Звёздотрясение

– Я рад, что большая часть силового оборудования, по-видимому, в хорошем состоянии, – сказал Утесный Паук. – Первым делом вам нужно подключить силовые контуры летуна к управляющей консоли. Будем надеяться, нам удастся найти хотя бы часть источников питания, которые были выключены мониторами безопасности до того, как пострадали от звездотрясения. Прежде, чем что-либо активировать, передайте мне состояние статусной панели и объясните, что именно вы собираетесь сделать. На станции нет экспертов по наземным силовым установкам, но у наших инженеров, специализирующихся на энергоблоках для космических кораблей, могут быть кое-какие догадки.

Большая часть оборота ушла на то, чтобы посадить летун внутри электростанции и активировать управляющую консоль. На панели появилось несколько мигающих огненно-голубых огоньков, сигнализирующих о неисправностях некоторых модулей, но большая ее часть светилась прохладным красным светом под словом ГОТОВО.

– Судя по показаниям приборов, давление в четырех колодцах упало ниже минимального уровня, – сообщил Кулоновский Потенциал. – Еще два показывают ноль. Видимо, все дело в повреждении корпуса, поскольку в соединителе с герметичной крышкой трещин нет. Я собираюсь активировать колодец номер два, прогнать поток через распределительный коллектор ко второму мотор-генератору и посмотреть, что из этого выйдет.

Сверху возражений не последовало, и тогда Кулоновский Потенциал нажал а консоли кнопку АКТИВИРОВАТЬ; герметичная крышка второго колодца открылась, позволив богатой нейтронами жидкости из недр Яйца влиться под высоким давлением в распределительный коллектор. Клапаны выдержали, и показатели давления в коллекторе выросли. Затем он нажал еще одну кнопку, и поток резко хлынул в мотор-генератор. По коре прокатился низкий грохот, постепенно превратившийся в равномерный гул.

– У нас есть энергия! – крикнул Кулоновский Потенциал. – Полдела сделано!

Уме-Уми передала хорошую новость по коммуникатору, после чего переключила силовые контуры, соединявшие управляющую консоль с летуном, в режим зарядки аккумуляторов.

После еще двух пакетов с Белоскальским игристым вином и дружеской потасовки в мягком, но тесном отсеке в задней части летуна они вконец выбились из сил. Электростанцию они покинули лишь спустя оборот, а затем в том же летуне проследовали вдоль силовых кабелей к расположенной в нескольких метрах гравитационной катапульте.

– На вид катапульта в порядке, – заметил Ньютон-Эйнштейн, когда они набрали высоту и облетели гигантский тор, наполовину погруженный вглубь коры.

– Разве ультраплотная жидкость в трубах не должна вытечь при отключении питания? – спросил Кулоновский Потенциал.

– Нет, – ответил Ньютон-Эйнштейн. – На самом деле это не жидкость, а стабилизированная монополями сингулярная пыль. У нее огромный магнитный заряд, а а трубы сделаны из высокотемпературного сверхпроводника. Удержать пыль внутри они смогут даже без внешнего питания.

Они приземлились рядом с управляющим зданием катапульты и вошли внутрь.

– Нам повезло! – Внимание Кулоновского Потенциала было сосредоточено на светящемся огоньке в углу комнаты, под которых располагался большой выключатель питания. – Силовые кабели, ведущие к электростанции, не пострадали, так что питание у нас есть! Давайте включим консоль и проверим состояние катапульты. – Он замкнул выключатель, и на консоли загорелись огоньки. Вся панель была равномерно подсвечена темно-красным цветом, если не считать одного, мигающего ярко-голубым светом индикатора в углу.

Ньютон-Эйнштейн плавно скользнул к консоли, но стоило ему прочитать надпись, выгравированную над мигающим огненно-голубым сигналом, как волнообразное движение его стебельков сошло на нет.

Уме-Уми обеспокоенно подползла ближе и остановилась рядом с ним.

– В чем дело? – спросила она.

– Произошла утечка; ультраплотной пыли больше нет.

Обойдя катапульту, они нашли место протечки – небольшую воронку у основания установки, куда высыпалась сингулярная пыль, затянувшая с собой и часть коры.

