Наваждение

Так как полноценно взять с собой сына я не могла, как и позволить себе таскать его по кабинетам, приняла решение нанять няню, пока, может быть, временно, а вот дальше она мне бы в любом случае потребовалась. Все же иметь и работу, и малыша — это огромная нагрузка, при которой с легкостью можно выгореть на нервной почве. Мне свои нервы были очень нужны самой, да и без работы, по моему мнению, все равно кто-то должен быть рядом, чтобы помочь разгрузить. Дома у меня была моя Эстель, а здесь я отыскала вполне неплохую молодую девушку. Ее анкета мне приглянулась, при личной встрече я убедилась в своем решении нанять именно ее, и все равно, что ее анкета была самой первой в моем не особенно длинном списке.

Очень понравилось, когда Елизавета возникла на нашем пороге и сразу же принялась налаживать контакт с ребенком. Знакомиться, говорить. Дэвид принял незнакомку настороженно, спрятался за моими коленями и даже пару раз всплакнул. Но стоило новой няне вымыть руки и осторожно, но непреклонно взять его на руки, давая мне время доготовить сырники, какие с сыном делали в тот момент, унесла его в другую комнату, постоянно была на контакте и выполняла все именно так, как мне то было нужно. На меня она практически не отвлекалась, а если и отвлекалась разговором, все равно держала малыша в поле зрения и вела разговор совместно и с ним. Внимательно выслушала все мои рекомендации по поводу игр и что конкретно нам в первую очередь требуется, помогала кормить моего малыша, после чего без слов взяла его на руки и унесла мыться, в общем, как я и сказала, делала исключительно все, что требуется делать хорошей няне.

Но, несмотря на все ее плюсы, вот так сразу одну ее оставить с малышом не решилась, вместо этого мы договорились вместе поехать в «Бэрос». Там, если что, я смогу и помочь, если потребуется, и буду спокойна, не дергаясь каждую секунду в переживаниях. С одной стороны, вариант такой себе, но и доверять вот так, с наскоку, тоже нехорошо.

Безумия в мои дни добавлял еще один немаловажный для меня момент: Ян нам больше не встречался. На следующий день после той внезапной встречи я с некоторой опаской выезжала с сыном в парк, ловила в животе ледяные бабочки, то и дело внимательно посматривая по сторонам. Руки, ведущие коляску, дрожали, губы белели от напряжения и болели от моих зубов, а настроение с каждым пройденным шагом портилось, скатываясь в кромешную темноту. Его не было. На что я надеялась, кто его знает, может, на то, что они с той девушкой или, что вероятней, законной женой и малышкой тоже проживали где-нибудь неподалеку, и разочаровывалась.

Скорей всего, на мужчину навалилось много работы, или он и вовсе уехал в какую-нибудь командировку, как частенько разъезжал мой бывший супруг, или мы просто не совпадали по времени, но в последнее просто не верилось.

Скажем так. В парке мы гуляли каждый день, а иногда и по нескольку раз утром и вечером, и все сильней кололо тонкими острыми иголочками изнутри жалящее разочарование. Ни его, ни той девушки, а ведь я даже решилась: если встречу ее, подойду познакомиться, ведь в этом нет ничего такого, верно? Просто две мамочки с колясками…

Ладони сжались до боли на холодной чашке.

Идиотка ты, Ева. Самая настоящая. От самой себя и своих гнилых мыслей не тошно?

И как внутренний крик:

«Я же не увести!!! Я просто… Просто подружиться».

— Ага, — буркнула, допивая остывший напиток, с отвращением глянула на нетронутую тарелку с едой на столе. — Подружиться… Оно тебе нужно? А ей? Не глупи, Ев. Просто оставь их хоть ненадолго в покое.

Поставив посудину в мойку, направилась к сыну. Уж очень долго он спит, пора и будить, тем более совсем скоро должна была прийти няня. Шествуя по небольшому коридорчику, забылась и едва не упала, запнувшись о коробку с вещами. Подпихнув ее ногой, выругалась сквозь зубы, хватаясь пальцами за угол комода, пристроенного к шкафу, выровняла дыхание, с неодобрением покосившись на другие коробки. Следующим вечером после нашего приезда точно по расписанию и договоренности доставили остальные наши вещи, за дополнительную плату один из мужчин собрал нам кроватку, за что огромное ему спасибо, сама бы с этим маялась неизвестно сколько времени. Часть самых необходимых вещей мне удалось разобрать, остальные по сей день ждали своего часа.

