Развлекающие толпу

Анне захотелось заткнуть уши. Хотелось бы ей разгадать выражение этих непроницаемых серых глаз. Что в них было – сострадание или что-то совсем другое? Усилием воли она заставила себя положить руки на колени и крепко сжала их:

– Нет, это неправда. И ты не имеешь права…

– Брайтман вводил тебя в состояние гипноза. Он заставил тебя вернуться в прошлое и вспомнить то, что твой мозг отказывался вспоминать. Потом он приказал тебе окончательно забыть это. Поэтому тебе и перестал сниться Сон. Но так как Гал в первую очередь профессионал, он записал все, что ты ему говорила, на магнитофон. Он всегда вел подробные записи своих сеансов с пациентами. Кассету он отдал мне на хранение. Надеюсь, ты понимаешь: то, что на ней записано, – хуже динамита? Я же об этом знаю потому, что очень беспокоился о тебе и поэтому смотрел по монитору весь этот сеанс.

– Ты…

Он не дал ей ничего сказать и неумолимо продолжал:

– Уэбб Карнаган читал записи Брайтмана. К сожалению, мы этого не смогли во время зафиксировать – ты спала, и мы переключили монитор на другую комнату. Но мы знаем точно: он читал эти записи и сообщил о них твоему отцу. И получил соответствующие инструкции.

Это было совершенно невероятно, чудовищно, но Анна не могла не признать, что слова Гарриса не лишены определенного смысла. Она вспомнила тот вечер в Дипвуде, когда отец сказал ей:

– Видишь ли, дело в том, что мне необходимо думать и о собственной безопасности.

Если бы возникла такая необходимость, он бы убил ее, не испытывая никаких угрызений совести. Чтобы защитить самого себя и организацию, которую он так долго создавал. Точно так же, как он убил ее мать. Любовь-ненависть… ненависть-любовь. Внезапно в ее памяти вспыхнуло воспоминание, столь же глубоко скрытое, как и то, о котором она рассказала Брайтману, но прежде чем она успела проговорить: «Нет, он не мог этого сделать», – оно исчезло так же внезапно, как и появилось.

Гаррис покачал головой:

– Поверь мне, Анна. Я бы сам с радостью избежал подобного разговора, но это единственный способ предупредить тебя об опасности…

«Опасность… опасность…» Это слово тикало в ее голове, как часы, отсчитывающие время. Ее время. И эта опасность исходила от Уэбба, который должен был убить ее, но не смог… пока.

Гаррис говорил еще что-то, но она его уже не слушала. Увидев, как сильно побледнела Анна, Гаррис даже почувствовал определенные угрызения совести. Не стоило говорить ей все это. Но, черт побери, события уже начали выходить из-под контроля, особенно после того, как вчера ночью прилетел Крег Гайятт. Им необходимо было опередить Риардона. А тут еще этот проклятый пожар, который приближался с каждой минутой. Пора было расставлять все по своим местам, и фактор времени был решающим.

Глава 43

– Меня просили кое-что тебе передать.

Войдя в комнату, Анна-Мария сразу приступила к делу, несмотря на то что Уэбб до последней секунды притворился спящим, надеясь, что она уйдет. Вчера, чтобы заснуть, он с трудом выпросил у доктора Брайтмана две обезболивающие таблетки, но все равно спина болела так, будто по ней несколько раз проехала газонокосилка. Черт! Он проспал не более двух-трех часов, и ему совершенно не хотелось ни ублажать Рию, ни отвечать на ее настырные вопросы.

Она села на край кровати и положила руку ему на плечо:

– Не делай вид, что спишь. Тебе же будет лучше, если ты выслушаешь меня.

Сквозь жалюзи проникали косые лучи солнца и освещали ее лицо и гриву светло-каштановых волос. В ее улыбке было что-то кошачье, но от Уэбба не укрылся злобный огонек, мерцавший в прищуренных, слегка раскосых глазах.

Он вздохнул, пытаясь отогнать остатки сна:. – Хорошо, Рия. Ты меня уговорила – я уже проснулся и внимательно тебя слушаю.

– Эспиноза просил передать, что хотел бы поговорить с тобой наедине.

– Наедине! – Уэбб бросил насмешливый взгляд в направлении скрытой камеры.

