Наваждение

Щелкнув по иконке письма, открыла файл с листом-заказом, погрузилась в работу, однако только успела составить рабочий план, как телефон завибрировал. Покосившись на экран, на секунду зажмурилась, пальцы дрогнули перед принятием звонка.

— Привет, родная, — проворковала мама, — как вы? Как Дэвид, спит?

— Привет, мам. Да, спит. Все хорошо. А ты? Как папа?

— В порядке. Пьет пиво и таращится в телек, ничего нового, — фыркнула родительница. — М-м-м, Ева…

— Да?

— Детка, ты не передумала насчет своего переезда?

— Нет, мам. Не передумала. Ты знаешь, завтра у нас с Дэви самолет в Россию.

— Ох, милая… Мы с папой волнуемся. Как же вы будете там одни. Если бы бабушка была жива, я меньше переживала, к тому же, жилья нет. Знала бы я, не настаивала на продаже ее квартиры. Мне так жаль, моя девочка.

— Зато вы погасили кредит на дом, мама, это главнее. За нас не волнуйся, у меня имеются сбережения и жилье забронировано.

— Но Россия… Детка…

— Обычная страна, мам. Все будет о’кей, да. Ладно, мам, мне пора. Хочу лечь спать пораньше.

— А… Хорошо, дорогая. Позвони, как сможешь.

— Ладно, пока.

Глава 4

Глава 4

Скинув звонок, сжала телефон в кулаке, медленно выдыхая. Очень многое можно и без моих дополнительных пояснений понять из разговора, не так ли? Как я уже упоминала: я хоть и родилась здесь, в Америке, но мои родители из России, переехали сюда в поисках лучшей жизни, работы и достатка. Опустим, насколько это им удалось, неважно. С самого рождения дома звучал только русский язык, когда я стала старше, говорили мы тоже на нем, и только за пределами дома ― на родном, английском. Язык я знала неплохо и не особенно переживала по этому поводу. Хотя вру, переживала немного, конечно. Любой бы переживал.

В родном городе родителей и других моих родичей — Санкт-Петербурге, осталась бабушка. Я, будучи подростком и старше, хоть и не часто из-за дороговизны билета, но гостила у нее. Последний раз я была у бабули, когда мне стукнуло двадцать, именно тогда, на свой юбилей, я повстречала дракона и сделала ту самую татуировку. Почему я так назвала того незнакомца, запавшего в душу глупой девчонке, сама не знаю.

Скорей всего, из-за татуировки, как же мне еще называть… А несколько лет назад бабушка Кейт умерла. К сожалению, я не была на ее похоронах, не получилось. Мама являлась наследницей первой очереди на бабушкину квартиру, так как прописана и потому, что ее единственная дочь. Мама сразу же захотела ту продать, чтобы погасить кредитные долги по их с папой дому, моего мнения спросили, но больше для галочки, чем всерьез. Я согласилась и, честно сказать, не жалела нисколько. Родители многое мне дали и самое главное — жизнь. С рождением сына этот дар я стала ценить особенно сильно.

Что же до наших отношений, то косвенно здесь снова виноват Оскар. Моим родителям он не понравился сразу. Слишком смазливый, слишком верткий, слишком скользкий и притворный, все слишком. Мама пыталась со мной говорить на его счет, папа махнул рукой. Я же ничего не слышала, и постепенно наши отношения стали очень плохими. Мы могли месяцами друг другу не звонить, и только с разводом и рождением Дэви все стало потихоньку налаживаться. Но родители в то же время не спешили мне помогать. Приезжали, конечно, гуляли с малышом пару часов и уезжали. Я не винила, они мне ничего не должны, мое желание родить ребенка — моя ответственность, но осадок остался.

Внезапно в дверь позвонили. Вздрогнула, выплывая из воспоминаний. Удивленно выпрямилась, не понимая, кем мог бы быть поздний гость. Кинула мимолетный взгляд на часы и пошла открывать.

— Ты?

Изумленным взглядом окидываю блондина сверху вниз.

— Я, — улыбнулся краешком губ Алан. — Пустишь?

— Конечно, заходи, — посторонилась и, закрыв дверь за другом, поспешила за ним следом. — Дэви давно спит. Пиво будешь? Правда, есть только безалкогольное.

— Буду.

Друг небрежно скинул светлое кашемировое пальто на пуфик в холле и присел на соседний с моим барный стул. Вытащив жестяную банку из холодильника, налила пиво в бокал и подвинула мужчине, сама осталась стоять в нескольких шагах от него.

