Титан: Противостояние

– Ты дурак, Силантий? Я тебе говорю: на севере собирается огромная армия немцев, десятки тысяч лучников. И они планируют вторгнуться сюда! Именно по этой причине мне пришлось срочно возвращаться, чтобы защитить свой народ.

– Император направит сюда армию, если Терс не выполнит его требования, – упрямо, словно не слыша мои слова, повторил туповатый посол сатанистов.

– Арестовать их обоих! Шлюпку – задержать! – скомандовал своей гвардии.

– Я – посол, – попытался запротестовать Силантий, но, очутившись в стальных объятиях Богдана, замолк.

Гребцы на шлюпке не успели среагировать, когда к ним посыпались разъяренные Русы. С корабля заметили движение на причале. На палубе началась беготня, а спустя всего минуту прозвучал выстрел из пушки. Холостой, предупредительный. Чтобы корабль не вздумал палить, я подхватил белый флаг и несколько раз помахал им. Затем, обернувшись к бледному Силантию, еще раз известил об угрозе немецкого вторжения.

Убедившись, что до него дошли мои слова, велел отпустить всех парламентеров.

– А теперь возвращайся на свой корабль и отвези наш ответ Тихону: с этого дня Берлин и прилегающие к нему земли вплоть до Максимена будут самостоятельны и независимы. Мы можем жить рядом как добрые соседи, мне не нужен Максель, мне хватит Берлина. Пусть там правит Тихон и его потомки, мне до этого дела нет. Но если твой император попробует прийти с войной, я обрушу на его голову гнев Господа, испепелю ваши корабли так же, как сжег первый. Нашлю на вас мор, чтобы женщины ваши стали бездетны, а мужчины недееспособны. И еще одно условие: Тихон не должен препятствовать тем Русам, которые захотят переселиться в Берлин. В ответ же я не буду чинить препоны Русам, желающим уехать в Максель. Ты меня понял, Силантий?

– Понял, – пролепетал бледный от страха мужчина.

– У меня еще одно поручение для тебя, – продолжил я,– ты должен навестить Патриарха Никона и передать ему мои слова.

– Что ему сказать? – Испуганный Силантий был невероятно покорным.

– Передай ему следующие слова в точности: если вы меня разозлите, судьба его прадеда покажется ему сказкой! Довольствуйтесь Макселем! Запомнил?

– Запомнил, – уже уверенней ответил Силантий, отходя от страха.

– А теперь забирайте свою белую тряпку и убирайтесь. Берлин для вас закрыт, вам здесь не рады! Пошли, Терс, у нас много дел, – повернувшись спиной к морю, зашагал в город в полной уверенности, что шлюпка будет грести что есть мочи.

Я блефовал, говоря про губительный Мор, про испепеление кораблей и города. Но среди моих слов была наживка для Тихона и Никона: мои слова, что Максель мне не нужен. Эти потомки «хлыстов» не имеют столь значительного перевеса над силами Берлина, чтобы сломя голову ринуться в бой. Кроме того, предупреждение о неминуемом вторжении внешнего врага должно заставить их задуматься.

Сопоставив мои слова про ненужный мне Максель и про орды немцев с севера, потомки «хлыстов» понадеются, что мою судьбу, – как и судьбу отныне независимого Берлина, – решат враги. А им останется потом взять тепленьким то, что от нас осталось. По сути, так оно и случится, если мы не сможем отразить нападение или понесем значительные потери. Но другого выбора не было: начинать войну с Макселем, ожидая неминуемого удара с севера, являлось полным безумием.

Был еще расчет на Патриарха Никона: старец был далеко неглуп и отлично должен понимать, что война против Берлина может вызвать восстание в самом Макселе. Шила в мешке не утаишь, слухи о моем возвращении уже циркулировали среди Русов. По сути, вариант, предложенный сатанистам, был пределом их мечтаний: им доставался Максель. Точнее, они должны в это верить и надеяться, что я удовольствуюсь Берлином. Верю, что нам удастся отразить немецкое вторжение, а после этого посмотрим, как долго усидят узурпаторы в Макселе.

Лица Русов, которые сопровождали меня во дворец, были грустны. «Вот дурак, – чуть не хлопнул себя по лбу, – они слышали весь мой разговор, наверное, решили, что про отказ от Макселя я говорил серьезно».

