Освещенные шрамами

Брин почувствовала облегчение, но к нему примешивалась неуверенность. Даже с братом на троне, ее народ будет испытывать ярость. Она нутром чувствовала, что простолюдины не поверят, что она не знала о преступлениях своих родителей.

— Откуда вы об этом узнали? — спросила она, повернувшись к королю Алету.

— Прямо из уст одного из узурпаторов. — Король Барендура махнул рукой охранникам, стоявшим у двери. Они исчезли и через мгновение втащили закованного в кандалы пленника. Брин сразу узнала в нем одного из воинов Мира, за которым подглядывала в лесу: того самого лохматого, который планировал изнасиловать ее и вздернуть на виселице.

Ее охватила ярость, и она сжала руки в кулаки.

— Настал ваш выбор, леди Брин, — спокойно сказала маг Марна. — Мы получили от этого пленника всю необходимую нам информацию, поэтому он больше нам не нужен. Что нам с ним делать? Если вы приговорите его к смерти, то он умрет.

Глава 21

ОХОТНИЦА С СОКОЛАМИ… ЖЕСТОКИЙ ВЫБОР… СЛУХИ В ДЕРЕВНЕ… ОДОЛЖЕННОЕ ПЛАТЬЕ

Брин не хотела быть тираном, как ее родители. Жестокость — не тот путь, по которому она собиралась идти в этом мире. Но также понимала, что нельзя оставлять в живых этого солдата Мира.

Независимо от того, какие мерзкие вещи он планировал с ней сделать, его нельзя отпускать обратно в Мир ради их безопасности. Он рассказал бы Марсу все, что тот захочет услышать, и даже то, что злобная королевская семья Барендур действительно похитила Брин и ужасно с ней обращалась.

Живой он был слишком опасен, поэтому выбора не оставалось. Она глубоко вздохнула.

— Убей его.

В ее словах не было ни злобы, ни мести. Она чувствовала лишь ужасное сожаление. Брин никогда не хотела быть ответственной за чью-либо смерть.

С момента прибытия в Берсладен она узнала, что хороший лидер иногда может помочь старику выбраться из-под упавшей повозки; иногда может зарезать редкого и красивого кита ради пропитания населения. А иногда мог сделать вот что.

Рангар встал, отодвинул стул, пересек комнату и достал свой нож.

— Подождите, — умолял пленник, обращаясь к королю Алету. — Леди Брин — никто. И вы собираетесь ее слушать?

Прежде чем пленник успел вымолвить еще хоть что-то, Рангар перерезал ему горло. Солдат упал на землю, харкая собственной кровью, а затем перестал двигаться, пока на земле не растеклась лужа крови под ним. Брин прижала руку ко рту, ее глаза широко раскрылись.

Все произошло так быстро. Из-за нее погиб человек!

Пока она смотрела на мертвое тело, Трей бросил на нее сочувственный взгляд.

— Вы правильно поступила, леди Брин, хотя я знаю, что это далось нелегко.

Стражники Бера, стоявшие у двери, поволокли труп за ноги, оставив на каменном полу пятно крови. Брин села, ее трясло, а взгляд был прикован к этому багровому пятну.

«Вот что значит править. Делал ли Марс такой же трудный выбор?»

Король Алет обошел стол и положил тяжелую руку ей на плечо. Он впервые прикоснулся к ней, и она удивленно подняла глаза.

Король Берсладена всегда держался на расстоянии, и она всегда гадала, доверяет ли он ей или, возможно, даже подозревает, что она знала о преступлениях, совершенных ее семьей. К ее изумлению, он смотрел на нее с суровым, но добрым отцовским лицом, как будто она была его собственной дочерью.

— Можешь идти, девочка, — приказал он и подбородком указал на дверь. — Ты хорошо поработала сегодня. Скоро наступит сбор урожая. Приготовься к празднику. Это отвлечет тебя от мыслей об этом солдате.

Она с благодарностью покинула зал совета. Ее сердце странно билось в груди. Мысли путались, словно она не могла сопоставить пятно крови на полу и нож, который все еще был в руке Рангара. Она оглянулась через плечо, но Рангар разговаривал с Треем и не посмотрел на нее.