— Все вещи успела собрать? — интересуется он, пригубливая напиток и едва заметно морщась. — Может, нужна какая-нибудь моя помощь?

— Да, успела, остались, так, мелочи. По поводу помощи: спасибо большое за предложение, но не нужно.

— Хорошо. А как насчет жилья на новом месте? Бронь квартиры подтвердили? Может, все-таки стоит выбрать дом?

— Нет. И ты, Алан, знаешь причину. Россия — не Америка.

— Пробки и у нас есть.

— Но не такие же! Я видела видео, это же просто кошмар! Да мы три года будем добираться до города, а там по городу еще три года ехать. Нет уж. Тем более нам особенно много места с Дэви не нужно. А возле дома целый детский парк, то, что нужно для сына, опять-таки садик и школа буквально в десяти минутах ходьбы и издательство в двух остановках. И вообще, Алан, извини за грубость, но ты чего пришел?

— Ехал мимо, решил заскочить к подруге детства, — блондин ведет плечами, задумчиво осматриваясь.

Иронично усмехаюсь:

— Да? А на самом деле?

— А на самом деле, я беспокоюсь за тебя, Ева, — мне достался цепкий взгляд цербера, пронизывающий насквозь. Голубые глаза будто подернулись коркой льда, об которую с легкостью можно порезаться.

Тяну, ежась:

— Ты свои садистские замашки забыл оставить за дверью. Выйди и зайди без них, пожалуйста.

Друг несколько минут изучающе меня рассматривает, после чего запрокидывает голову и громко смеется, а взгляд теплеет, черты лица незаметно смягчаются, и я могу свободно вздохнуть. Вот умеет же он.

— Так-то лучше, — ворчу. — Небось, из своего тематического клуба ехал, да?

— Угу, — одним махом допивает пиво Алан. — Ничего от тебя не скрыть.

— Будто ты скрывал.

Он улыбается и раскрывает для меня руки:

— Иди ко мне, егоза, обниму.

— Зачем это? — подозрительно кошусь, но все-таки подхожу. По обнимашкам и теплу чужого тела я как-то соскучилась. Я, конечно, постоянно обнимаю сына, но его ведь не обнимешь так, со всей силы и чтобы даже обвиснусь на крепком теле.

— Чтобы согреться, — и обнимает же, именно так, как мне того хочется. Действительно греет и расслабляет. — Ну вот, — кладет подбородок мне на макушку. — Так-то лучше, да?

— Угу, — соплю в плечо друга.

— Вещи теплые, надеюсь, положила? Я узнавал, в Санкт-Петербурге сейчас достаточно холодно. Все же зима, а зимы там лютые. Ева, почему ты вообще затеяла переезд сейчас, — вздыхает Алан, — дождалась бы следующего лета.

— Потому что решила сейчас, — бурчу, выпутываясь из сильных рук. — Положила я все, а теплые вещи — первым делом. Ты меня совсем за идиотку считаешь, не способную просмотреть прогноз погоды и всю нужную информацию по месту, куда планирую переезд с маленьким ребенком?

— Нет, не считаю, ты у меня молодец, сильная девочка. Но это не мешает мне за тебя беспокоиться.

Ой, лучше бы беспокоился за своих нижних, или как их там правильно называют. Вслух, естественно, я свои мысли не выразила, оставила при себе. Портить только наладившиеся отношения с другом я не хотела. Зная Алана, вряд ли его подобное высказывание обидит, но не зря в миру имеется поговорка: «Молчание — золото». Или: «Промолчи, и сойдешь за умного».

— Ладно, поеду. Завтра утром жди, довезу вас с Дэви до аэропорта.

— Мы и сами можем добраться.

— Не обсуждается, — ласково улыбается мой друг и, чмокнув в висок, уходит.

Закрывая дверь на ключ, не перестаю улыбаться. Все-таки хорошо, когда есть некто такой, как Алан. Надежный и сильный. Просто друг.

Глава 5

Глава 5

Первой следующим утром пришла, как ни странно, Эстель. Я пулей носилась по дому, собиралась сама и складывала в большой рюкзак все, что мне может понадобиться в аэропорту и самом самолете: небольшой мешочек с игрушками сына, ― в первую очередь, иначе без них полет будет еще тем трэшем. Влажные салфетки, поильник, маленькая баночка со смесью и термос с горячей водой, как раз к посадке немного остынет, слюнявчик и один комплект слиперов, обязательно ― парочку памперсов, теплые вещи для меня и сына. Паспорта и билеты перепроверила по нескольку раз, кредитки и деньги, Эстель же в это время присматривала за Дэви, готовила нехитрый завтрак и собирала моего малыша.