Расколотое сердце кондитера

Гости, с разрешения короля, давно покинули дворец.

Лида считала, что если бы не статусы этих гостей, король и королева ни за чтобы не разрешили потенциальным отравителям своих детей покинуть стены дворца. Но среди гостей этим вечером были и дворяне и богатые купцы, и гости из других стран, поэтому держать их взаперти было нельзя.

Даже Лида, новоиспеченная королева, хорошо это понимала.

— Значит, противоядия нет? — подытожил Максим, озвучив тот самый вопрос, который никто не осмеливался произнести вслух. — И как быть?

— Можно облегчить симптомы, — сказал Зефир, ни на шаг не отходя от Лиды. — Но для этого нужны ингредиенты из Ирги…

— Король и королева, — подхватила мысль брата Пастила, — ни за что не доверятся иргийцам и не попросят у них помощи.

— Даже ради благополучия своих детей? — удивленно спросила Лида. — Вы ведь не верите в то, что царь Кизил или кто-то из иргийцев причастен к этому?

Она поочередно посмотрела на каждого, кто сейчас находился в комнате, и дольше всех ее взгляд задержался на короле Миндале и королеве Ваниль.

— Я уверена, что это все — дело рук парфийцев, — уверенно заявила Лида. — Король Миндаль, Вы должны поговорить с сестрой и убедить ее в том, что иргийцы здесь ни при чем.

— Я бы рад, Лидия, но родитель ничего не слышит, если его дитя в беде.

Король Миндаль хорошо понимал чувства Киндаль, ведь и сам недавно был на ее месте, когда принц Безе пропал.

— Но что они тогда намерены делать?

Лида взглянула на Зефира.

— Это все Джелато. Ты ведь знаешь, что кроме него, больше некому вредить птифурцам. Он отравил гостей на самом важном для Птифура празднике, чтобы рассорить всех вас!

В глубине своего сердца Зефир это хорошо понимал. В конце концов, и в самом деле во всем Птифуре не было никого, кто бы осмелился осквернить сегодняшний праздник подобным поступком.

— Если это была его цель, то у него получилось, — сказал Максим. — На иргийцев уже косо поглядывают, а ведь они самые миролюбивые из всех птифурцев.

— Многие аристократы были отравлены, — задумчиво произнесла Пастила. — В большинстве своем дети. Наверное, яд добавили в пирожные.

— Дети и были целью парфийцев, — кивнув, согласилась с ней Лида, посмотрев на короля Миндаля. — На что способны родители, чьим детям причинили вред?

— На многое, — ответила за мужа королева Ваниль.

— На многое, — повторила за ней Лида. — А на что способны родители, в чьих руках власть? Настоящая власть.

В комнате повисло напряженное молчание.

— Хочешь сказать, — нахмурившись, произнес Зефир, — Джелато намерен развязать войну между нами?

Пастила и королева Ваниль одновременно ахнули.

— Мы никогда не воевали друг с другом, — покачав головой, произнес король Миндаль. — В этом не было никакой необходимости. Великие правители выстроили между нашими странами доверительные отношения. Воевать нам было не за что. И повода не было.

— А теперь повод есть, — сказал Максим. — Сложно будет доказать непричастность иргийцев к тому, что произошло, но для того, чтобы запятнать их имя много усилий не потребуется. Даже если парфийцы действовали без помощи кого-то из Ирги, первым делом все подумают на иргийцев. И на молодого царя.

— При чем здесь царь Кизил? — удивилась Лида.

— А при том, что его власть еще слишком шаткая, и трон под ним качается, — ответил Максим, но заметив непонимающий взгляд Лиды, вздохнул и обратился к Зефиру: — Объясняй ей. Это твоя работа.

— Я объясню, — вмешался король Миндаль и Зефир не посмел возразить ему. — Кизил юн и неопытен в вопросах как внутренней, так и внешней политики, Лидия. Его не готовили быть монархом, он ничего не знает.

— Прям как ты, — пробубнил Максим.

Лида скорчила для него презренную рожицу.

— Сейчас Кизил уязвим, — продолжил король Миндаль, — он прислушивается к советам и чужим мнениям, желая соответствовать своему новому статусу. А это значит, что им будут управлять старейшины Ирги.

— Старейшины?