– Она не работает, так же как и все остальные. И это очень странно. Но, очевидно, что-то произошло во время грозы: обрыв проводов или короткое замыкание… Пока еще не удалось ни выяснить причину, ни починить. Все так испугались этого пожара, что требуют от Гарриса только одного – немедленно увезти их отсюда!

– Кажется, я пропустил довольно много интересного.

Она наклонилась к нему так близко, что ее грудь почти коснулась его, и вкрадчиво проговорила:

– Но зато у тебя была такая восхитительная ночь! Эта долгая, долгая прогулка в грозу!

Интересно, догадалась ли она о том, что он делал вчера вечером? Хотя теперь это уже не имело никакого значения. Главное, что он успел сделать все, что хотел. В том числе и поработать над проводкой. Поэтому сейчас Уэбб мог себе позволить немного подразнить Рию:

– Я проснулся и обнаружил, что тебя нет рядом, малышка. А мне так не хватало твоего тепла! Поэтому я отправился на поиски, но кругом погас свет, и я заблудился.

– Ты мерзкий лжец! – теперь она выпрямилась и буквально выплевывала в него испанские слова. – Неужели ты думаешь, что нам ничего не известно… Да, кстати, тебе лучше придумать какую-то более убедительную историю, особенно когда тебя начнет допрашивать шериф! Тебе не повредит железное алиби!

Несмотря на злость, Рия заметила, что Уэбб слегка нахмурился, и почувствовала острый приступ ликования. Да, он был асом в таких играх, но на этот раз еще неизвестно, чья возьмет!

– Да, – продолжала она, – тебе остается надеяться только на то, что эта женщина – Клаудия – лжет или что Карим объявится живой и невредимый. Иначе у тебя будут очень крупные неприятности.

Ну что ж, умно. Даже очень умно. Он понял это еще до того, как Рия, пожав плечами, начала объяснять, что именно она имеет в виду:

– Ты ведь действительно угрожал ему, обещал «убить своими собственными руками». В сценарии этих слов нет, а на пленке они очень четко записаны.

– Понятно, – его голос по-прежнему не выражал никаких эмоций, а глаза внимательно следили за Рией, которая беспокойно расшагивала по комнате. – Но я не вижу в этом ничего страшного. Ведь я всегда могу сослаться на то, что ничего не помню – после того как наш добрый доктор сделал мне укол. Кроме того, ты можешь подтвердить мое алиби, малышка. Разве ты не моя дорогая, любимая женушка?

Глаза Рии превратились в две узкие щелочки:

– И у тебя хватает наглости… Возможно, я и была бы способна на такую глупость, но в данном случае это совершенно исключено. Слишком многие видели, как я спускалась к ужину. А потом я все время была с Эспинозой.

Ну что ж, цинично подумал Уэбб, они все это здорово продумали. Но до встречи с Эспинозой он даже не мог предположить, насколько здорово.

Ситуация приводила его в бешенство. Они оба внимательно смотрели на него. Эспиноза – с неизменной улыбкой, на этот раз сочувственной. Рия – сузив кошачьи глаза и, он это сразу почувствовал, подобравшись в ожидании чего-то.

Итак, его бросили на растерзание волкам. Интересно, это тоже один из шахматных ходов Риардона? Ведь им же было известно почти все. Но они, конечно, не сочли нужным сообщать это ему. И зачем Эспинозе понадобилась эта «тайная» беседа?

– Я вас слушаю, – его голос звучал немного глухо, а мозг лихорадочно работал в поисках более-менее правдоподобного объяснения.

– Я рассчитываю на твой здравый смысл, – невозмутимо начал Эспиноза. – Я не желаю тебе зла. Во-первых, потому, что у нас очень много общих друзей, во-вторых, потому, что у нас вообще много общего. И чтобы доказать свою добрую волю, я первым выложу карты на стол. Думаю, что после этого ты сочтешь нужным сделать то же самое. Ведь, если я не ошибаюсь, у нас есть и общий враг?

Риардон. Даже Крег Гайятт – его правая рука – в конце концов отвернулся от него. Гайятт на их стороне, и он знает, что люди Риардона прячут Лючию. Если Уэбб согласится сотрудничать, Эспиноза гарантирует полную безопасность Лючии и ее сыновей.

– Но только нам необходимо действовать очень быстро. До тех пор, пока Риардон обнаружит, что один из его самых посвященных сотрудников на нашей стороне. До того как…