На следующий день она пыталась занять свои мысли поисками ягненка, который убежал накануне. Брин оставила других ягнят в загоне и одолжила штаны у фермера, чтобы свободнее передвигаться по каменистым холмам. Но как бы она ни старалась, ничего не нашла. Ее горло охрипло от криков, но он так и не отозвался.

«Ничего не найти — это лучше, чем найти мертвого ягненка», — успокаивала она себя, хотя это было небольшим утешением. Ее настроение испортилось окончательно, когда она наконец спустилась с высокого пастбища, так и не найдя ягненка.

Она проводила время в сарае, ухаживая за другими ягнятами с помощью гребня и кормя их мать сеном, но мысли ее все время возвращались к Рангару. Брин ненавидела это ощущение расстояния между ними. Это было неправильно, как лодка и причал, которые никак не могут встретиться из-за волн.

— Я найду твоего малыша, — пообещала она овце, поглаживая ее по голове. Почему-то ей казалось, что найти пропавшего ягненка очень важно, хотя знала, что скот часто пропадает, и деревня не будет оплакивать одного ягненка.

Но для нее это имело значение. Она забрала жизнь у человека, приказав убить солдата Мира… вернее, Рангар сделал это по ее приказу… и меньшее, что она могла сделать, это спасти другую жизнь.

— Я могу помочь тебе с поисками, — раздался голос.

Брин подняла глаза от сена, на котором сидела, и увидела, что Сарадж, возлюбленная Трея и охранница соколов, прислонилась к ограде скотного двора. Охотница была одета в темно-зеленое платье с разрезами по бокам, что позволяло ей двигаться так же свободно, как и любому мужчине в брюках. Ее лук виднелся из-за спины. Молодой сокол сидел на кожаном наруче ее предплечья.

Сарадж улыбнулась.

— Мы еще не знакомы. Я Сарадж. Я услышала, что пропал ягненок. Мои соколы — искусные охотники… они могут найти почти все. Завтра мы можем отправиться на поиски.

Брин встала, отряхнула юбку и подошла к забору.

— Это так мило с твоей стороны, но завтра начинается сбор урожая. Разве у тебя не будет других обязанностей?

Сарадж пожала плечами.

— Он начнется только вечером. Мы можем поискать твоего ягненка утром.

Брин почувствовала прилив благодарности не только за предложение помощи, но и за дружеские слова. Хотя никто в Берсладене не относился к ней злобно, они были сдержанным народом, не склонным открываться незнакомцам.

С тех пор как она поссорилась с Рангаром… и ко всему прочему у нее теперь были натянутые отношения с Валенденом после их странного разговора на горе… ей не хватало друзей.

— С радостью. — Она с любопытством указала на сокола. — Кто это?

— А, это, Зефир, — с гордостью сказала Сарадж. — Она — молодой сокол. В ее возрасте им требуется постоянное общение, иначе мы не сможем их приручить. Мне нравятся эти птицы, но скажу тебе одну вещь: когда сокол не может быть дальше трех футов от меня, это портит всю романтику.

Брин рассмеялась. После всего, что она видела, ей сразу же понравилась эта высокая, свирепая женщина.

— Спасибо. Правда. Я волнуюсь за ягненка, ночью в горах водятся хищники.

— Мы найдем его, — заверила ее Сарадж, а затем посмотрела на штаны Брин. — Надеюсь, ты не собираешься надевать их на праздник?

— У меня есть платье, которое мне дали женщины. Я собиралась надеть его. Думаю, платье, которое было на мне, когда я приехала, уже разорвали на куски. Мирские платья все равно не предназначены для этого климата. — Она с тоской вспомнила свою прежнюю жизнь, хотя даже в воспоминаниях она казалась несущественной.

Сарадж кивнула.

— Думаю, ты поймешь, что сбор урожая во Внешних землях сильно отличается от того, что происходило у тебя на родине. Наши урожаи невелики, но важны. Кукуруза для животных. Картофель, яблоки и тыквы на зиму. Пшеница для муки. Мы стараемся откладывать часть дичи и рыбы для копчения. Зимой рыба обычно уплывает в более теплые воды.

— Зима здесь, должно быть, суровая. — Брин посмотрела на небо, размышляя о снеге и заваленных дорогах. Она не стала думать о том, каково это — пережить долгую, холодную зиму в Барендур Холд, в котором и в конце лета были сквозняки.