— Выходцы из знатных семей Ирги, — пояснила Пастила. — Своеобразный совет.

— Им не нравится новый царь, — сказал Зефир. — Они бы хотели посадить на его место кого-то другого.

— Кого-то своего? — уточнила Лида.

— И да и нет.

— Они захотят посадить на трон того, кем можно будет управлять, — сказала королева Ваниль. — По-настоящему управлять. Царь Кизил молод, но не глуп. Он слушает, что ему говорят, но стоит ему только набраться опыта, как надобность в старейшинах для него отпадет. Возможно, он и вовсе навсегда распустит их.

— И тогда для них все будет кончено, — понимающе произнесла Лида. — Тогда, может иргийцы и правда причастны к этому? Старейшины во всем обвинят Кизила, и ему придется сложить с себя полномочия. Старейшины изберут нового царя, конфликт с отравлением будет улажен, и их статусу тайных правителей ничто не будет угрожать. Но… Скажите, почему же тетя Кизила не распустила их? Она не знала, какие они на самом деле?

— Она… хотела, — осторожно, словно слова подбирая, произнесла королева Ваниль. — Но не успела.

Лида несколько секунд осмысливала сказанную королевой фразу.

Хотела, но… не успела?

— Вы же не хотите сказать, что?..

Лида накрыла свой рот ладонью.

«Неужели царицу убили? Но как же история о ее болезни?»

— Это все домыслы, — произнес король Миндаль. — Доказательств нет.

Королева Ваниль, как показалось Лиде, хмыкнула и отвернулась от мужа.

— В любом случае, — продолжил разговор Зефир, взглянув на все это время молчавшего Безе, — нам придется на время отложить новость о Вашем возвращении.

— О возвращении?.. — повторила Лида и тут же ее словно окатили ледяной водой.

«Они же хотят выдать меня замуж!»

Лида хотела возмутиться и напомнить покровителю, да и всем остальным, что в ее мире такие вещи происходят по взаимному согласию сторон, но никак не по договоренности между родителями жениха и невесты.

«Нет, где-то, конечно, и так, но не в моем случае!»

Но взглянув на Безе, она прикусила язык.

С лица принца пропали все краски.

— Это не столь важно, — тихо произнес Безе. — Сейчас мы должны думать о тех, кто отравлен, а не обо мне.

«Он так сильно переживает о кузенах», — подумала Лида, растеряв весь свой гневный запал.

— Зефир, — обратилась она к покровителю, — а как сложно создать хоть какое-то лекарство? Мы сможем его сделать?

— Мы?..

Уголки губ Зефира дернулись в недружелюбном оскале.

— Никаких «мы», Лида, — произнес он со строгостью в голосе. — О лекарстве будут думать те, кто в этом хоть что-то смыслит.

— То есть иргийцы, — перебила покровителя Лида.

— То есть цитронийцы, — передразнил ее Зефир. — А ты сейчас же отправишься домой.

— Домой?..

Лида от удивления даже подавилась воздухом и закашляла.

— К нам домой? — решила уточнить она.

— Да, к родителям.

Зефир взглянул на короля Миндаля и королеву Ваниль.

— Эту ночь Лида проведет дома, в кругу семьи. Я должен быть здесь, с вами, и не могу позволить ей остаться без присмотра во дворце. Прошу, дайте на это добро.

Король с королевой переглянулись.

— Стой, — запротестовала Лида. — А тебя не волнует, что подумают слуги во дворце, когда поймут, что я из Макадамии не вернулась?

— Они не узнают, — пресек ее протест Зефир, кивнув Пастиле. — Решение этого вопроса я оставлю за тобой.

Пастила согласилась.

А вот Лиде отчего-то захотелось еще больше возмутиться. Ее же просто списывали со счетов! Как ненужную часть команды.

— Я отказываюсь.

— Я твоего мнения не спрашивал.

— А я все равно отказываюсь, — настаивала на своем Лида. — Я, конечно, хочу домой и все такое, но сбегать в такой момент!.. Я должна быть здесь и вывести Джелато на чистую воду.

— Этим и без тебя есть кому занятья, — гнул свою линию Зефир. — Будешь только под ногами путаться, если останешься.

Теперь Лида уже не воздухом подавилась, а задохнулась от скопившегося внутри нее возмущения.