Теория Хайма

— Полоумная. Ты еще не поняла? А если меня продадут?

— Не продадут. Ты уж точно попадешь во дворец. Твоя дочь будет слишком много плакать при ином раскладе. Императору это навряд ли понравиться…

— Ну и что? Даже если так. Там столько стражи. Кто даст нам бежать… к тому же, что потом? Мы рабы, у нас ничего нет. — Прошептала с плачем в голосе Веста.

— Это уже мои проблемы. — Ответила Ким, устало закрывая глаза, пытаясь сесть удобнее, насколько это возможно со скованными за спиной руками. — А ты просто спи, Веста. И думай о том, что совсем скоро ты будешь далеко-далеко отсюда… с мужем и дочерью. В безопасности. Попивать вишневый пунш…

— Полоумная. — Бросила еле слышно Веста, прежде чем снова плавно вышла из сознания, обмирая на коленях сокамерницы.

— Воды! Черт, когда же это пройдет! — Прорычал недовольно Эдан, стукнув по столу в своей богато обставленной каюте кулаком.

В ту же секунду из-за двери появился склонившийся в три погибели служка, ставя перед господином высокий стакан с чистейшей водой, после чего удалился так же незаметно и неслышно.

— Дрянь. Боги, почему так долго не проходит?! — парень откашлялся, обхватывая саднящее горло. Казалось, дым до сих пор наполняет легкие. И это было странно, учитывая, что его природа — огонь. Теперь его это совсем не радовало. — Порох, чертов порох… драконы неуязвимы… Неуязвимы. — Повторил он, словно протестуя.

Действительно, если вселенная и создала идеальных чудовищ, то это были драконы. Огромные, мощные, смертельно опасные, чья стихия самая опасная и страшная из возможных — пламя. Их шкуру не пробивали мечи и копья. Их клыки и когти были прочнее и острее любого метала. Но эта девка… использовать его оружие против его самого?!

Может он поступил опрометчиво, когда не прикончил ее на месте? Там в этом святилище на глазах у сотни женщин. Нет, это был верный ход, тактический прием! Если бы он убил ее там, после той громкой речи, те женщины запомнили бы девчонку как героиню, убитую злодеем. Зачем делать из нее мученицу? Человечка должна сама сломаться, и она сломается, учитывая ее природу.

А он ведь и забыл как хитры и изворотливы бывают люди.

— Раб. — Позвал негромко Эдан, замечая краем глаза служку с извечно склоненной головой.

— Милитиам.

— Принесите вещи Безымянной. И еще воды.

— Что ты собрался делать? — Эдан вскинул голову в изумлении.

Ему показалось, или вечно отстраненный Реиган задал ему вопрос? первый? сам? Возможно, жаркое солнце Тиры начинает растапливать вечные льды отстраненности?

— Проверить ее интересное шмотье. — Пробормотал Эдан.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему это? — Прищурился юноша, забирая рюкзак из рук слуги.

— Ты еще не понял, что от этого человека можно многого ожидать. — Брат выпрямился в кресле, желтые глаза зверя блеснули на солнце. Интерес. Эдан был готов поспорить, что увидел в них интерес. Чтобы там Реиган не говорил, он сам всерьез задумался над тем, кем на самом деле является девчонка. Эдан правда надеялся, что она не «та самая», потому что при ином раскладе Реиган оборвет все веселье. А девчонка не должна так быстро умирать. Нет, он убьет ее, лишь когда она сама будет ползать и умолять о смерти…

— Брось. То что она громко говорит, разгуливает в странной одежде и умеет изготавливать этот чертов порох не делает ее особенной. Просто выродок, которого надо поставить на место. Овечка, отбившаяся от стада.

— А если это и не овечка вовсе. А волчонок в овечьей шкуре?

— Волчонок. — Пробормотал Эдан, вытряхивая барахло девицы на стол. — Дракон сильнее любого волка.

— Как много уверенности. — Отстраненно произнес Реиган, смотря на странные предметы, которые раскатились по столу.

— Эта уверенность никогда не была безосновательной.

— Человек… когда-то это действительно звучало гордо. — Тихо отметил старший брат. Блеск его глаз потускнел, словно он ушел воспоминаниями в далекое прошлое.

