Твой личный враг

– Пап, какие глупости? – демонстративно закатываю глаза и вздыхаю. – Я уезжаю всего на десять дней. Успокойся, пожалуйста.

– Для того чтобы наделать глупостей, достаточно пары часов, – нравоучительно заявляет он. – Хоккеист твой уже в Сочи?

– Да, встретит меня в аэропорту, – рапортую я. – Лена Старикова с парнем тоже в пути – едут на машине из Ростова. Все соберемся в отеле к ужину.

– Хорошо. Будь осторожна, Мирослава, – произносит папа, крепко обнимая меня. – Звони в любое время.

– Ладно тебе, пап, – произношу тихо. – Не волнуйся за меня. Ты маму береги. Она что-то чересчур деятельная стала, а ей покой нужен.

Папа согласно кивает. Мы вместе идем к зоне досмотра и там прощаемся. И я вдруг чувствую тревогу, которой не могу найти объяснение. Отгоняю ее прочь, еще раз обнимаю отца и, уже не оборачиваясь, бодро шагаю на предполетный чекин.

Глава 2

– Девушка, мы готовимся к посадке, – слышу сквозь дрему. – Пожалуйста, приведите спинку кресла в вертикальное положение.

Открываю глаза и в первый момент даже не понимаю, где нахожусь. В ушах гудит, горло пересохло. Пока кусочки реальности складываются воедино, механически выпрямляюсь в кресле и поднимаю спинку. Молоденькая стюардесса с профессиональной улыбкой забирает у меня плед и идет дальше по проходу. В этот же момент монотонный голос командира объявляет о том, что самолет приступил к снижению. Загорается табло «Пристегните ремни», а я глазею в окно на бескрайнюю синеву моря в золотистых лучах заходящего солнца.

Через некоторое время на горизонте появляется кромка берега, а спустя буквально две минуты шасси самолета ударяются о бетонку, турбины ревут, пассажиры хлопают в ладоши, командир благодарит за то, что мы воспользовались авиалиниями.

С удивлением думаю о том, что двухчасовой полет прошел для меня как одно мгновение – даже не ожидала, что отключусь сразу, как только окажусь в воздухе. Видимо, напряжение последних дней зачетной недели, помноженное на нервозность, вызванную предстоящей поездкой, дали о себе знать.

Пока пассажиры толпятся в проходе, достаю из рюкзака телефон и перевожу его в активный режим. Не могу сдержать улыбку, когда на экране появляется первое сообщение.

«Малыш, жду тебя».

Сердце сладко екает, и хочется петь.

Мои каникулы действительно начались.

Из самолета выхожу одной из первых и по железному рукаву топаю в аэропорт. В ожидании своего чемодана звоню маме, чтобы сообщить, что добралась, а потом нетерпеливо брожу вокруг багажной ленты. Знаю, что там за стеной в жалком десятке метров стоит мой Сашка, поэтому ожидание, даже короткое, воспринимаю как наглое вмешательство вселенной в свою личную жизнь.

Наконец лента приходит в движение. Едва завидев яркий чехол своего двадцатикилограммового Samsonite, подбегаю и хватаю его с ловкостью, которой позавидует продвинутый культурист. Предстоящая встреча меня окрыляет, так что я несусь прочь из багажного отделения к раздвижной двери с надписью «Выход» в город, даже не замечая тянущий меня к земле вес. Жадно озираюсь по сторонам в поисках знакомой фигуры и замираю, когда мой взгляд упирается в теплое золото глаз моего парня.

Перестаю контролировать улыбку на лице и мчусь прямо в распахнутые объятия Сашки. Балласт в виде чемодана сбрасываю где-то на полпути и в следующий миг повисаю на высокой мускулистой фигуре бойфренда, утыкаясь носом в его шею и с наслаждением вдыхая знакомый запах. Сашка пахнет мускусом и свежестью. Домом и теплом. И дружбой. И радостью. И, наверное, любовью.

Наши губы встречаются. Губы у Сашки мягкие, ищущие, с привкусом кофе. Обхватываю его за талию, ощущая под пальцами напрягшиеся мускулы, и приподнимаюсь на носочки, чтобы углубить поцелуй. Язык, не встретив препятствия, проникает в рот и жадно мечется в теплой глубине. Просто блаженство.

Сашка останавливается первым: его глаза потемнели, дыхание сбилось, а на щеках алеет румянец.