– Ребята, – остановившись, оглядел хмурые лица молодежи, – у нас не получится воевать против немцев и Макселя одновременно. Поэтому мне пришлось соврать, сказав, что Максель меня не интересует. Но это не так: Максель – сердце империи Русов. Придет время – как только разберемся с немцами, каждый сатанист ответит за всё зло, причинённое Русам.

– Макс Са, а может, нам стоит вначале разобраться с Макселем и готовиться к отражению врага с севера? – подал голос Терс.

– Если мы начнем войну с Макселем, немцы не будут ждать итогов боёв и ударят нам в спину. А вот Максель будет ждать, чем закончится наша война с немцами, надеясь добить нас, уже ослабленных. Кроме того, не забывайте, что в Макселе живут Русы, не так легко будет их погнать на войну против нас. Сатанисты смогут рассчитывать на свои силы и на некоторых Русов, примкнувших к ним.

– Русы поднимутся против сатанистов, как только ты появишься в Макселе,– Баск весь раскраснелся от предвкушения мести.

– Поднимутся, – согласился я.– И есть одна задумка, она и позволит нам избежать ненужного кровопролития. Но прежде всего надо разобраться с противником с севера. Мы не знаем, сколько их, только в курсе, что они лучше вооружены. А сейчас, Терс, нам надо к кузнецам, мы не закончили с арбалетами.

С кузнецами разговор затянулся, но в итоге удалось добиться того, что теперь они четко понимали, чего от них хотят. Выйдя во двор вслед за ними, увидел военачальника Борда, входящего в крепость. Эти два дня после боя тот отлеживался у себя дома: головой о камни приложился он основательно. Остановившись в пяти шагах от меня, командующий опустился на колени:

– Макс Са, я вел себя дерзко, забыв, что передо мной Великий Дух. Прости мне мою дерзость и позволь служить Тебе так же, как Терсу и Берлину.

– Встань, Борд, – подойдя к воину, протянул ему руку. Тот боязливо взглянул мне в глаза, подавая свою.

– У нас говорят: «Что было – то прошло». Не забывай, кто я, помни о своем долге и служи мне верно. Завтра с утра собери всех воинов, пеших и конных. Пусть все наденут свои доспехи, будем проводить строевой смотр.

– Хорошо, Макс Са, – почтительно наклонил голову Борд, не скрывая своей радости от моих слов. На его подбородке с левой стороны чернел темно-лиловый синяк, часть подбородка была еще отечна, отчего лицо воина скалилось в зловещей ухмылке.

Попрощавшись и пожелав мне хорошего отдыха, Терс ушел, прихватив своего битого командующего. Кликнув Нату, поручил ей организовать трапезу для меня и всей личной гвардии: иногда полезно быть в кругу своих воинов.

Во время ужина звучали хвалебные речи, как мы разделаемся с врагами на севере, а потом заберем Максель. Относительно судьбы сатанистов наблюдалось редкостное единодушие: казнь через сожжение. Только Богдан и его братья хмурились, при частом упоминании судьбы сатанистов.

– Мы не будем убивать всех. Среди них есть простые люди, которых Слуги Божьи одурачили. Тех, кто виновен в смерти людей, кто пытал и сжигал Руссов, ждет костер. Простые люди не должны страдать, запомните это! – Я обвел глазами свою гвардию. Свет от четырех масляных светильников бросал тени на лица людей, но даже при таком тусклом освещении заметил, как разгладились нахмуренные лица братьев Лутовых.

– Есть хорошие простые люди, – поддержал меня Дисар, к которому спустя мгновение присоединились остальные. Громко, смеясь, Русы переключили внимание на воспоминания про молнию, что послал Гланый Дух-Бог, чтобы спасти Великого Духа.

Мой дворец мог разместить гвардию вдвое большую, но Русы – они такие Русы. После сытного ужина началась легкая перебранка за право занять комнаты, примыкавшие непосредственно к моим покоям. Таких комнат было две, остальные покои располагались чуть поодаль.

– Богдан с братьями занимает покои справа. Баск, Арн, Мерс, Селид, Гисар и Генд – слева. Остальные размешаются в двух комнатах позади этих, – подвел я черту под жарким спором. Глаза Баска вспыхнули огнем, когда объявил его заместителем Богдана. В итоге у меня получилось два отряда по десять человек, охрану и сопровождение поручил по суткам, чтобы второй отряд имел возможность выспаться. Еще раз повторил для всех, что приказы Богдана и Баска должны выполняться неукоснительно.