— Это не она. Посмотри, она же обычна с ног до головы. — Эдан откидывал одну странную вещь за другой. Мелкие, непонятные, с множеством затейливых деталей. Он хотел показать пренебрежение, хотя сам замечал, что задерживает взгляд на каждой новой вещи дольше на секунду. — Если ты хочешь, я могу убить ее в любой момент. Твой гейс самый коварный, согласен. Мне убить ее? — Синие глаза уставились на мужчину, сидевшего в углу каюты, где было меньше всего света, в ожидании.

— Если это правда, то тем, кто убьет ее, буду я. — Спокойно произнес страж севера, однако этим спокойствием было много завуалировано. Волнение? Интерес? Реиган уже явно не собирался уезжать.

— Нет уж. Это обычная девка, коих сотни. Правда, она чуть подпорчена. Не привили покорность с детства. Но что сказать… мне было скучно в последнее время, будет чем заняться. Помимо новой невесты. — Эдан лучезарно улыбнулся, беря в руки… камень?

Прищурившись, парень повертел вещицу в руках, проводя пальцами по гладкой поверхности. Слишком легкий. Слишком красивый и блестящий… Плоский прямоугольник со сглаженными краями.

— Видел что-то подобное? — Спросил император, демонстрируя вещь брату. Тот молча отвел взгляд, показывая что не видел и что к тому же, он вообще не понимает, что здесь до сих пор делает. — Гляди, они нажимаются. — Тыкая пальцами в маленькие кнопки телефона, император еще больше напоминал ребенка с новой игрушкой. — О, оно засветилось… — Пробормотал юный властелин восторженно, после чего поднес невиданный доселе предмет ближе к лицу.

А через секунду в каюте императора прогремел оглушительный взрыв.

— Какие страшные. — Пробормотала презрительно скривив тонкие бескровные губы какая-то высокая, тощая карга, постоянно обмахиваясь веером. Она уже с час наверное расхаживала перед рядом грязных, уставших, полуживых рабынь, меряя их своим колким взглядом снова и снова.

— На себя бы посмотрела. — Не выдержала Ким, мечтая о своей кровати, душе и еде, оставшейся там, в другом измерении.

— Что-о-о? — Протянулась женщина, клацнув зубами. — Что?

Когда карга встала напротив Ким, девушка устремила на нее свой измученный взгляд.

— А… я сказала, что понятия красоты не точно ввиду различности духовного развития и индивидуальности каждого представителя человеческой расы. — Ответила она, добавляя вместо точки широкую фальшивую улыбку.

Только не на продажу. Ее нельзя продавать. Ее должны оставить здесь, в этой чертовой императорской дыре. Потому нужно понравиться этой неестественно вытянутой карге.

— А эта ничего. — Пробормотала задумчиво управляющая, обращаясь к местному сенешалю. — Сколько?

— Двадцать пять. — Улыбнулась Ким угодливо.

— Зубы крепкие. Кожа гладкая. Все при ней. — Она осмотрела ее медленно, сканирующим взглядом с ног до головы. — Волосы… крашены, что ли? За что остригли?

Ответ нашелся быстро.

— Спалило при пожаре.

Управляющая бесцеремонно взяла в костлявые руки одну из прядей, прищурено осматривая отросшие каштановые, отливающие рыжиной волосы.

— В гарем ее.

— Что?! — Ахнула возмущенно девушка, когда ее вытянула из ряда невольниц костлявая рука старухи, толкая в сторону двух девушек, находящихся в ее непосредственном подчинении.

— Идите, приведите ее в порядок. Тут больше нечего выбрать для господ.

Ким сцепила зубы, не пуская свой острый язык, который мог все разрушить. Что ж, она своего добилась — констебльше понравилась. Но черт… гарем? Серьезно?!

Прикуси язык, Ким, прикуси язык.

Собственно… хм, если так подумать, все не так уж плохо. Наверняка шлюхи здесь пользуются относительной свободой передвижения. Если она сможет свободно перемещаться по дворцу, то разработает план побега в считанные дни. Разузнает все обо всем, достанет нужное барахло… О, да Боги играют на ее стороне.

И… ванна, серьезно? Да, все определенно не так плохо, как показалось вначале.

Обступив Ким с двух сторон девушки подтолкнули ее с двора, на который их вывели, как только огромная повозка с рабами въехала в ворота замка. Теперь с немилосердно пекущего солнца ее ввели в длинный, арочный коридор, уходящий лабиринтом в глубь дворца. Да, ей будет трудно разобраться в этих катакомбах…