Я планировала уже на следующей неделе отправить Элизабет вместе с сыном на прогулку, а самой как раз заняться этим делом. Но теперь-то, наверное, не буду спешить. Все-таки оставаться в этой квартире у меня не было никакого желания, в особенности с Дэвидом.

В общем, посмотрим.

Заглянув в «детскую», нашла сына задумчиво изучающим потолок. Заметив меня, он оживился и, перевернувшись на животик, поднялся на ноги, маленькие ручки сжали бортик кроватки. Взяла сына на руки, зацеловывая улыбающегося малыша в обе пухлые щеки и воркуя:

— Уже проснулся? Кто тут такой сладенький? У кого такие вкусные щечки? Пойдем, попьем водички, да? Скоро мисс Елизавета придет, и мы с тобой поедем ту-ту, в маленькое путешествие, тебе очень понравится, правда.

Напоила ребенка водой, и мы с ним побродили по квартире, остановились напротив зеркала в коридоре. С улыбкой смотрела на наши отражения. Дэвиду очень нравилось смотреть на себя. Лопоча что-то на своем детском, он мило дул губки и подпрыгивал в моих руках, то наклоняясь ближе к зеркалу, чтобы его потрогать, то обратно ко мне.

Погладила малыша по темным густым волосикам. По Яну я нерационально скучала и тосковала, несмотря на то, что совершенно не знала его. Причем эта тоска длилась на постоянной основе с момента нашей первой встречи. Больная, неправильная, жгучая, вытягивающая жилы, безответная, с привкусом перца и соли на губах, но имеющая место быть.

В сыне я и вовсе видела его продолжение. Прекрасно осознавала, он — не его ребенок, а просто очень похож внешне на своего папашу козла, а тот в свое время ― на наваждение. Пристальней взглянув на своего веселящегося в моих руках ребенка, задумчиво пожевала губу. А ведь, правда, похож. За прошедшие почти девять лет облик черноглазого незнакомца, конечно же, стерся из моей памяти. Сны, терзавшие меня первый год, перестали сниться, принеся сначала облегчение, а затем грустную злость, и только бывший напоминал собой о том, как примерно выглядит мое маленькое-большое безумие…

Перед глазами дымкой пронеслись январские события восьмилетней давности.

Центральная библиотека Сакраменто…

Январь 2015 г.

Библиотекарь выдал Еве требуемые книги и, записав ее имя в карточке, отпустил в читальный зал, не забыв упомянуть о типовых внутренних правилах. Выбрала стол у витражного окна. В этом году она собиралась подать документы во все университеты «Лиги Плюща», а для этого обязательно нужно хорошенько подготовиться к тестам. Она и без того углубленно готовилась к сдаче SAT вот уже несколько лет, но на этот год ей умственных усилий требовалось гораздо больше.

В библиотеке Ева пробыла практически до закрытия. Оторвавшись от чтения, она отложила карандаш, потерла переносицу, размяла шею и огляделась. Зал был пуст, за исключением ее и молодого мужчины, сидящего за соседним столом. Выдохнув, девушка встряхнула руками, сделала финальную пометку и принялась собирать вещи. На пол с глухим стуком случайно упал ее ежедневник. Девушка раздраженно цыкнула и наклонилась, чтобы поднять, но его у нее из под носа перехватили длинными аккуратными пальцами.

Ева подняла озадаченный взгляд, столкнувшись с темными знакомыми глазами, и отшатнулась от неожиданности, ошеломленно вглядываясь в знакомые черты лица.

— Простите, — автоматически перешла она на русский. — Никак не ожидала вас здесь увидеть… — Ева запнулась, уловив растерянность на красивом лице.

— Я вас не понимаю, — выдохнул незнакомец на чистом английском. — Простите?..

Это не он… Не наваждение… Черт! Когда же она перестанет заниматься всей этой ерундой, в каждом человеке наблюдая его. Господи, убереги.

Ева расслабилась, скользнула языком по зубам, будто пытаясь стереть с него привкус жалящей горечи.