– Скорее всего, катапульта работала в момент звездотрясения, – предположил Ньютон-Эйнштейн. – Пыль циркулировала по тору на высокой скорости и без остатка вылетела через дыру. Если бы катапульта была выключена, мы бы потеряли только объем одного витка. Мы могли бы залатать пробоину и запустить катапульту на оставшейся пыли.

– Что ж, здесь на западном полюсе есть еще три катапульты, – заметила Уме-Уми. – Давайте взглянем и на них.

– Надеюсь, их силовые установки в порядке, – сказал Кулоновский Потенциал. – Вряд ли мы можем полагаться на то, что энергетические трубопроводы сохранили целостность на таких расстояниях.

У следующей катапульты они даже не стали делать остановку. Из-за крупного разлома коры огромный тор разорвало на две половины. Спустя еще два оборота, Ньютон–Эйнштейн сообщил западнополярной космической станции. – Действующих катапульт на западном полюсе нет. Придется переключиться на восточный.

С восточного полюса с ними связалась уже Уме-Уми. Кулоновский Потенциал и Ньютон-Эйнштейн были слишком расстроены.

– Как мы и подозревали, здешние машины пострадали еще больше. Все до единого силовые колодцы разгерметизированы. Остается лишь освоить производство монопольно-стабилизированной сингулярной пыли и перезарядить катапульту на западном полюсе после того, как исправим протечку. Вам придется надиктовать весь процесс в деталях, так что на это уйдет не один колосс; но мы будет усердно работать и дальше.

Втроем они терпеливо ждали ответа. Он пришел от Утесного Паука, который к тому моменту уже успел вернуться на восточнополярную станцию. – Боюсь, что несколькими колоссами дело не ограничится. Монопольно-стабилизированную пыль уже никто не использует. Ее не производили больше двух дюжин поколений. Поскольку эта технология устарела, информации о ней у нас нет. Учитывая, что библиотечные записи на Яйце стерты звездотрясением, мы вынуждены запросить всю возможную информацию у людей, но это потребует не одну минуту – возможно, целый час. И даже эта информация даст нам лишь общее представление. На его базе мне и остальным инженерам придется разработать детальные инструкции по сборке машин, необходимых для производства и стабилизации сингулярной пыли, провести испытания на прототипах, а потом продиктовать эти инструкции вам. Все это займет целую уйму времени.

Не обращая внимания на обескураженные выражения Кулоновского Потенциала и Ньютон-Эйнштейна, Уме-Уми попыталась вложить в свою подошву радостный трепет. – Тогда вам стоит поскорее связаться с людьми. У них на все уходит целая вечность. И раз уж такое дело, попросите их заодно прислать краткую историю периода, который они называют «Темными веками». Зная, как образованным людям удалось сохранить островки знания в окружении невежества и дикарей, я, возможно, придумаю, как справиться с обстановкой на нашем Яйце. И еще: кто-нибудь из вас знает фокусы?

После они вернулись к лабиринту в Рае Светила. Информация, содержавшаяся в человеческих кристаллах голопамяти постепенно перекочевала на восточнополярную станцию, где ее изучили, проверили, а затем отправили на поверхность Яйца. За свою жизнь Кулоновский Потенциал успел собрать еще несколько коммуникаторов для вакуумной связи. Молодые писцы, избранные для этой почетной обязанности, благодаря своему аккуратному почерку, копировали информацию из космоса, после чего руководства и учебники передавались тем, кто пытался строить и эксплуатировать описанные в них машины, располагая лишь крайне несовершенными инструментами и ресурсами. Случалось и так, что информация сверху подолгу не поступала, поэтому многие из свитков были украшены замысловатыми флуоресцентными иллюстрациями, которыми скучающие писцы зарисовывали пространства по краям и внутри технических схем.

Большую часть времени Уме-Уми проводила внутри летуна, собирая еду и новобранцев. Кланы знали ее как сияющую Богиню Юности и Знаний, Мать Яйца. Она могла летать по небу и разговаривать со звездами. Она была неизменно прекрасна и бессмертна.