка закрыл голову руками.
- Еще раз спрашиваю, что ты тут делаешь?
- Возьмите меня с собой! Я вам пригожусь!
В его голосе чувствовался страх, да и сам он всем своим видом показывал, что ужасно боится. Но при этом у него хватило смелости спрятаться в рундуке и отправиться с нами. На этих дорогах парнишка, наверное, все органы себе отбил.
- Ты не ответил на вопрос, - я грубо перебил мальчишку.
- Господин, можно я сама поговорю с ним наедине? – Киира поднялась с земли.
Я согласился.
И пока жена Тчаалы расспрашивала, со всей материнской лаской, парнишку, я с ее мужем решили устроиться у костра. Там суетилась и Аслог, которая лишь издали наблюдала за тем, как мы трясли пацана.
Бывший придворный маг варила засыпала в котелок остатки пшеницы и кусочки соленого сала, завтракать будем кашей. Во второй посудине кипела вода с листьями смородины, лесной малины, веточками елок и какими-то ягодами. Я любил «лесной чай» и всегда старался приготовить его на привалах. Мои спутники быстро уловили это и тоже стали его заваривать, когда я не находился у костра.
- Что думаешь, хозяин, на счет мальчика? – спросила Аслог.
- Лишний рот, - буркнул я.
- Надо оставить его и пусть топает к себе в деревню! – согласился Тчаал.
- Но ведь его там обижали, наверное, из-за этого он и сбежал, а ты его хочешь отправить обратно!
- Нам то, что с этого? – удивился Тчаал.
- Хозяин проявил благодушие, наверное, единственный во всей деревни, вот он и решил последовать за ним.
- Собиратель юродивых, - ответил я, но поняв, что сказал посмотрел на Таалу, но тот не обиделся, лишь усмехнулся.
- Скорее защитник слабых, - не согласился тигр.
- А Тчаал ведь прав, - Аслог подошла ко мне и села рядом. – Вы спасли Лилит из заточения, выкупили никому не нужного озлобленного раба, а после пошли вызволять из рабства его семью. Вы, мой господин, спасли меня, хотя могли оставить погибать в горящем поместье, а узнав от меня все что нужно было не убили. Да и этот мальчик…
- Вот только мне совсем не хочется быть защитником слабых, другие цели у меня.
- А может быть не стоит зацикливаться на этом? И во главу угла поставить справедливость и защиту слабых. А месть оставить на второй план, придет время, и новый бог отомстит за всю свою боль.
- Время придет и надеюсь, что скоро, - не слушал я Аслог.
- Зря вы так, господин, - согласился с девушкой Тчаал. – Может пророчество не о вас было и вы вовсе не темный бог.
Разговор прервала Тчиира, она оставила играть своего сына с мальчишкой.
- Он решил, что хочет путешествовать с вами, господин.
- С чего это он так решил? – меня немного удивило это.
- Вы первый человек, кто обошелся с ним по-доброму.
- Тем, что вылечил его от косоглазия?
- И не только, - Киира налила себе в чашку чаю. – Вы заступились за него перед задирами и взрослыми.
- Это не повод залезать к нам в карету.
- Для него повод, - она отпила немного и продолжила. – Мальчик говорит, что его родители погибли, когда ему не было и полугода. Из-за косоглазия, его считали проклятым, и никто не хотел ухаживать за ним. Однако в деревне была безумная старуха, которая стала за ним присматривать. Но в четыре года, совсем обезумив, она сломала ему ноги. Ужас какой, - Киира схватилась за сердце, будто у нее приступ. – Бабку казнили, а мальчик был предоставлен сам себе. Кто-то подкармливал его, но никто не брал к себе в семью. Он жил в доме своих родителей, питался плохо, одежду донашивал за соседскими мальчишками, если ему отдавали тряпье. В общем его там никто не любил, и когда вы за него вступились, то решил, что отправится с вами.