– Сумасшедшая, – бормочет он, ласково поглаживая мою щеку.

– Просто рада тебя видеть, – не испытывая ни малейшего смущения отвечаю я с широкой улыбкой.

– Пойдем, – протягивает Сашка руку и в привычной манере переплетает наши пальцы. – Тебе здесь понравится.

Лично у меня нет в этом ни малейшего сомнения, ведь все, что мне нравится, уже здесь.

Мы покидаем здание аэровокзала и идем на стоянку, где Сашка оставил арендованный на ближайшие десять дней автомобиль.

Несмотря на календарный декабрь, на улице по-весеннему тепло. Воздух мягкий и сладкий. Небо ясное. И кое-где на деревьях я даже замечаю зеленые побеги. Жмусь к крепкому мужскому плечу и жмурюсь от чистого, ничем не замутненного счастья.

До отеля, расположенного на горнолыжном курорте Роза Хутор, мы едем минут тридцать по новенькой дороге с живописными видами на горы и бурную реку. Я с интересом глазею по сторонам, Сашка непринужденно крутит баранку. Одна его рука лежит на руле, вторая гладит мою коленку, отчего по телу разливается приятное тепло. В его жесте нет собственнических замашек, в нем лишь инстинктивная потребность прикасаться ко мне. Я знаю, потому что сама чувствую то же самое: чтобы мне было комфортно, мне достаточно поглаживать его руки, плечи, складку на лбу, ощущая кончиками пальцев теплоту кожи.

Пока я упиваюсь его близостью, Сашка рассказывает мне про график игр на ближайший месяц и жалуется на боль в лодыжке, которая беспокоит его с самого лета. Я хочу сказать ему, что не стоит пускать все на самотек – давно пора показаться врачу, но его ладонь неожиданно покидает насиженное место на коленке и ползет вверх, не оставляя в моей голове ни одной внятной мысли.

– Соскучился по тебе, малыш, – шепчет он.

Я вспыхиваю как лампочка.

– Я тоже.

Когда мы добираемся до места, курортный городок встречает нас синей сумеречной дымкой. У меня появляется ощущение, что мы едем внутри иллюстрации из детской сказки: здания в европейском стиле окружили речку, повсюду горят огоньки, на обочинах белеют сугробы, а деревья надежно укутаны в снежные коконы. Контраст между тропическим побережьем и снежной горной деревней такой разительный, что я сверяю часы – не верится, что мы были в пути только полчаса.

Машина тормозит возле главного входа в отель. Сашка выходит первым: достает из багажника мой чемодан и передает его беллбою, а потом открывает дверцу для меня.

– Я поставлю машину на паркинг, – говорит он, протягивая мне ключ. – А ты пока загляни на ресепшен – при заселении просили скан твоего паспорта.

Я послушно киваю. Сашка уезжает, а я стою и с глупой улыбкой смотрю ему вслед. Только после того как машина скрывается за заснеженным поворотом, захожу в отель.

Просторный холл в этот вечерний час заполнен людьми. В воздухе приятно пахнет апельсинами и корицей. Мягкий свет сотен лампочек создает уютную атмосферу. Улыбающийся администратор тепло приветствует меня и, пока я достаю документы, рассказывает о развлечениях и услугах, которые отель может мне предоставить.

Рассеянно слушаю его и с любопытством смотрю по сторонам, когда чувствую какое-то неуловимое изменение в атмосфере вокруг меня. Воздух будто разгоняется, а по спине ползет неприятный холодок. Озираюсь в поисках источника дискомфорта и дергаюсь, будто меня ударили, когда взгляд упирается в пеструю толпу в модных горнолыжных костюмах.

В самом центре различаю пугающе знакомый профиль.

Волевой подбородок, прямой нос, пухлые губы, которые просто не должны быть у мужчины, густые брови и копна черных непослушных волос с каплями растаявших снежинок – идеальная картинка физического совершенства, от которой у меня на затылке волосы становятся дыбом.

Даниил Благов небрежно обнимает за плечи миниатюрную брюнетку. Судорожно сглатываю набежавшую слюну, но, как мазохист, не могу отвести глаз от этой пары. Девчонка красивая. Свежее лицо, длинные черные волосы, совсем немного макияжа. Жгуче хороша. Стоит ко мне вполоборота и ловит каждое слово своего спутника.